Большая маленькая ложь книга чем закончилась
Борьба с внутренним адом: второй сезон «Большой маленькой лжи» как зеркало, в которое стоит заглянуть
Пять героинь живут каждая в своем аду, и эти «ады» выглядят совершенно по-разному, как и сами их обитательницы. И со зрителем происходит именно то, ради чего — в том числе — мы и смотрим сериалы. Ты не можешь оторваться не только и не столько потому, что ищешь ответа на вопрос: «Кто здесь убийца?», сколько потому, что хочешь получить ответ на вопрос: «Кто здесь я?». В самом буквальном смысле. Я, например, однозначно Мадлен, героиня Риз Уизерспун. А моя ближайшая подруга — точно Джейн, у нее даже внебрачный ребенок есть, зачатый при похожих обстоятельствах (увы). Одну Селесту я знаю и очень люблю, а вот Ренат у меня в окружении, слава богу, кажется, нет.
«Это мир Раскольникова без Порфирия Петровича, никто никого не ловит и не прижимает к стене, даже толком не допрашивает. Это не ад, это чистилище»
Во втором сезоне, кажется, не происходит вообще ничего. Все уже случилось, и теперь героини страдают и рефлексируют. Рефлексируют и страдают. Причем страдают они примерно одинаково: смотрят на море, не занимаются сексом (ну или делают это так, что в суде под присягой потом не могут вспомнить подробностей), ловят флешбеки и плохо спят.
Кажется, все так и есть. Но нет, это не так. Потому что главное, главнее может быть всех внешних событий первого сезона, что здесь случается, — это Мэри-Луиз. С ними со всеми случается Мэри-Луиз. И с нами со всеми случается Мэри-Луиз.
Мать убитого, бывшая свекровь Селесты, героини Николь Кидман, приезжает в город, чтоб разобраться в настоящих причинах гибели сына. Она не верит никому и ничему, и это ее неверие и есть то, ради чего стоит (непременно стоит) смотреть второй сезон. И дело не в том, что эту роль отдали великой Мерил Стрип и потому она стала важнейшим, что есть во всех семи сериях второго сезона. Наоборот, здесь поставлена настолько сложная и важная задача, что актриса помельче, даже очень хорошая (а в сериале плохих нет), с ней бы просто не справилась.
Это Мэри-Луиз заставляет забывать плохое и бесконечно возвращаться к хорошему, пересматривать трогательные видео в планшете, где нет боли, а есть только любовь. Это Мэри-Луиз снова и снова спрашивает жертву изнасилования: а может, это все-таки была провокация? А может, ты что-то не так сделала? А может, ты что-то не так поняла? А может, ты вообще этого хотела? Ведь вот же такой хороший Зигги, такой славный мальчик, не мог такой чудесный парень получиться в результате чистого акта зла? Она и есть то чистилище, в котором изо дня в день живут героини второго сезона. Она и внутри них, и снаружи, потому что она не карающий огненный меч божий, не Шерлок Холмс, а такой же Раскольников с таким же адом внутри.
Она сама жертва. Она сама агрессор. Ее попытка отнять у матери детей — это не месть, не садизм, а отчаянная попытка удержать и скрепить то, что рассыпается на глазах.
«Первый сезон был борьбой человека с внешним адом. Второй — с внутренним»
Мне кажется абсолютно неважным то, что здесь никого не ловят детективы, ничего, в общем, не решает судья, никто не пытается по-настоящему вырулить из обрушившегося банкротства, начать серьезные отношения после единственного в жизни сексуального опыта (чудовищного), простить измену. Точнее, это как раз и важно. Важно семь серий смотреть на то, как не совершаются поступки, не развиваются характеры, не принимаются решения. Важно просто молча находиться рядом — по другую сторону экрана, но рядом — с тем, внутри кого идет эта жуткая, молчаливая, мутная, тягостная, разъедающая до костей борьба. Первый сезон был борьбой человека с внешним адом. Второй — с внутренним.
