Интердевочка что это значит
Что значит «интердевочка»? Для многих это слово было неизвестно до 80-х годов ХХ века. В момент перестройки в СССР этот термин ворвался в массы с приходом одноименного фильма на экраны телевизоров. Современное поколение не знает, кто это, поэтому слово вышло из обихода.
Что такое «интердевочка»?
Слово появилось в Советском Союзе: так называли женщин, торгующих своим телом исключительно для иностранцев. Кстати, такое понятие существовало только в России и СССР. Слово состоит из двух частей: русской «девочка» и иностранной «интер».
Вам будет интересно: Межнациональная интеграция. Определение, причины, формы проявления
За границей девиц легкого поведения называют жрицами любви. В некоторых странах это нормальное законное явление, что женщины отдаются иностранным гостям за деньги. В других — это правонарушение, в третьих — преступление.
Во многих странах устанавливают контроль за сутенерской деятельностью, но бизнес, связанный с иностранными гостями, отличается скрытностью и осторожностью.
Чем занимается
Профессия позволяла им пить дорогой алкоголь, курить дорогие сигареты, хорошо одеваться. Задача девушек заключалась в том, чтобы познакомиться с иностранцем. Чаще всего мужчины сами приглашали девушек в гостиницу.
Самым страшным для валютных проституток был риск, что их занятие получит огласку среди родственников и знакомых. В Москве в советские времена таких девушек было немного, они знали друг друга и могли работать с одним сутенером.
Значение «интердевочки» кануло в Лету с распадом СССР. Зарубежье стало доступнее, иностранцев в стране появилось больше, и профессия перестала приносить большой доход.
Интердевочка в СССР
Так как официально проституток в стране не существовало, поэтому не было и соответствующей статьи, чтобы привлечь девушек к ответственности. Милиция «принимала» их по другим статьям и отпускали через два дня.
Некоторых интердевочек вербовали для работы в КГБ, от них требовалось подпоить клиента, узнать какую-либо информацию, сделать копию документов или собрать компрометирующее видео. Особенно плотно КГБ сотрудничал с ними во время Олимпиады.
В конце 80-х годов интердевочки стали вызывать зависть у рядовых граждан. Их месячный доход равнялся доходу директора предприятия или подполковника милиции. Попасть в ряды элитных проституток было непросто, часто девушки стояли на учете спецотдела, который работал не со всеми барышнями.
Фильм «Интердевочка»
Фильм «Интердевочка» — это совместный проект СССР и Швеции, который раскрывает жизнь валютных проституток того времени. Автор повести, которая легла в основу картины, провел собственное расследование. Несколько месяцев он следил за жизнью валютных жриц любви. Изначально повесть называлась «Проститутка», но цензура не пропустила. Название заменили на нейтральное «Интердевочка». Значение слова с тех пор и узнали в Советском Союзе, быстро превратив его в нарицательное.
Фильм вызвал бурную реакцию от зрителей. Он стал первым фильмом в СССР, снятым не на государственные деньги. В картине советский мир с его бедностью, неустроенностью, дефицитом и семейными скандалами противопоставлен комфортному зарубежному укладу.
Что значит «интердевочка»? Для многих это слово было неизвестно до 80-х годов ХХ века. В момент перестройки в СССР этот термин ворвался в массы с приходом одноименного фильма на экраны телевизоров. Современное поколение не знает, кто это, поэтому слово вышло из обихода.
Что такое «интердевочка»?
Слово появилось в Советском Союзе: так называли женщин, торгующих своим телом исключительно для иностранцев. Кстати, такое понятие существовало только в России и СССР. Слово состоит из двух частей: русской «девочка» и иностранной «интер».
Вам будет интересно: Музей природы, Череповец: фото, описание, адрес и отзывы
За границей девиц легкого поведения называют жрицами любви. В некоторых странах это нормальное законное явление, что женщины отдаются иностранным гостям за деньги. В других — это правонарушение, в третьих — преступление.
Во многих странах устанавливают контроль за сутенерской деятельностью, но бизнес, связанный с иностранными гостями, отличается скрытностью и осторожностью.
Чем занимается
Профессия позволяла им пить дорогой алкоголь, курить дорогие сигареты, хорошо одеваться. Задача девушек заключалась в том, чтобы познакомиться с иностранцем. Чаще всего мужчины сами приглашали девушек в гостиницу.
Самым страшным для валютных проституток был риск, что их занятие получит огласку среди родственников и знакомых. В Москве в советские времена таких девушек было немного, они знали друг друга и могли работать с одним сутенером.
