на фасаде какой гостиницы москвы можно увидеть панно врубеля принцесса греза

Метрополь

Принцесса Греза

Там, где стоит гостиница, Осип Бове хотел построить двухэтажное здание по типу Малого театра. Но его планам не суждено было осуществиться. Зато здесь появилась одна из лучших в Москве гостиниц. Здесь останавливались Марчелло Мастрояни, Пьер Ришар, Жерар Депардье, Майкл Джексон.

С 1830-х годов на Театральной площади стояла трехэтажная гостиница с банями купца Челышева.

В 1890-х промышленник и меценат Савва Мамонтов купил этот участок для строительства культурно-досугового центра с гостиницей, ресторанами, театром, художественными галереями, помещением для спортивных соревнований. В конкурсе победили проекты Л.В. Кекушева и Н.Л. Шевякова, но Савва Мамонтов отдал предпочтение занявшему четвертое место Вильяму Валькоту. Строить начали сразу же.

Проект предполагал не снос старой гостиницы, а ее перестройку и объединение общим фасадом с новыми корпусами. Реализовать идею не удалось: Савву Мамонтова арестовали по обвинению в растратах. Хотя суд его оправдал, предприниматель был разорен, а его имущество (в том числе и будущий «Метрополь») пошло на погашение долгов.

Новые владельцы пригласили Льва Кекушева. Архитектор изменил проект Валькота. Например, центральный зал со стеклянным атриумом из театрального зала на 3 000 зрителей превратился в ресторан.

В 1901 году в гостинице произошел пожар. Он уничтожил интерьеры и повредил почти завершенное здание. Поэтому отель «Метрополь» открылся лишь в 1905. Для своего времени он стал уникальным по размерам, комфортабельности и отделке гостиничным комплексом на 400 номеров, из которых ни один не повторялся. В номерах «Метрополя» были наполняемые льдом холодильники, телефоны и горячая вода. Для начала XX века это было диковинкой. А в 1906 году при отеле открылся первый в Москве двухзальный кинотеатр под названием «Театр Модерн».

Современники назвали гостиницу «Вавилонской башней XX века» из-за главного украшения фасада — панно А. Головина «Времена года», «Жажда», «Поклонение божеству», «Поклонение природе» и майоликовому панно М.А. Врубеля «Принцесса Греза».

При создании «Метрополя» Савва Мамонтов особое внимание уделял художественному оформлению здания. Он хотел использовать фасады для рекламы произведений нового направления в искусстве. Это было одной из причин выбора проекта Валькота — он больше подходил для художественного дополнения.

Панно для гостиницы «Метрополь» делали в Абрамцево. «Принцессу Грезу» создали по мотивам драмы в стихах Эдмона Ростана. По сюжету, трубадур Жоффруа Рюдель полюбил заморскую принцессу, которую никогда не видел. Пораженный рассказами о ее красоте и великодушии, он нанял корабль и отправился к возлюбленной. В дороге трубадур заболел, и к принцессе его привезли в беспамятстве. Когда принцесса обняла несчастного, он на миг пришел в себя — и умер у нее на руках. Она же отказалась от мирской жизни и стала монахиней.

На русской сцене пьесу впервые поставили в январе 1896 года в Санкт-Петербурге. Романтическая история полюбилась публике, и тогда появился вальс «Принцесса Греза», духи и шоколад с таким названием.

Витте заказал Врубелю два живописных панно для нижегородской художественно-промышленной выставки. Одно из них Врубель выполнил на сюжет пьесы Ростана, второе — «Микула Селянинович» — на былинный сюжет. Витте показал эскизы императору. Николай их одобрил, и Врубель отправился в Нижний. Когда холсты были готовы, стало понятно, что они слишком смелые для своего времени. Комиссия во главе с графом Иваном Ивановичем Толстым осмотрела панно и приказала снять их.

Тогда Савва Мамонтов решил демонстрировать холсты в отдельном павильоне. Но эта затея завершилась провалом: несмотря на положительную оценку критиков, публика отнеслась к работам Врубеля враждебно.