Важно не только сказать себе: о, я похожа на Селесту, потому что не могу уйти из насильственных отношений, или я похожа на Мадлен, потому что ору и скандалю от страха и неуверенности в себе, или я похожа на Джейн, потому что мне трудно подпустить к себе и поверить новому человеку. Важно сказать: я Мэри-Луиз. Во мне тоже есть этот животный страх, заставляющий меня, когда становится совсем невыносимо, обвинять жертву. Я также могу однажды оказаться тем, кто кричит про короткую юбку и требует защитить детей от сумасшедшей матери. Потому что мне будет больно, мне будет страшно, мне будет невыносимо.
Вот с ней — с собой — и придется договариваться. Ей — себе — и придется смотреть в глаза.
«Большая маленькая ложь»: выдающаяся история о проблемах среднего класса и женской доле
На благотворительном балу в богатом приморском городке на севере Калифорнии произошло убийство. Кто жертва и какие обстоятельства, мы не знаем до самого конца — вместо этого время отмотают назад и расскажут, как познакомились и подружились три участницы бала — Мадлен (Риз Уизерспун), Селеста (Николь Кидман) и Джейн (Шейлин Вудли). Все они — мамы первоклассников и первоклассниц в местной школе, и у всех свои проблемы. Брак Селесты, идеальный на первый взгляд, на поверку оказывается насквозь прогнившим: ее муж Перри (Александр Скарсгорд) не умеет контролировать гнев, а совместные походы к семейному терапевту никак не помогают. У Мадлен второй брак и по-настоящему любящий муж Эд, но беспокойная она сама. Джейн — мать-одиночка, чей сын Зигги был зачат в результате изнасилования, воспоминания о котором до сих пор не дают ей покоя. Чем больше узнаешь о жизни этих, казалось бы, успешных и беззаботных людей из богатого сообщества, тем лучше понимаешь: жертвой или убийцей мог быть каждый из них.
Экранизацию бестселлера Лианы Мориарти «Большая маленькая ложь» доверили воистину фантастической команде: адаптировал книгу для экрана автор «Юристов Бостона» Дэвид Келли, а все семь эпизодов снял Жан-Марк Валле, режиссер «Далласского клуба покупателей». Манера последнего — снимать без репетиций, заставлять актеров переживать все вместе с персонажами — идеально подошла материалу: как в «Далласском клубе», так и во «Лжи» мы увидели преображение и ошеломительные образы и без того сильных артистов. В первую очередь речь идет о Риз Уизерспун, у которой случилась лучшая роль в карьере: ее Мадлен — это та же блондинка в законе, только на 20 лет старше и уже в трагическом, а не в комическом амплуа, идеальный «лишний человек», запертый в мире богатых и красивых домохозяек. Ей хочется большего, но неоткуда его взять, и параллельно ей неловко за свою неблагодарность судьбе: со второго раза брак удался, муж любит, дети прекрасные (старшая дочь, впрочем, доставляет проблемы, но на то и нужны 16-летние дочери) — чего еще просить? У нее тонны жизненной энергии, которую совершенно некуда деть — и это делает несчастной и ее, и людей вокруг нее. Не менее эффектной получилась героиня у Николь Кидман — тоже, кстати, лучшая ее роль как минимум за последние лет десять. Потрясающе красивая Селеста абсолютно подавлена побоями мужа, которого она при этом искренне любит. Следы отчаяния можно увидеть в каждом ее жесте и каждом слове — робкую грацию и еле слышный шепот поначалу (и по привычке) легко принять за напускной аристократизм, но на самом деле это стыд: Селесте не столько жалко себя, сколько стыдно за то, в какой ситуации она оказалась, и ей страшно это в полной мере принять и признать.
Про мини-сериалы HBO (да и вообще про все хорошие сериалы) часто говорят «кино», подразумевая как бы похвалу: надо же, не мыло какое-то, а настоящий фильм, просто длинный. «Большой маленькой лжи» наверняка не избежать такой участи, хотя воспринимать его в таком ключе в корне неверно. Телевизионный формат исследования героев — это именно то, что заставляет «Ложь» работать: если в кино позволено лишь очертить характеры и ситуации, то в сериале характеры фиксируются, а ситуации прогоняются по кругу. Вот Мадлен склочничает на пустом месте, вот Селеста и Перри ссорятся, и Перри заносит над женой руку, вот Джейн снова и снова переживает страшный опыт изнасилования. Загвоздка в том, что это не просто циклы, а прогрессии: с каждым разом эти эпизоды становятся все интенсивнее и сильнее рвут полотно идиллической жизни на калифорнийском берегу. До такой степени, что ближе к середине прорывают его насквозь и меняют тон со спокойного на тревожный, а потом и панический: чем ближе к кровавой развязке, тем сильнее убеждение, что по‑другому кончиться это и не может.
