Известно всем что борода девицу украшать не может
Известно всем что борода девицу украшать не может
Я Лезгин | Я Лезгинка запись закреплена
СЛОВА, КОТОРЫЕ НЕ ВСЕМ ДОВЕРИШЬ
Кто замечает нас едва,
Цедит надменные слова?
Паршивый пес! Я знаю льва —
Собака львом рычать не может.
Я разный видывал народ:
Где зад не знают, где перед.
Ложь не поможет: сладок мед,
Он уксусом вонять не может.
Там, где доходные места,
Полно двуногого скота.
К чему пучок в два-три прута?
Кавказ он ограждать не может.
Садись перед платком скорей.
Умом проникни в суть вещей!
Кто не дитя жены твоей,
Тебя отцом назвать не может.
Садись пред очагом скорей,
Умом проникни в суть вещей:
Что было черного черней,
От стирки белым стать не может.
Что ждать от старшины глупца
И подлеца? Он без конца
Твердит: где рысь и где трусца?
Он бедных поддержать не может.
Собраться с мыслями хотят,
Не вверх, не вбок, а вниз глядят;
От потонувших трех щенят
Мутнеть морская гладь не может.
Не с каждым думами делись,
Когда заботы родились:
Дурные люди развелись,
Бедняк им доверять не может.
Стихи продумал я сперва,
Есть под папахой голова;
Открыто всем свои слова
Сталь-Сулейман сказать не может.
Известно всем что борода девицу украшать не может
Я Лезгин | Я Лезгинка запись закреплена
СЛОВА, КОТОРЫЕ НЕ ВСЕМ ДОВЕРИШЬ
Кто замечает нас едва,
Цедит надменные слова?
Паршивый пес! Я знаю льва —
Собака львом рычать не может.
Я разный видывал народ:
Где зад не знают, где перед.
Ложь не поможет: сладок мед,
Он уксусом вонять не может.
Там, где доходные места,
Полно двуногого скота.
К чему пучок в два-три прута?
Кавказ он ограждать не может.
Садись перед платком скорей.
Умом проникни в суть вещей!
Кто не дитя жены твоей,
Тебя отцом назвать не может.
Садись пред очагом скорей,
Умом проникни в суть вещей:
Что было черного черней,
От стирки белым стать не может.
Что ждать от старшины глупца
И подлеца? Он без конца
Твердит: где рысь и где трусца?
Он бедных поддержать не может.
Собраться с мыслями хотят,
Не вверх, не вбок, а вниз глядят;
От потонувших трех щенят
Мутнеть морская гладь не может.
Не с каждым думами делись,
Когда заботы родились:
Дурные люди развелись,
Бедняк им доверять не может.
Стихи продумал я сперва,
Есть под папахой голова;
Открыто всем свои слова
Сталь-Сулейман сказать не может.
СЛОВА, КОТОРЫЕ НЕ ВСЕМ ДОВЕРИШЬ
СЛОВА, КОТОРЫЕ НЕ ВСЕМ ДОВЕРИШЬ
Сулейман Стальский
Кто замечает нас едва,
Цедит надменные слова?
Паршивый пес! Я знаю льва —
Собака львом рычать не может.
Я разный видывал народ:
Где зад не знают, где перед.
Ложь не поможет: сладок мед,
Он уксусом вонять не может.
Там, где доходные места,
Полно двуногого скота.
К чему пучок в два-три прута?
Кавказ он ограждать не может.
Садись перед платком скорей.
Умом проникни в суть вещей!
Кто не дитя жены твоей,
Тебя отцом назвать не может.
Садись пред очагом скорей,
Умом проникни в суть вещей:
Что было черного черней,
От стирки белым стать не может.
Что ждать от старшины глупца
И подлеца? Он без конца
Твердит: где рысь и где трусца?
Он бедных поддержать не может.
Собраться с мыслями хотят,
Не вверх, не вбок, а вниз глядят;
От потонувших трех щенят
Мутнеть морская гладь не может.
Не с каждым думами делись,
Когда заботы родились:
Дурные люди развелись,
Бедняк им доверять не может.
Стихи продумал я сперва,
Есть под папахой голова;
Открыто всем свои слова
Сталь-Сулейман сказать не может.
Известно всем что борода девицу украшать не может
Зри в Корень запись закреплена
СЛОВА, КОТОРЫЕ НЕ ВСЕМ ДОВЕРИШЬ
Кто замечает нас едва,
Цедит надменные слова?
Паршивый пес! Я знаю льва —
Собака львом рычать не может.
Я разный видывал народ:
Где зад не знают, где перед.
Ложь не поможет: сладок мед,
Он уксусом вонять не может.
Там, где доходные места,
Полно двуногого скота.
К чему пучок в два-три прута?
Кавказ он ограждать не может.
Садись перед платком скорей.
Умом проникни в суть вещей!
Кто не дитя жены твоей,
Тебя отцом назвать не может.
Садись пред очагом скорей,
Умом проникни в суть вещей:
Что было черного черней,
От стирки белым стать не может.
Что ждать от старшины глупца
И подлеца? Он без конца
Твердит: где рысь и где трусца?
Он бедных поддержать не может.
Собраться с мыслями хотят,
Не вверх, не вбок, а вниз глядят;
От потонувших трех щенят
Мутнеть морская гладь не может.
Не с каждым думами делись,
Когда заботы родились:
Дурные люди развелись,
Бедняк им доверять не может.
Стихи продумал я сперва,
Есть под папахой голова;
Открыто всем свои слова
Сталь-Сулейман сказать не может.
Известно всем что борода девицу украшать не может
«ЛезгиЯр» запись закреплена
Кто замечает нас едва,
Цедит надменные слова?
Паршивый пес! Я знаю льва —
Собака львом рычать не может.
Я разный видывал народ:
Где зад не знают, где перед.
Ложь не поможет: сладок мед,
Он уксусом вонять не может.
Там, где доходные места,
Полно двуногого скота.
К чему пучок в два-три прута?
Кавказ он ограждать не может.
Садись перед платком скорей.
Умом проникни в суть вещей!
Кто не дитя жены твоей,
Тебя отцом назвать не может.
Садись пред очагом скорей,
Умом проникни в суть вещей:
Что было черного черней,
От стирки белым стать не может.
Что ждать от старшины глупца
И подлеца? Он без конца
Твердит: где рысь и где трусца?
Он бедных поддержать не может.
Собраться с мыслями хотят,
Не вверх, не вбок, а вниз глядят;
От потонувших трех щенят
Мутнеть морская гладь не может.
Не с каждым думами делись,
Когда заботы родились:
Дурные люди развелись,
Бедняк им доверять не может.
Стихи продумал я сперва,
Есть под папахой голова;
Открыто всем свои слова
Сталь-Сулейман сказать не может.