А при разработке проекта гостиницы «Метрополь» Мамонтов решил повторить «Принцессу Грезу» в керамике. С тех пор творение Врубеля с умирающим юношей и склонившейся над ним принцессой доступно всем.

Во время уличных боев в Москве 25 октября-2 ноября 1917 года гостиница оказалась в центре сопротивления большевикам. Ее заняли отряды юнкеров. Бои за «Метрополь» шли 6 дней.

В 1918 году сразу после переезда советского правительства в Москву отель превратился во Второй Дом Советов (Первым Домом Советов была гостиница Националь»). Здесь до 1919 года в переоборудованном помещении ресторана проходили заседания ВЦИК.

Здание гостиницы «Метрополь» опоясывает майоликовая надпись Фридриха Ницше: «Опять старая истина, когда выстроишь дом, то замечаешь, что научился кое-чему». В советское время ее заменили на слова Ленина: «Только диктатура пролетариата в состоянии освободить человечество от гнета капитала». Первоначальная надпись видна сегодня только частично.

В конце 1920-х «Метрополю» вернули статус гостиницы.

Источник

“Принцесса Грёза” Эдмона Ростана

В настоящей публикации приведена цитата из книги Николая Малинина “Метрополь. Московская легенда” о пьесе Эдмона Ростана “Принцесса Грёза”. Н.Малинин кратко рассказывает о сюжете драмы, о постановке спектакля и об отношении к ней в России. Выдержка из книги может пригодиться гидам для экскурсии в ГТГ и пешеходной экскурсии по центру города. Посему привожу пространный кусок, посвящённый панно на стене гостиницы “Метрополь”.

Эдмон Ростан. “Принцесса Грёза”. Сюжет

“Пьесу “Принцесса Грёза” французский драматург Эдмон Ростан пишет в 1895 году.
Навеянная легендой о трубадурах, она рассказывает о любви принца Жофруа Рюделя к прекрасной принцессе Мелисанде. Та живёт далеко за морем, принц никогда не видел её, а полюбил, вдохновлённый рассказами пилигримов. Он слагает о ней стихи, а перед смертью отправляется в путь, чтобы увидеть возлюбленную. Преодолев шторм, корабль прибывает в Триполи, и после череды препятствий (включая битву со стражами принцессы и предательство друга) Мелисанда всходит – таки на корабль Рюделя, чтобы услышать его последние стихи, закрыть ему глаза и уйти в монастырь”.

“Принцесса Грёза”. Спектакль

“Пьеса написана Ростаном специально для великой французской актрисы Сары Бернар, и в том же 1895 году поставлена её театром. А уже 4 января 1896 года состоялась её премьера в России. Переводит пьесу Татьяна Щепкина-Куперник, правнучка знаменитого русского актёра Михаила Щепкина. Антон Чехов о качестве перевода (и таланте переводчицы) отзывается скептически: “У неё только 25 слов. Упоенье, моленье, трепет, лепет, слёзы, грёзы”. И пародирует весь этот символистский лексикон в “Чайке”, которую как раз в это время пишет”.

“Главную роль в пьесе играет лучшая подруга (и любовница) переводчицы актриса Лидия Яворская. Ставить же спектакль им приходится практически вдвоём: “Уж и пришлось нам помучиться с дворцом принцессы! Опустошили всю квартиру Яворской: подушки, вазы, куски парчи – всё, что хоть немного подходило по нашим соображениям к стилю, переехало из гостиной на сцену театра. Воображаю, в какой ужас пришёл бы историк искусства, увидев во дворце XIII века вазу “декаданс” или статуэтку эпохи Возрождения”… Проблемы связаны с тем, что хозяин театра Алексей Суворин (в юности либеральный журналист, в старости – владелец реакционной газеты “Новое время”) энтузиазма барышень не разделяет:

– Какой-то дурак едет к какой-то дуре на каком-то дурацком корабле и эти девчонки воображают, что Петербург от этого с ума сойдёт!