Второй дополнительный угол зрения — детский. Дети видят и понимают куда больше, чем обычно им позволено понимать на экране (да и в жизни тоже), а иногда бывают умнее и проницательнее взрослых (как и в жизни тоже). Для родителей они как зеркала, в которых можно разглядеть лучшее от себя и худшее от сородителя, но дети тоже разглядывают взрослых и видят все те слепые пятна, которые последние так стараются не замечать.
Это и есть та самая большая маленькая ложь — маленькое слепое пятно в ценностях и убеждениях, разрастающееся до черной дыры. Сначала это лишь ничего не значащее вранье для комфортной жизни на тихоокеанском берегу, а потом — раз! — и на берегу уже живет эта самая ложь, а не человек.
«Большая маленькая ложь» Лиана Мориарти
Жанр: детектив, драма, роман, современная зарубежная литература
«Друзьями можно быть всю жизнь. Статистика здесь более благоприятная по сравнению с любовными отношениями»
Маленький городок Пирриви, Австралия. В школьный благотворительный вечер происходит что-то ужасное, но что именно с самого начала читателям не раскрывают. Вместо этого нас переносят на несколько месяцев назад, и знакомят с главными героинями: Мадлен, Селеста и Джейн, вокруг которых собственно и разворачиваются события того вечера.
Мадлен — храбрая, целеустремлённая и смелая замужняя женщина с тремя детьми. Она второй раз в браке, и её муж — Эд — потрясающий отец, который всегда и во всём поддерживает свою жену. У Мадлен так же прекрасные дети: умная младшая дочь, забавный и неугомонный сын, и бунтующая дочь-подросток. Единственная проблема женщины в том, что в город переехал её бывший муж с его новой семьёй. Красавица жена, которая помешена на правильном питании и йоге, и маленькая дочь начинают постоянно маячить у Мадлен перед глазами. В добавок дочь бывшего мужа идёт в первый класс вместе с младшей дочерью Мадлен — Хлоей. Постоянные встречи с бывшим выводят женщину и доводят до истерики, а ко всему прочему старшая дочь — Абигель — хочет какое-то время пожить с ним, ведь он её отец. Мадлен боится потерять дочь, и винит во всём бывшего мужа. Она часто вспоминает времена, когда Натан (бывший муж) бросил её с маленькой дочкой, но не решается рассказать обо всём Абигель.
Селеста — красивая и богатая мать мальчиков-близнецов. Её жизнь напоминает сказку: красивый и богатый до безумия муж, огромный дом и великолепные сыновья. Она добрая, хотя и слегка наивная. Всегда приходит на помощь друзьям, особенно если это касается денег. Селеста занимается благотворительностью, и часто отправляет кругленькие суммы на разные фонды, чтобы чувствовать себя не беспомощной. Её муж — Перри — очень сильно любит свою жену, и души не чает в своих детях. Он часто в командировках, и они редко видятся. Но, как это часто оказывается, под идеальной семьёй всегда скрывается что-то очень плохое. И семья Селесты не является исключением.
В чём же главная сюжетная линия? Обычный день в школе заканчивает тем, что кто-то из мальчиков пытался удушить маленькую девочку по имени Амабела. Девочка в страхе показывает пальцем на Зигги, и на сторону Джейн становятся Мадлен и Селеста. Начинается война между ними и мамой девочки. Джейн в течении всего сюжета сомневается, сделал это её или нет (опять же из-за отца Зигги). Подруги постоянно поддерживают друг друга и помогают решать семейные проблемы.
В конце каждой главы нам представляют отрывки из интервью жителей города с детективом. Из них мы можем узнать некоторые детали расследования происшедшего в благотворительный вечер.
