За что судили пугачева
Этот день в истории: 1775 год — казнь Емельяна Пугачева
21 января 1775 года в Москве на Болотной площади состоялась казнь Емельяна Пугачева и его ближайших соратников. Сам Пугачев и Афанасий Перфильев были четвертованы, а — М. Шигаев, Т. Подуров и В. Торнов — повешены.
Емельян Иванович Пугачев — донской казак, предводитель Крестьянской войны 1773−1775 годов в России. Назвавшись «Императором Петром III», он поднял восстание яицких (уральских) казаков, которое очень быстро превратилось в крупное крестьянское восстание, пожалуй, самое большое в истории дореволюционной России.
К осени 1774 года поражение пугачевского восстания стало очевидным. После того как войско самозванного «императора» было разбито в битве у Солениковой ватаги, сам он с остатками войска бежал вдоль Волги на юго-восток, надеясь уйти в Башкирию и дальше — в Сибирь. Однако к этому моменту среди казацких полковников, составлявших ближайшее окружение «царя», уже созрел заговор. Видя неминуемое поражение мятежа, они решили в обмен на выдачу Пугачева получить от правительства помилование.
В начале ноября Пугачев был перевезен в Москву и помещен в подвале здания Монетного двора у Воскресенских ворот Китай-города. Вместе с ним для проведения генерального следствия были доставлены и все оставшиеся в живых плененные участники восстания. Следствие велось особой следственной комиссией Тайной экспедиции Сената, главными в составе которой были московский губернатор князь М.Н. Волконский, обер-секретарь Тайной экспедиции С.И. Шешковский и генерал-майор П.С. Потемкин.
Императрица Екатерина II живо интересовалась ходом следствия, указывая направления, в которых должны были вестись допросы. По окончании следствия она определила и состав суда, в который вошли 14 сенаторов, 11 «персон первых трех классов», 4 члена Синода и 6 президентов коллегий. Наблюдать за проведением процесса был назначен генерал-прокурор Вяземский. Первое заседание суда состоялось 30 декабря 1774 года в Тронном зале Кремлевского дворца.
После нескольких заседаний суд приговорил Пугачева к смертной казни: «Емельку Пугачёва четвертовать, голову воткнуть на кол, части тела разнести по четырём частям города и положить на колёса, а после на тех местах сжечь». Вместе с ним к четвертованию был приговорен его ближайший сподвижник Афанасий Перфильев, а еще трое бунтовщиков — М. Шигаев, Т. Подуров и В. Торнов — к повешению.
Казнь Пугачева и других приговоренных состоялась 21 января 1775 года в Москве на Болотной площади. По рассказам современников на казни бунтаря присутствовало очень много народу, стоял лютый мороз. По прочтении манифеста Пугачев, стоя на эшафоте, перекрестился на соборы, поклонился на все стороны и покаялся перед народом. Затем отрубленная палачом голова была показана народу и оказалась на спице, остальные части тела — на колесе. Перфильева казнили так же, Шигаев, Подуров и Торнов были повешены.
Как утверждает ряд источников, палач имел тайное указание от Екатерины II сократить мучения осужденных, поэтому Пугачеву с Перфильевым сначала отсекли головы, а лишь потом четвертовали. Их отрубленные члены разнесли по московским заставам и через день сожгли, и палачи развеяли пепел.
Так закончился великий бунт, начатый горсткой непослушных казаков, но взволновавший страну от Сибири до Москвы и от Кубани до Муромских лесов. Правда окончательное спокойствие в стране еще долго не водворялось. Панин и Суворов почти год усмиряли неспокойные губернии, восстанавливая в них царское правление, разрушенное мятежом.
По завершении Пугачевского бунта, Екатерина II опубликовала манифест, в котором это восстание предавалось «вечному забвению и глубокому молчанию». Причем, желая истребить воспоминание об ужасной эпохе, она даже велела переименовать Яицкий городок в Уральск и реку Яик в Урал.
Новости Барнаула
Опросы
Спецпроекты
Прямой эфир
Четвертовали на Болотной: как прошла казнь бунтаря Пугачева в Москве
21 января 1775 года в Москве на Болотной площади был казнен Емельян Пугачев. Его, как и ближайшего сподвижника Афанасия Перфильева, четвертовали. Это был последний случай в истории Российской империи, когда применялся подобный вид казни.
Донской казак Емельян Пугачев стал предводителем Крестьянской войны 1773-1775 годов. Назвавшись «императором Петром III», он поднял восстание уральских казаков, которое очень быстро превратилось в крупное крестьянское восстание, самое большое в истории дореволюционной России.
В начале ноября Пугачев был перевезен в Москву и помещен в подвале здания Монетного двора у Воскресенских ворот Китай-города. Вместе с ним для проведения генерального следствия были доставлены и все оставшиеся в живых плененные участники восстания. После нескольких заседаний суд приговорил Пугачева к смертной казни: «Емельку Пугачёва четвертовать, голову воткнуть на кол, части тела разнести по четырём частям города и положить на колёса, а после на тех местах сжечь».