Однако Суворин ошибся. От спектакля сошёл с ума не только Петербург, но и вся Россия. “Появились вальсы “Принцесса Грёза”, – вспоминала Щепкина-Куперник, – духи “Принцесса Грёза”, шоколад “Принцесса Грёза”, почтовая бумага с цитатами из “Принцессы грёзы”.

В общем, всё как полагается в эпоху ар-нуво. Произведение искусства становилось модным, тиражируется всеми доступными средствами и в конце-концов растворяется в китче. Но “Принцессе Грёзе” раствориться не пришлось. В 1896 году её обессмертил художник Михаил Врубель”.

Михаил Врубель. “Принцесса Грёза” на стене “Метрополя”

“Когда-то Врубель” объявил о нежелании видеть свою “Сирень” в музее, потому что “музей – это покойницкая”. Он хотел бы, чтобы “вещь была вделана в стену в жилом доме и совершенно слилась со стенами и была бы одна”. По-настоящему это чудо свершилось только на стенах “Метрополя”.

Такого русское искусство ещё не знало. Картина художника оказалась на стене здания и не внутри, как фрески, а снаружи, и поплыла над городом. А плавные формы аттика кажутся парусом, под которым трубадур летит к своей возлюбленной”.

Источник – книга: Николай Малинин “Метрополь. Московская легенда”. Москва, 2015

Источник

Фасады гостиницы «Метрополь» отреставрируют в 2018 году

Фасады гостиницы «Метрополь», расположенной в центре Москвы, отреставрируют в 2018 году. Их поверхность очистят специальными средствами и промоют водой, покроют штукатуркой и покрасят. Будут также приведены в порядок 23 мозаичных панно из майолики (разновидность керамики), в числе которых и работа Михаила Врубеля «Принцесса Грёза».

Перед тем как принять решение о реставрации, специалисты провели историко-культурную экспертизу. На ее основании в середине сентября Департамент культурного наследия города Москвы согласовал проект восстановления и сохранения исторического облика фасадов гостиницы и ее внутренних помещений.

Гостиница «Метрополь» была построена в 1905 году по проекту британского архитектора Вильяма Валькота.

«Здание гостиницы “Метрополь” — один из самых значимых столичных памятников архитектуры, выполненных в стиле модерн. Оно является формирующим элементом архитектурного ансамбля площади Революции. Проект предусматривает реставрацию фасадов гостиницы, майоликовых панно, люстрового и мозаичного фризов, керамических ваз главных фасадов, металлических ограждений балконов, дворового фасада, а также интерьеров здания», — рассказал руководитель Департамента культурного наследия Москвы Алексей Емельянов.

Фасады гостиницы сначала промоют от грязи и пыли, а затем заделают на них трещины. На завершающем этапе поверхность покроют штукатуркой, восстановят элементы декора и покрасят. После этого специалисты почистят 23 мозаичных панно, которые украшают два фасада из трех. Один выходит на Театральный проезд, а другой — на площадь Революции. Все панно выполнены из майолики — керамической плитки из обожженной пористой красной глины, покрытой глазурью и красками. Фасадную майолику для «Метрополя» изготовили в Абрамцевской гончарной мастерской по эскизам знаменитых художников Михаила Врубеля и Александра Головина.

Самое большое майоликовое панно «Принцесса Грёза» — авторства Врубеля. Оно украшает фасад со стороны Театрального проезда. Мозаика иллюстрирует сюжет одноименной драмы в стихах французского поэта Эдмона Ростана. Произведение было очень популярно в России на рубеже XIX–XX веков. На панно изображен умирающий юный рыцарь и склонившаяся над ним принцесса. На углах фасадов расположены майоликовые панно «Жажда», «Поклонение божеству», «Поклонение природе», «Купание наяд», «Поклонение старине» и «Клеопатра» художника Александра Головина. Авторство других 16 небольших панно не установлено. Фасад гостиницы также украшает выполненная из майолики цитата немецкого философа Фридриха Ницше: «Опять старая истина: когда выстроишь дом, то замечаешь, что научился кое-чему».