Эту книгу называют детективом, но самого детектива я там так и не нашла. Сюжет интересный, женская дружба прекрасно описана. Вообще акцент всей книги поставлен на дружбу и взаимоотношения между женщинами. Как они жертвуют чем-то ради подруг. Как они переступают через обиды и гордость, чтобы помочь им.
Автор книги задела семейные проблемы: одна из популярных тем в современном обществе. Ты отлично чувствуешь каждую героиню и её переживания. Советовать мужчинам читать эту книгу я не буду. Сомневаюсь, что они найдут её интересной или увлекательной. Но девушкам книга должна прийти по душе.
У книги так же есть экранизация, её сняли HBO. В главных ролях Риз Уизерспун, Николь Кидман и Пейлин Вудли. Сюжет авторы сильно не изменяли. События сериала происходят в Америке, а не в Австралии. Моменты, которые не затрагивают сюжетную линию и финал, авторы тоже убрали. Из темноволосой Мадлен нам представили блондинку Риз Уизерспун.
Я считаю, что экранизация отснята настолько качественно, что на некоторые не состыковки с книгой ты просто не обращаешь внимания. Авторы хорошо попотели над сценарием, а актёры абсолютно все играют потрясающе. Главные герои выглядят настоящими, потому что актёры прожили свои роли. Кроме Уизерспун, Кидман и Вудли, хотелось бы отметить прекрасную актёрскую игру Александра Скарсгорда, сыгравшего мужа Селесты — Перри. А так же Зои Кравиц, которая исполнила роль Бонни — жену бывшего мужа Мадлен Натана. И каждого ребёнка в этом сериале, актерская игра которых ни на каплю не уступает взрослым и опытным актёрам.
Возрастное ограничение книги: 16+. Возрастное ограничение сериала: 18+. В сериале присутствуют сцены насилия, и оголённые тела как женщин, так и мужчин.
«Самооценка женщины основана на её внешности. Мы живем в обществе, помешанном на красоте, когда главное для женщины – сделать себя привлекательной для мужчин»
«Удивительно, что во время ходьбы можно. говорить всякие вещи, которые вряд ли скажешь при беседе за столом, глядя друг на друга»
«Друзьями можно быть всю жизнь. Статистика здесь более благоприятная по сравнению с любовными отношениями»
«Почему им всем приходится деликатничать с темой денег Селесты? Словно богатство — сложный медицинский случай. То же самое относилось к красоте Селесты. Незнакомые люди бросали на Селесту взгляды украдкой, как на безрукую или безногую калеку. Каждый хочет быть богатым и красивым, но по-настоящему богатым и красивым приходится притворяться, что они такие же, как все»
«— То есть жирный уродливый мужчина все же может быть забавным, обаятельным и успешным, — продолжала Джейн. — Но получается, что для женщины это самая позорная вещь»
«Читать роман было всё равно что возвращаться в любимое место отдыха»
«Жертвы домашнего насилия часто выглядят совсем не так, как мы ожидаем. Их истории не всегда написаны в черно-белых тонах, как это нам представляется»
Книжная лига
12.8K поста 59.3K подписчик
Правила сообщества
Мы не тоталитаристы, здесь всегда рады новым людям и обсуждениям, где соблюдаются нормы приличия и взаимоуважения.
При создании поста обязательно ставьте следующие теги:
«Ищу книгу» — если хотите найти информацию об интересующей вас книге. Если вы нашли желаемую книгу, пропишите в названии поста [Найдено], а в самом посте укажите ссылку на комментарий с ответом или укажите название книги. Это будет полезно и интересно тем, кого также заинтересовала книга;
«Посоветуйте книгу» — пикабушники с удовольствием порекомендуют вам отличные произведения известных и не очень писателей;
«Самиздат» — на ваш страх и риск можете выложить свою книгу или рассказ, но не пробы пера, а законченные произведения. Для конкретной критики советуем лучше публиковаться в тематическом сообществе «Авторские истории».
Частое несоблюдение правил может в завлечь вас в игнор-лист сообщества, будьте осторожны.
Книгу не читала. Экранизация понравилась. Плюсую 🙂
Большое спасибо за рецензию.