Значение «интердевочки» кануло в Лету с распадом СССР. Зарубежье стало доступнее, иностранцев в стране появилось больше, и профессия перестала приносить большой доход.
Интердевочка в СССР
Так как официально проституток в стране не существовало, поэтому не было и соответствующей статьи, чтобы привлечь девушек к ответственности. Милиция «принимала» их по другим статьям и отпускали через два дня.
Некоторых интердевочек вербовали для работы в КГБ, от них требовалось подпоить клиента, узнать какую-либо информацию, сделать копию документов или собрать компрометирующее видео. Особенно плотно КГБ сотрудничал с ними во время Олимпиады.
В конце 80-х годов интердевочки стали вызывать зависть у рядовых граждан. Их месячный доход равнялся доходу директора предприятия или подполковника милиции. Попасть в ряды элитных проституток было непросто, часто девушки стояли на учете спецотдела, который работал не со всеми барышнями.
Фильм «Интердевочка»
Фильм «Интердевочка» — это совместный проект СССР и Швеции, который раскрывает жизнь валютных проституток того времени. Автор повести, которая легла в основу картины, провел собственное расследование. Несколько месяцев он следил за жизнью валютных жриц любви. Изначально повесть называлась «Проститутка», но цензура не пропустила. Название заменили на нейтральное «Интердевочка». Значение слова с тех пор и узнали в Советском Союзе, быстро превратив его в нарицательное.
Фильм вызвал бурную реакцию от зрителей. Он стал первым фильмом в СССР, снятым не на государственные деньги. В картине советский мир с его бедностью, неустроенностью, дефицитом и семейными скандалами противопоставлен комфортному зарубежному укладу.
Эскорт для избранных: как жили в СССР интердевочки
От Российской империи до СССР
В России проституция существовала с глубокой древности. В начале XVIII века с ней пытались бороться, однако особых результатов административные меры не дали. В 1843 году Екатерина II легализовала «продажную любовь», вверив контроль за ней полиции. Появились многочисленные правила — от обязательно задернутых круглые сутки занавесок и до регулярных медицинских осмотров.
В назначенные дни под дверями кабинета врача выстраивались очереди из совершенно непохожих друг на друга женщин. Одни, наряженные в модные платья и увешанные драгоценностями, подъезжали в роскошных экипажах. Другие приходили пешком, были одеты в лохмотья и нередко пьяны или в синяках.
Отношение к проститурованным женщинам в обществе было противоречивым. С одной стороны, их презирали и считали либо ленивыми, либо одержимыми похотью. И в то же время «гулящих» девушек в литературе описывали с жалостью и состраданием: их образы стали квинтэссенцией несправедливого и жестокого отношения к людям. Как говорил в 1910 году известный литературный критик Воронский, мир падших женщин превратился для русских интеллигентов в объект покаянных настроений.
Однако и в Российской империи, и в СССР специалистов беспокоили не страдания героинь романов, а рост венерических заболеваний: согласно опросам, от 55% до 88% случаев таких хворей были связаны с проституцией. Большевики принялись активно бороться с «заразой»: в 1919 году для этого была создана специальная Межведомственная комиссия, а в 1921-м она выпустила свои основные тезисы. Проституцию объявили связанной с капитализмом и делением на классы, а сражаться с ней собирались, утверждая «коммунистические основы хозяйства и общежития».
Результаты оказались удручающими: если в 1920 году услугами проституированных женщин пользовались 43% рабочих, то к 1923-му их число выросло до 61%. Для других городских слоев населения эти цифры составили 41,5% и 50%. Не помогла даже «национализация» женщин: спущенная «в массы» идеология, предполагающая, что настоящая коммунистка будет удовлетворять половые нужды товарищей-пролетариев без мещанского стыда и по первому требованию. Что делать дальше, советская власть не знала. Начались метания между разными мерами: женщинам то пытались помочь, то вводили репрессии.
Последние дали эффект: проституция ушла в глубокое подполье, став невидимой. Чиновники понимали, что само явление не исчезло, и потому воспользовались давно зарекомендовавшим себя способом, к которому прибегали всегда, столкнувшись со столь живучими проблемами: закрыли на проституцию глаза. До середины 1980-х годов ее существование отрицалось: считалось, что есть лишь отдельные «распущенные особы», не способные контролировать свою похоть, которые, разумеется, не могли на этом зарабатывать, ведь в Союзе нуждающихся не было. Любые исследования проституции юристов и социологов всегда проходили под грифом «Для служебного пользования».