Также будут отреставрированы майоликовые бирюзовые керамические вазы на фасаде отеля. В порядок приведут металлические балконы, которые опоясывают здание. С них удалят старую краску и ржавчину, а потом заново покрасят. Работы проведут и в некоторых внутренних помещениях. Например, отреставрируют всю декоративную отделку. Существующий паркет на полу заменят на дубовый, похожий на тот, который был в здесь изначально. Его рисунок восстановят по историческим документам.

«Метрополь», расположенный по адресу: Театральный проезд, дом 2, строился с 1899 по 1905 год. Его возвели на месте гостиницы с торговыми галереями, которой владел купец Петр Челышев. В 1898 году меценат и промышленник Савва Мамонтов (1841–1918) выкупил помещения и прилегающие к ним участки земли, чтобы построить общественно-культурный центр с гостиничным комплексом, ресторанами, театром, художественной галереей, кегельбаном и крытым ледовым катком. К строительству, помимо британского архитектора Вильяма Валькота, были привлечены художники Михаил Врубель, Александр Головин, Константин Коровин и Василий Поленов.

В 1899-м у здания появились новые владельцы, которые привнесли в проект существенные изменения. В 1901 году здание горело — пожар не мог не сказаться на проекте. Например, центральный зал гостиницы, где должны были находиться сцена для театральных выступлений и зрительские места, передали под ресторан.

Открытие «Метрополя» состоялось в 1905 году. Для своего времени он представлял собой уникальный по размерам, комфортабельности и пышности интерьеров гостиничный комплекс. В нем находилось 400 не похожих друг на друга номеров. В них гости могли пользоваться холодильником, телефоном и горячей водой. В советские годы здесь останавливались иностранные гости, например писатели Бернард Шоу и Бертольд Брехт, актеры Марчелло Мастроянни и Марлен Дитрих. С 1986 по 1991 год была проведена масштабная реконструкция здания. Фасадам вернули первоначальный облик. Стены во внутренних помещениях освободили от поздних наслоений.

В этом году в центре Москвы отремонтировали фасады более 700 зданий. В порядок привели в том числе фасады домов, имеющих статус объектов культурного наследия. Среди них палаты бояр Романовых, театральный флигель усадьбы Алексеевых и доходный дом братьев Бочаровых. Всего в 2017 году в центре должны отремонтировать фасады 830 зданий. Кроме того, до конца года в порядок приведут фасады 17 вестибюлей станций метро, 13 из которых также являются объектами культурного наследия. Большая часть станций находится в пределах Третьего транспортного кольца, а семь — «Театральная», «Арбатская» (Арбатско-Покровской линии), «Кузнецкий Мост», «Библиотека имени Ленина», «Павелецкая» (Кольцевой линии) «Таганская» (Кольцевой линии) и «Октябрьская» (Калужско-Рижской линии) — в пределах Садового кольца.

Источник

Терновая корона московского модерна

Идея этого грандиозного проекта принадлежала знаменитому купцу и меценату Савве Мамонтову. Работали над его воплощением лучшие художественные силы страны. И хотя здание в итоге было построено, его создателям оно не принесло ни радости, ни творческого удовлетворения. О величественном замысле и трагической истории гостиницы «Метрополь» читайте в материале МОСЛЕНТЫ.

«Венец художественного развития»

Модерн многолик. Во Франции и Бельгии его знают как «ар-нуво» и «конец века», в Австрии как «сецессион» (раскол), в Германии — «югендштиль», в Италии — «стиль либерти», в США как «стиль Тиффани».

Наше русское название тождественно английскому и подчеркивает современность и актуальность нового направления. Отказ от четких прямых углов, возврат к природе, обилие тонких, грациозных линий, полет авторской фантазии, использование новейших материалов и целостность внутреннего и внешнего убранства были в той или иной степени свойственны всем представителям этого течения, в то же время модерн очень разнообразен.

Это скорее дух, идея, образ восприятия мира и самовыражения, нежели четко регламентированный шаблон.