Мне всё-таки кажется, что если про книгу можно сказать, что она понравится одному полу, и может не понравится другому, то однозначно не комплимент 🙂
Рациональность (2)
Продолжаем знакомиться с книгой Стивена Пинкера «Рациональность. Что это. Почему её, казалось бы, не хватает. Почему она имеет значение».
Вероятность одного из двух независимых событий можно посчитать, сложив их вероятности и отняв от результата вероятность наступления обоих сразу. Это понятно. Так, вероятность дочери в семье с двумя детьми не 100%, а 75%. Как понятно и то, что вероятность не наступления события можно вычислить, отняв вероятность наступления от 100%. Но есть ещё такая штука, как условная вероятность: вероятность одного события А, при условии наступления другого Б. Разумеется, если Б не случится, то на А нам рассчитывать не стоит. Потому если событие Б достаточно маловероятно, то А будет, как правило, ещё менее вероятно.
С толкованием вероятностей связано множество человеческих заблуждений. Люди могут выдавать результат за желаемое, нарисовав мишень вокруг пробоины от выстрела. Многие учёные жалеют истраченные средства и не могут удержаться от соблазна подогнать результаты. Недооценивается и возможность простых совпадений. Из сотни тысяч финансовых консультантов, кто-то, да сможет побеждать рынок 15 лет подряд. Вероятность этого события хоть и невелика (1:32768), но и экспертов тоже много. Такого нашли, чествовали, чтобы через пару лет убедиться, что тот в конце концов тоже ошибся. Про ошибку игрока я уже рассказывал. А есть ещё сходная иллюзия кластеризации, когда наш мозг склонен группировать события, распознавая закономерности там, где их нет.
Нашлось в книге место и теории рационального выбора. Согласно которой хомо экономикус всегда максимизирует свой выбор. Пинкер привёл её аксиомы и объяснил, почему они сами по себе разумны. Например, если А для нас лучше, чем Б, а Б лучше чем В, то А должно быть лучше, чем В. Иначе хитрый деляга будет меняться с нами по кругу, получая бесконечный профит. Совершая выбор, мы оцениваем вероятность пользы от альтернатив и выбираем ту, польза от которой, перемноженная на её вероятность, будет выше. При этом учитываются все наши потребности, включая любовь, честность и благотворительность. Не забываем и про закон убывающей пользы: вторая бутылка пива «заходит» хуже первой. Экономисты-классики полагают, что среднестатистически мы представляем собой таких вот хомо экономикусов, непрестанно умножающих и суммирующих предполагаемую пользу. Действительность выглядит по-другому. Мы покупаем лотерейные билеты, основываем компании и стремимся стать звездой, а не зубным техником. И даже аксиомы не столь очевидны. Лишь самые откровенные циники называют цену любви и верности. У нас не хватает ни информации, ни времени, ни памяти. Мы даже можем пасть жертвой деляги, обменяв А на Б, а потом Б на А. А ещё мы очень не любим терять и хватаемся за соломинку, лишь бы не проиграть, хоть и с небольшой вероятностью (свежий пример: страх перед побочкой от прививок). Автор подозревает, что если бы мы вели себя разумно, как хомо экономикус, мы бы в целом больше выиграли, чем проиграли. Во всяком случае не брали бы такое количество бесполезных страховок.
Ещё расскажу о теории обнаружения сигнала. Она применяется при выделении полезной информации из потока. Практическое значение она имеет для принятия решения. Для примера: начиная с какого уровня нужно включить пожарную сигнализацию? При этом на полезный сигнал накладывается шум, и их распределения перекрываются. То есть мы получили некий информацию, но она зашумлена. Реагировать или нет? Надо ставить порог срабатывания. Можно сделать симметрично:
Такой критерий характерен для систем безопасности.
Но представим себе судью на процессе, который должен принять решение о виновности подсудимого. В этом случае решение будет принято лишь при доказанной вине: слишком высока цена ошибки. У судьи будет жёсткий критерий:
В процессе общественные споры сторонники бескомпромиссной борьбы с преступностью стремятся сдвинуть линию влево, неизбежно порождая приговоры невиновным.