«Профессия» мечты
Заговору молчания пришел конец, когда в 1986 году в «Московском комсомольце» вышел очерк Евгения Додолева «Белый танец» о жизни валютных проституток. Статья привела к настоящему взрыву в общественном сознании. Разумеется, продажная любовь осуждалась, иначе материал просто не опубликовали бы. «Нет предела цинизму, душевному растлению в бесконечной погоне за наживой, за блеском красивой жизни», — писал журналист.
Но советские женщины вряд ли обратили внимание на эти слова: их поразили заработки «ночных бабочек» и перечисление того, что «жрицы любви» покупают на доллары, йены и франки. Сапожки и шубы, купальники и джинсы, меха и духи, мебель и машины. Всё это вызывало у обычных девушек, носящих годами одно и то же пальто, жгучую зависть.
Уже в 1989 году при анонимном анкетировании подростков Риги и Ленинграда валютная проституция оказалась в десятке самых престижных профессий. Вскоре после этого провели аналогичный опрос среди московских школьниц и учениц ПТУ, и карьера валютницы обошла по привлекательности работу журналиста, таксиста и дипломата, что уж говорить о профессорах и академиках.
Но насколько близко картины, описываемые Куниным и так поразившие девочек и девушек, к реальной жизни?
От уличных до гостиничных
К концу 80-х начали появляться первые открытые социологические исследования проституции. Они нередко противоречили друг другу: один автор мог утверждать, что в эту сферу приходят девушки из бедных и неблагополучных семей, другой — категорически отрицать это. Как ни странно, оба оказывались правы: согласно информации ВНИИ МВД 1987-88-х годов, характеристики проституированных женщин различались в зависимости от того, о какой категории «секс-работниц» шла речь.
Усредненный портрет, согласно работе доктора юридических наук Анатолия Дьяченко, выглядел следующим образом: большинство женщин, продающих себя, были моложе 30 лет, 20% из них начали заниматься проституцией до того, как им исполнилось 18. Каждая вторая работала: чаще всего среди путан встречались официантки, медсестры, продавщицы, парикмахерши, воспитательницы детских домов и сотрудницы гостиниц. В Ленинграде одна из десяти задержанных девушек была студенткой техникума или вуза.
На низшей ступени стояли женщины, которые занимались уличной проституцией, рассчитанной на приезжих. В нее, как правило, попадали те, кто уже спился, скатываясь по «карьерной лестнице». За ними шли «квартирные» девушки, которые имели собственное жилье для «работы» и круг постоянных клиентов. На второй ступени находились «сотрудницы» борделей, работающих под видом массажных салонов, клубов и бюро знакомств: их заработки колебались в конце 80-х — начале 90-х от 20 до 100 долларов за час.
Интердевочки
Прежде чем приступить к созданию повести, Кунин три с половиной месяца проработал вместе в составе «спецслужбы» — третьего отдела угрозыска, который занимался защитой имущества и прав иностранцев, приехавших в СССР. Принято считать, что валютных проституток курировало КГБ, но это не так: с комитетом работало лишь полтора-два процента специально обученных девушек, остальные были информаторами милиции.
Кражи, убийства, нападения — интердевочки знали всё о происшествиях в гостиницах. При этом каждая понимала: услышь кто о ее болтливости, и о месте в отеле можно забыть. И все равно «стучали»: только так они могли рассчитывать на благосклонность и помощь правоохранителей в дальнейшем. Ссориться с теми, кто завтра будет тебя обыскивать, никто не хотел.
Как писатель попал в третий отдел? Кунин выбрал самые роскошные бланки Союза писателей и Союза кинематографистов и отправил на них просьбу в генералитет милиции «разрешить лауреату Государственной премии, лауреату премии Ленинского комсомола прикоснуться к этой теме об уродливости нашей жизни». Это сработало: Владимира направили в самую фешенебельную гостиницу Ленинграда «Прибалтийскую». Вместе с сотрудниками третьего отдела он участвовал в обысках, перестрелках и захватах, ездил в тюрьмы, допрашивал валютных проституток. Те, кстати, были уверены, что Владимир — проверяющий генерал КГБ из Москвы: очень уж выделялся пожилой мужчина на фоне 25-35-летних «мальчиков».