Модерн великого каталонца Антонио Гауди совершенно не похож на модерн венского зодчего Отто Вагнера или американца Луиса Салливена. Тем не менее, идеология их работ очень близка. Просто каждый вдохновлялся чем-то своим.

Доходный дом Исакова на Пречистенке.

Фото: public domain

Но модерн — это не только архитектура. Это течение объединяет представителей всех видов искусств – театра, хореографии, поэзии, музыки, живописи. С одной стороны, это дух романтического поиска нового пути, синтеза искусств и стилей, творческой самоиронии, с другой — пессимизм от всепоглощающей мещанской пошлости, кризис буржуазных идеалов, духовная усталость.

Это мир удивительных откровений и свободы самовыражения, который был густо замешан на абсенте, кокаине, а то и опиуме. Конечно, не все люди модерна были подвержены этим порокам, но они очень вписывались в мироощущение и богемный образ жизни.

Русский модерн это, прежде всего, «Мир искусства»: Бенуа, Бакст, Серов, Левитан и, конечно, великий организатор Дягилев. Близки к ним были и архитекторы, работавшие в этом стиле.

Двумя титанами московского модерна рубежа веков считались Федор Шехтель и Лев Кекушев. Очень разные, но в то же время близкие по мировоззрению и творческому пути мастера, похожие манерой и выдающейся одаренностью.

Оба были весьма востребованы в среде богатейших московских заказчиков, посему конкуренция между ними шла, скорее, на творческом уровне. Весь город обсуждал очередной шедевр Кекушева и ждал, чем ответит Шехтель. И он отвечал. И газетчики бросались обсуждать каждую деталь нового задания.

Особняк Миндовского на Поварской улице.

Фото: Юрий Артамонов /РИА Новости

Кстати, первенство здесь принадлежало Кекушеву — именно он построил первый в Москве дом в стиле модерн и сразу стал знаменитым. Речь идет об удивительном особняке Листа на углу Глазовского и Денежного переулка. Кстати, отличный повод подробнее поговорить о знаменитом архитекторе.

Лев московского модерна

Лев Кекушев родился в семье русского офицера и дворянина, супругой которого была представительница старинного шляхетского рода. Лейб-гвардии Павловский полк был расквартирован в Польше, где отец будущего архитектора Николай и познакомился с Констанцией.

По служебной необходимости Кекушевы много поколесили по городам и весям, пока, уже после отставки главы семейства, не обосновались в Вильно. Там Лев отучился в гимназии и 1883 году поступил в Институт гражданских инженеров в Петербурге, по окончании которого получил «за успехи в архитектуре» серебряную медаль, звание гражданского инженера и право на чин X класса.

Он был рекомендован для работы в столице, но предпочел переехать с Москву.

Может быть, у него были какие-то предложения, или просто конкуренция в первопрестольной была не столь жесткая, как в столице. Москва в это время стремительно богатела и строилась, работы было много, да и свободы больше.

Архитектор Лев Кекушев.

«Молодая ее (московская – ред.) буржуазия европеизируется; среди этих владельцев фабрик, торговых контор и строителей модернизированных особняков явственно замечается тяга к искусству. Во всей московской жизни, еще азиатски сырой и экзотичной, замечается размах чего-то нового, свежего, своевольного, чуждого придавленности и строгой урегулированности петербургского существования. Искусство отражает эти черты, далекие от пессимизма и утонченной стилизации петербуржцев. Московские художники увлекаются всем новым и ярким, идет ли оно от последних течений Запада или из гущ народной жизни». (Б.Н. Терновец «Русские скульпторы». 1924 год).

Кекушев довольно быстро завил о себе. Сначала он трудился в качестве помощника, а затем, постепенно, обрел и свою клиентуру. Но особое место в жизни молодого мастера сыграло знакомство с Саввой Мамонтовым. Можно сказать, оно оказалось определяющим.

Мамонтов был наследником старинного купеческого рода и крупным бизнесменом, в то же время, весьма творческой натурой. В Италии он брал уроки пения и считался недурным оперным певцом. Покровительствовал театрам, содержал оперную труппу. Его дом в Абрамцево стал одним из центров художественной жизни Москвы, там бывали и работали Репин, Серов, Васнецовы, Врубель, Коровин, Нестеров. Часто бывал Шаляпин.