Вот так, с миру по нитке, автор набросал в свою книжку модных в среде западных интеллектуалов теорий. Какой-то логики в этом нагромождении я для себя не открыл. Похоже на банальное желание срубить бабла на очередной книжке. Впрочем, в последних главах автор наконец-то доходит до высказывания оригинальных мыслей. Посмотрим.
Рациональность (1)
Доброго времени суток, уважаемые!
С тех пор, как мир превратился в одну большую курилку, мыслящему человеку стало как-то не по себе. Поговорив с ярым адептом чего-либо, он диву даётся: как можно попадать в плен эмоций, закрыв уши для голоса разума? И это происходит повсюду и со всеми. Никто не застрахован. Кто-то скажет: во всём виновато наше животное нутро. Мы всё те же неразумные обезьяны, что и миллионы лет назад. Стивен Пинкер, учёный и популяризатор науки, с этим не согласен.
Рациональность. Что это. Почему её, казалось бы, не хватает. Почему она имеет значение.
Также мы плохо справляемся с толкованием термина «вероятность«, путая его со «склонностью».
Вы спросите: «А зачем убеждать оппонента, если его можно просто заставить принять Вашу точку зрения?» Ведь это тоже работает. Да, это работает. Но до тех пор, пока Вы правы. Но ведь каждый может ошибаться. Более того, мы можем оттолкнуть от себя тех, кто смотрит со стороны. Я уже молчу про тот сценарий, когда оппонент сам окажется с кулаками.
Несмотря на эти все ограничения, стоит заметить, что разум может рассуждать сам о себе. И в этом его сила. Если что-то кажется нам безумным, мы можем поискать метод, лежащий в основе этого безумия. Попав в заблуждение, мы можем выйти из него новыми аргументами.
Интересней ошибки неформальные. Я про это уже писал в обзоре книжки Граймса. Ниже приведу список софистических уловок от Пинкера.
Соломенное чучело: возражая оппоненту, критикуешь не то, что он говорил, а нечто более удобное для критики.
Особое ходатайство: «уточняешь» свою позицию, чтобы её стало легче защищать.
Изменение правил игры: говоришь, что в действительности хотел добиться другого.
«Настоящий шотландец»: будучи опровергнут, выдвигаешь дополнительные условия.
Уход от ответа: отделываемся банальностями и меняем тему.
Перенос бремени доказательства: не согласен? Докажи!
«Ты тоже»: «А у вас негров линчуют!»
Аргумент к власти: «Как сказал наш Президент. «
«Прицеп»: «Многие говорят,что это так, значит в этом что-то есть.»
Аргумент к личности: перевести стрелки на самого оппонента.
Вина по ассоциации: «Ты неправ, потому что расисты тоже так говорят».
Апелляция к эмоциям: «Анижедети!»
И так далее. И тому подобное.
Как видим, список грязных трюков весьма широк. Этими трюками не брезгуют пользоваться и некоторые современные учёные, которые не столько ищут истину, сколько продвигают свои политические интересы.
Такое впечатление, что наелся столовского салата: вроде бы и полезно, но приготовлено без любви и потому невкусно. Но я честно прочитал до конца и расскажу тоже до конца. До встречи.
Останов (2)
Продолжаем знакомиться с книгой Адама Туза «Останов. Как ковид потряс мировую экономику.»
Коротко для ЛЛ: угроза коллапса рынков заставила американцев рисовать триллионы долларов и снабжать ими весь мир. Помощь в изоляции потребовалась многим. Катастрофы не произошло, но цена оказалась велика.
Лавина решений мировых лидеров была из ряда вон выходящей. Действовали все: если правительство запаздывало, компании, организации и просто физические лица действовали сами. В результате останов вызывался часто потребителем, который первым самоизолировался и прекращал активное участие в экономике.
Первым шоком был шок предложения. Перестали летать самолёты. Прекратился туризм. Остановились школы. Закрылись кинотеатры и рестораны. Одним из следствий было увеличение неравенства. Удалённо работать могут далеко не все, а как раз в основном более состоятельные. Также непропорционально сильно пострадали женщины, вынужденные сидеть дома с детьми, оставшимися без присмотра.