После трех с половиной месяцев работы со спецслужбой Кунин отправился разговаривать с «валютчицами»: он хотел услышать и их «правду». Понадобились усилия и корочки всех союзов, в которых состоял писатель, чтобы убедить ночных бабочек: Владимир не имеет никакого отношения ни к КГБ, ни к милиции. Но писателю это удалось, и он стал «другом дома» для ленинградских путан: бывал на крестинах их детей, участвовал в семейных праздниках, которые заканчивались сентиментальными посиделками с бесконечными разговорами о жизни.
В быту это были совершенно обычные женщины, которых от остальных советских девушек отличались разве что импортными сигаретами в кармане и часами Rolex на запястье. Но ночью, по словам Кунина, они становились другими: превращались в светских львиц — умных, хищных и страшных. Вот как в «Интердевочке» Владимир описывает одну из валютных проституток по прозвищу Кисуля: «Фирмач на фирмаче, сама всегда в полном порядке. С утра бассейн, потом теннисный корт, обед только с деловыми людьми. К вечеру — работа. Английский, немецкий, финский, конечно. »
О такой жизни — за исключением той самой «работы» — советским женщинам приходилось только мечтать. Но попадали в нее только по протекции: по словам Кунина, в валютной проституции существовала «уродливая советская модель блатмейстерства». Просто так зайти в гостиницу было нельзя: каждую держал свой «профсоюз». Появись в «Прибалтийской» без спроса девочка из «Астории», и ее бы изуродовали так, что уже ни один мужчина не взглянул.
В повести Кунина Татьяна Зайцева «вводит в свет» свою соседку Ляльку. Евгений Додолев в своем очерке описывает встречу в Сочи с «породистой», эффектной женщиной, которая рассказала, что хочет «поставить на лыжи» свою дочь. Мать планировала научить девочку всем тонкостям ремесла: «Пусть играет по-крупному, а лет в двадцать пять можно и на «пенсию». А что? Вся жизнь впереди. Денег мешок. Живи не хочу. » Впрочем, в «гостиничный бизнес» редко попадали «с нуля»: обычно начинали с копеечной проституции. До «ста долларов за удар» доходили лишь самые хватки, умные и сильные.
Жизнь «гостиничных» девушек была опасной. «Валютная проституция — это профессия риска, — рассказывал Владимир Кунин в интервью. — По статистике, ежедневно в Советском Союзе убивают пять-шесть валютных проституток». Интердевочки оказывались между двух огней: на них давило и государство, и преступные группировки. Лишиться заработка было очень легко: валюту при задержании изымали. Женщин сразу везли на гинекологический осмотр: купюры они обычно запихивали в презерватив и прятали сверток, как тампон, в вагине.
Иногда жизнь проституированных женщин складывалась, как в повести: клиенты женились на них и увозили к себе на родину. Хеппи-эндом такой брак заканчивался редко: восемь из десяти девушек разводились и возвращались в «бизнес» — становились стриптизершами или порноактрисами.
«Выходят замуж за иностранцев, но всё равно остаются проститутками», — так объяснял это Кунин. Но, вероятно, речь всё же о другом: и мужья, и их знакомые не давали бывшим эскортницам забыть, откуда их «вытащили». Сохранить прошлое втайне было невозможно: нередко специалисты из одной зарубежной фирмы, приезжающие в Россию, пользовались одной и той же девочкой, передавая ее из рук в руки. Потому все на работе прекрасно знали, что за «русскую жену» привез коллега.
Завершали свою «карьеру» интердевочки по-разному. Кунин рассказывает, что прототипом Тани Зайцевой была реальная женщина, которая уехала в Англию, родила двоих детей и стала состоятельной женщиной, как всегда мечтала. Додолев говорит об алкоголизме, наркомании и смертях в психбольницах, и, вероятно, таких исходов было гораздо больше, чем счастливых финалов, как в фильме «Красотка». Так что остается только гадать, как сложилась судьба школьницы из Сочи, которую к проституции собиралась приобщить собственная мать.
Разрушающая сила искусства. 30 лет «Интердевочке»
Сам себе Тодоровский объяснял свою работу так: «Я снимал кино не про путану, а про женщину, которая не могла реализоваться в советские времена!»
Действительно ли это было так? Ведь показанный в фильме типаж женщины Тани Зайцевой имел на самом деле массу возможностей для реализации во все времена.
Именно они вдохновляли на революционные достижения, за несколько лет реализовали программу ликвидации безграмотности населения, первыми вышли на общие рабочие рубежи с мужчинами. Санитарками бесстрашно спасали раненых во время войны, отстраивали страну заново, создавали ту самую, неповторимую элитарную советскую культуру. О них и снимал сам Тодоровский.