Кабинет и лестница в особняке Коробкова на Пятницкой улице.

Фото: public domain

Благодаря феноменальной энергии Мамонтов умел организовать вокруг себя удивительное творческое пространство, как магнит притягивал интересных людей. Он обожал все, что связано с искусством, и только в нем видел смысл жизни.

«Спеши жить, не упуская случая что-нибудь лишнее сорвать с жизни», — говорил он. Можно сказать, что Савва Иванович был настоящим человеком эпохи модерна.

Деловые интересы Мамонтова, в том числе, были связаны со строительством железных дорог, для которых требовалось создавать станции и другие постройки. Каким-то образом, он вышел на молодого талантливого Кекушева и его институтского однокашника Иллариона Иванова-Шица. Им было поручено создание типовых вокзалов Северной и Волго-Архангельской железной дороги. Помимо них, архитекторы проектировали водонапорные башни, дома для служащих железной дороги, паровозные депо, казармы и даже бани. И все они тоже получили единое стилистическое решение.

Кекушев обрел финансовую свободу, можно сказать, разбогател. Женился, родились дети. Естественно, появилась потребность в своем жилье, и тогда Кекушев решил построить для себя дом. Для архитектора это редкая возможность — строить без диктата заказчика, руководствуясь лишь своими идеями. В итоге получился великолепный особняк в стиле модерн, на который сразу образовалось множество покупателей. Правда, зодчий все-таки уступил его богатому предпринимателю Отто Листу.

Но это было только начало. Заказы посыпались на Кекушева, он образовал свое бюро, в котором работали братья Шуцманы, инженер Н.Л.Шевяков, В.В.Воейков и другие. Продолжилась и совместная работа с Мамонтовым.

В это время Савва Иванович вместе с банкиром Яковом Рекком создал «Московское торгово-строительное акционерное общество» — одно из первых девелоперских предприятий города.

Они скупали обветшавшие дома или бесхозные участки земли в центре города и финансировали строительство на них доходных домов или особняков, которые после выгодно продавали. Главным архитектором общества стал Лев Кекушев.

Особняк Листа, первый в Москве дом в стиле модерн.

Константин Кокошкин / Goballookpress.com

Опять ему повезло — он мог строить практически по своему усмотрению, без диктата заказчика. Подпись модного архитектора Кекушева под проектом была гарантией высокого художественного вкуса и безупречного качества исполнения. По воспоминаниям супруги, если строительство не укладывалось в смету, Кекушев порой докладывал свои деньги, лишь бы не терять в качестве.

Причем, по традиции того времени, отвечал он не только за внешний, но и внутренний дизайн особняков. Практически все его постройки стали памятниками архитектуры, например, стоящие рядом на Поварской особняки купцов Понизовского (дом 42) и Миндовского (дом 44), или доходный дом Исакова на Пречистенке (дом 28). Кстати, последний многие исследователи считают апогеем творчества мастера.

Впрочем, строил Кекушев не только для означенного общества, других заказов тоже хватало. Он был чрезвычайно востребован и трудолюбив.

И на каждой работе Лев Николаевич ставил фирменный знак — изображение льва. Чаще в декоре, иногда в ограде. Такой своеобразный автограф автора.

Но самый знаменитый лев поселился на втором собственном особняке мастера, который он построил для своей семьи на Остоженке (дом 21). Этот мистический замок и сейчас считается украшением столицы, хотя царь зверей не сохранился — в середине прошлого века при ремонте его сняли. Рядом с особняком стоит великолепный доходный дом (дом 19), который архитектор построил на свои средства и записал на жену. Он так и числится в реестре памятников как «доходный дом Кекушевой».

Особняк Кекушевой на Остоженке.

Фото: public domain

Манифест нового искусства

Неуемная натура Мамонтова требовала новых грандиозных проектов, и он задумал построить в Москве центр, в котором будет объединено все, что было интересно и дорого Савве Ивановичу.