Следующим был шок спроса. В условиях неопределённости люди стали тратить меньше. Это больно отозвалось не только на туризме, но и, например, на текстильной промышленности. Чтобы сохранить рабочие места, развитые социальные государства обратились по примеру немцев к концепции частичной занятости. Но это в Европе. В Индии состоялся массовый исход из города в деревню. США болтались где-то посередине с их резко выросшей безработицей. Каждую неделю всё новые миллионы подавали заявления на пособие.
Колебания курса трежерей были плохой новостью для хедж-фондов, играющих на крошечной разнице между их ценой и фьючерсами. Они были вынуждены сгрузить свыше 100 миллиардов на рынок. На котором теперь царила паника. В таких условиях на сцену должен выйти заёмщик последней надежды. Конечно, это была ФРС. Начиная с 9 марта Трамп чуть ли не потрясал кулаками, требуя от Пауэлла решительных действий.
И деньги от ФРС пошли. Сначала сотни миллиардов на поддержку репо-сделок. 15 марта процентную ставку уронили в ноль (как уже случалось в 2008 году). Более того, ослаблялись условия для так называемых своп-линий, позволяющих обменивать на доллар мировые валюты в практически неограниченных количествах. На этот раз главным получателем долларовой помощи была не европейские, а азиатские банки. Шестерёнки этой системы приводились в движение не главами правительств, а незаметными чиновниками из высшего руководства центробанков, МВФ, БМР и крупных банков.
Подход Пауэлла к стабилизации рынков был триединым. ФРС предоставила займы нуждающимся компаниям. Далее, были созданы два органа по кредитованию крупных работодателей, которые скупали займы напрямую и у инвесторов. И, наконец, деньгами помогли и государственным и муниципальным учреждениям. Все эти действия вызвали генерацию доллара из воздуха темпом в миллион долларов в секунду! После того, как ФРС скупила активов на триллион долларов, рынок успокоился. Финансы потекли привычным маршрутом, обеспечивая устойчивое восстановление курсов акций.
Как водится, польза от восстановления распределилась неравномерно. Богатство мировых миллиардеров выросло на 1,9 триллиона. А насколько выросло Ваше?
Вот так, в который уж раз, центробанки стали конечным гарантом спокойствия в мировой экономике. Предыдущим случаем была мантра «Whatever it takes», запущенная председателем ЕЦБ Марио Драги во время спасения европейских финансов.
Хоть столь внушительные вливания побуждают задумываться о некоем «новом социальном договоре» в США, на самом деле финансовая политика государства и в этот раз послужила господствующим интересам и консервации неравентства, как это бывало и раньше. Адекватная страховка по безработице не возникла. Мигранты, работающие «вчёрную», остались за бортом. И т.д. и т.п.
Это была не стройная система господдержки, нет. Это был «запутанный и плохо скроенный монстр». Людям просто платили за то, что они не работают. Обеспечено это было госдолгом и печатью денег. Но платили не только простым работягам, сидящим дома с детьми. Платили и компаниям, и организациям. Неудивительно, что впрыснутые деньги пошли на повышение курса акций и займов. Даже молодёжь, получая свежие выплаты, бросалась спекулировать акциями. В таких условиях ФРС не нужно уже было покупать гособлигации. Этим уже занимались остальные. Но не все акции подорожали. Курсовой фейерверк затронул узкую группу счастливчиков во главе с цифровыми гигантами. Обычный бизнес часто продолжал балансировать на грани банкроства, как это было с торговыми сетями. Так дискриминационная природа коронавирусного кризиса запустила неистистовство на бирже, ведомое дневными розничными торговцами.
Мы видим, что пандемия заставила весь мир эмитировать деньги и влезать в долги не только для поддержки граждан, запертых в изоляции, но и для поддержания работы рынков капитала. Да, можно порадоваться вместе с автором, что ущерб от пандемии удалось ограничить. Но какой ценой?! Об этом не задумывались на волне страха. Между тем, и вирус не ушёл, и в долгах все, как в шелках. Следующего чёрного лебедя ждать недолго. Чем ответят тогда, снова деньги с вертолёта разбрасывать? Адам уверяет об отсутствии инфляции. Это было в 2020 кризисном году. А сегодня нарисованные триллионы уже надувают инфляционные пузыри по всему миру.