Именно так режиссер и представил себе «Интердевочку», подбирая актрису для главной роли «по душе, а не по фигуре». Бессознательно точно выбрав актрису Елену Яковлеву, режиссер показал переживающую, эмоциональную и достаточно развитую в своих свойствах медсестру, волею судеб оказавшуюся в номерах гостиницы «Приморская».
Номера гостиниц, обслуживание иностранных делегаций и регулярные обыски милицией – лишь мелочи жизни в сравнении с суммами, которые может получить за ночь интердевочка.
«Проститутка с золотым сердцем». В отличие от «товарок по цеху», Таня не покупает себе автомобили и дипломы вузов. Она покупает шубу маме и старается обеспечить ее будущее, изредка балуя себя обновками гардероба.
Таня не наживается на ближнем, как окружающие ее женщины. Она – добрая и заботливая медсестра, знающая свое дело. Таня Зайцева помогает тем, кому хуже, чем ей, участвуя в жизни соседки, заботясь о тех, кто все-таки угодил в милицию после очередного налета.
Так будут думать, вспоминая ее образ, миллионы студенток, учительниц, молодых матерей, решивших вследствие материальных трудностей в 1990-е годы продавать свое тело, как новая «героиня труда», показанная лидером кинопроката.
С этого времени девочки все чаще не выбирали себе профессию медика или воспитателя детского сада. Зачем тратить годы на учебу, если потом не получать и прожиточный минимум? Ведь можно, как Таня Зайцева, неплохо зарабатывая, попасть, наконец, в сытую и счастливую «заграницу». И как ни старался режиссер показать всю невозможность жить счастливо в чуждой нашему человеку стране, где по меркам западного менталитета он всегда будет «второго сорта», в голове молодого поколения на долгие годы закрепился образ нового авто, полного холодильника колбасы и «звездной» устроенности.
В течение двух серий фильма интердевочка Таня становится очень близка зрителю: вместе с ней мы чувствуем горечь от предательства отца и его двуличия. С ней больно за мать, которая как многие советские женщины согласна на все, лишь бы ребенку было хорошо. С ней стыдно за меркантильного жениха-шведа, пересчитывающего счет в ресторане. Напряженная кульминация фильма, наполненная зрительными предчувствиями, слезами и тревогой передается с экрана так явно, что Таня, валютная «питерская потаскуха» вызывает очень сильное сочувствие. Как же можно не понять отчаяние женщины, в слезах мчащейся домой и закрывающейся руками от надвигающейся катастрофы? Это острое сострадание, вызванное умелым режиссерским замыслом Тодоровского, резко сократило расстояние между советским человеком и презираемой в обществе «древнейшей профессией».
Проституция как показатель неразвитости психических качеств у небольшой численности людей присутствует в любом обществе. Также как и ее всплеск при сильных социальных деформациях, таких как война, распад политического строя и т.п. Но возведение этого в красочный миф для огромного народа – отнюдь не естественный процесс.
Подмена образа драматической героини банальной проституткой не прошла для советского зрителя даром. «Интердевочка» стала «классикой нового кино», в котором уделом женского счастья становилась исключительно проституция. Эта тема культивировалась с экрана настолько грубо и прямо, что за очень короткий срок нравственность, носительницей которой является женщина, обернулась в свою противоположность.
Пришло время, когда многие юные девушки легко начали вступать в отношения с целью «пользы-выгоды», соглашаться на любую форму эксплуатации с целью выехать за границу («Америкэн бой, уеду с тобой…»). Культурные ценности стали считаться уделом «убогого совка», а мерилом всего стали денежные отношения. Так общество с наибольшим процентом невинных девушек, за считанные годы приобрело популярность «дешевой сексуальной силы», поставляющей девочек в публичные дома десятка стран.
При этом женщины шли на это сознательно, не столько из-за социальных ограничений дома, сколько из-за романтизации жизни «за бугром», даже не утруждая себя поисками других путей реализации. Наши милые женщины, роль которых заключалась в развитии культуры и искусства, вместо этого жили подобно интердевочкам, часто приходя и к финалу, показанному в фильме.
Вскоре «Америкэн бой, уеду с тобой…» сменился на «Милый мой бухгалтер. Зато родной, зато простой».
Появляется другой герой в нашей «классике нового кино», образец для подражания целого поколения ребят. Патриот с дробовиком на перевес, всем объясняющий «в чем сила». Он возвращает нашу «интердевочку» домой и начинает новый век под песню «Гудбай, Америка».