Если проводить аналогии с современностью, это должен был быть первый культурно-развлекательный комплекс с ресторанами, зимним садом, оперным театром, многочисленными художественными галереями, помещением для проведения спортивных состязаний и гостиницей. С точки зрения формы, новое здание должно было объединить усилия всех близких Мамонтову зодчих — художников, архитекторов, дизайнеров.

«Метрополь» должен был стать манифестом нового искусства, самым грандиозным произведения модерна в городе.

Мамонтов выкупил трехэтажное здание старой гостиницы с Челышевскими банями возле Китайгородской стены напротив Большого театра. Кстати, прикладной, гостиничный аспект этого здания Мамонтова не слишком интересовал, но таково уж было условие городских властей. Проект, естественно, был поручен Кекушеву и его бюро.

Гостиница «Метрополь». 1910 год.

«Архитектор Л.Н.Кекушев и инженер С.П.Чоколов на днях выехали за границу для осмотра в Вене, Берлине, Париже и Лондоне больших гостиниц, чтобы при окончательной выработке плана перестройки гостиницы «Метрополь» и сооружения здесь большого театра применить все новейшие усовершенствования, которые введены в Западной Европе». (Газета «Новости дня».1898 год).

Но вот дальше начинается что-то необъяснимое.

Проект Кекушева по неизвестным причинам не устроил заказчика, и он объявил открытый конкурс. В нем участвовали лучшие зодчие страны, но победил Кекушев.

И, тем не менее, Мамонтов поручил руководить строительством не ему, а совсем молодому британцу Вильяму Валькоту (он, конечно, William Walcot, но в России уроженца Одессы звали именно так, с ударением на втором слоге), проект которого занял лишь четвертое место.

Причем за плечами у Валькота не было ни одной самостоятельной работы! Возможно, дело было в деньгах: проект Кекушева подразумевал полный снос старого здания, а Валькот намеревался лишь перестроить его.

Работы были в разгаре, когда случилось то, чего никто не мог ожидать: Мамонтова арестовали. Пешком под конвоем знаменитого «миллионщика» провели через всю Москву до Таганской тюрьмы.

Меценат Савва Мамонтов кисти Ильи Репина.

Дело было в том, что увлекающийся Мамонтов, будучи директором и распорядителем, использовал средства одних проектов для реализации других. Но, поскольку почти все предприятия формально были акционерными обществами, это могло затронуть права других акционеров или банков, дававших кредиты.

К тому же, государство некрасиво повело себя, в последний момент отказав Мамонтову в концессии на строительство железной дороги Петербург — Вятка, хотя инициировал дело сам министр транспорта Сергей Юльевич Витте. Говорили, что это козни министра юстиции Николая Муравьева против Витте.

Так или иначе, формальные прегрешения за Мамонтовым имелись, и дело дошло до суда. Но тут случился казус: выдающийся адвокат Федор Никифорович Плевако сумел доказать, что Мамонтов не имел корысти, а руководствовался лишь интересами дела.

Присяжные его оправдали, и Мамонтов был отпущен, но разорен — все его активы пошли на погашение долгов. Включая недостроенный «Метрополь».

Новые владельцы отказались от услуг Валькота и снова пригласили Кекушева. И он согласился. От проекта англичанина осталась только часть фасада, остальное по просьбе заказчиков Лев Николаевич переделал. Грандиозный театральный зал уступил место ресторану, вместо галерей появился двухзальный кинотеатр и так далее. Вряд ли такое утилитарные перемены нравились зодчему, но, как известно, «заказчик всегда прав».

На этом беды «Метрополя» не кончились — в 1901 году уже почти построенное здание сгорело. Ходили слухи, что пожар возник не случайно и кто-то крупно нажился на страховке. Интерьеры погибли, все нужно было переделывать заново. Кекушев не нашел в себе сил на «третье пришествие» в этот проект, и восстановлением «Метрополя» занялись другие мастера, хотя авторство осталось за Кекушевым, и многое из его идей было сохранено.

Источник