Казнь состоялась 21 января 1775 года в Москве на Болотной площади. По рассказам современников, на ней присутствовало очень много народу, стоял лютый мороз. По прочтении манифеста Пугачев, стоя на эшафоте, перекрестился на соборы, поклонился на все стороны и покаялся перед народом. Затем отрубленная палачом голова была показана народу и оказалась на спице, остальные части тела – на колесе.
Кстати, палач имел тайное указание от Екатерины II сократить мучения осужденных, поэтому Пугачеву с Перфильевым сначала отсекли головы, а лишь потом четвертовали. Их отрубленные части тела разнесли по московским заставам и через день сожгли, и палачи развеяли пепел.
245 лет назад в Москве состоялась казнь Емельяна Пугачева
Казнь Емельяна Пугачева
В 1773-1775 годах по землям Урала, Поволжья и Западной Сибири прокатился русский бунт, «бессмысленный и беспощадный». Одно из крупнейших восстаний в истории России, вдохновленное и возглавленное донским казаком Емельяном Пугачевым, выдававшим себя за «чудом спасшегося» императора Петра III, долгое время развивалось успешно для повстанцев. Строевые казаки, необученные крестьяне и ненадежные инородцы-степняки взяли приступом множество крепостей по Яику (река Урал), а также Казань, осадили Оренбург и Уфу, грозились походом на Москву. Усмирить бунтовщиков удалось лишь при помощи регулярных войск. Испуганная масштабной крестьянской войной Екатерина II отправила гасить бунт даже Александра Суворова.
Офицер сразу же допросил предводителя восстания.
«Богу было угодно наказать Россию через мое окаянство», — заявил Пугачев.
Затем Маврин, еще сомневавшийся насчет личности находящегося перед ним человека, вывел казака на улицу и показал толпе. Пугачев был узнан и сразу же разразился гневной отповедью:
«Вы погубили меня; вы несколько дней сряду меня упрашивали принять на себя имя покойного великого государя;
я долго отрицался, а когда и согласился, то все, что ни делал, было с вашей воли и согласия; вы же поступали часто без ведома моего и даже вопреки моей воли».
Узнав о поимке Пугачева, через несколько дней в Яицкий городок прибыл Александр Суворов. Он сам допрашивал вождя крестьянской войны, а затем повез его в Симбирск для продолжения следственных действий с участием другого ликвидатора восстания графа Петра Панина. Всю дорогу Пугачев сидел в деревянной клетке на двухколесной телеге. Ночами Суворов лично караулил самозванца, пока тот не предстал перед Паниным.
Этот эпизод описывал в своем научно-исследовательском труде «История Пугачева» Александр Пушкин: «Пугачева привезли прямо на двор к графу Панину, который встретил его на крыльце, окруженный своим штабом. «Кто ты таков?» — спросил он у самозванца. «Емельян Иванов Пугачев», — отвечал тот. «Как же смел ты, вор, назваться государем?» — продолжал Панин. «Я не ворон (возразил Пугачев, играя словами и изъясняясь, по своему обыкновению, иносказательно), я вороненок, а ворон-то еще летает». Панин, заметя, что дерзость Пугачева поразила народ, столпившийся около двора, ударил самозванца по лицу до крови и вырвал у него клок бороды. Пугачев стал на колени и просил помилования. Он посажен был под крепкий караул, скованный по рукам и по ногам, с железным обручем около поясницы, на цепи, привинченной к стене».
В Москву закованного в цепи арестованного этапировали в зимней кибитке на сменных лошадях. По прибытии его приковали к стене на Монетном дворе. По информации Пушкина, добытой в основном путем опроса остававшихся в живых участников событий, в течение двух месяцев горожане могли лицезреть самозванца. Дворяне смотрели на него со страхом и ненавистью, а многие простые люди — с тайным восхищением и надеждой. Если верить автору «Истории Пугачева», «многие женщины падали в обморок от его огненного взора и грозного голоса».
«Казнь Пугачева и его сообщников совершилась в Москве 10 января (по старому стилю. – «Газета.Ru») 1775 года. С утра бесчисленное множество народа столпилось на Болоте, где воздвигнут был высокий намост. На нем сидели палачи и пили вино в ожидании жертв. Около намоста стояли три виселицы. Кругом выстроены были пехотные полки. Офицеры были в шубах по причине жестокого мороза. Кровли домов и лавок усеяны были людьми; низкая площадь и ближние улицы заставлены каретами и колясками. Вдруг все заколебалось и зашумело; закричали: «Везут, везут!» Вслед за отрядом кирасир ехали сани с высоким амвоном. На нем с открытою головою сидел Пугачев, насупротив его духовник. Тут же находился чиновник Тайной экспедиции. Пугачев, пока его везли, кланялся на обе стороны. За санями следовала еще конница и шла толпа прочих осужденных».
На казни присутствовал писатель-мемуарист, известный ученый-ботаник Андрей Болотов. Свои впечатления от увиденного он подробно записал для потомков. По его словам, вся площадь на Болоте и дорога на нее от Каменного моста были запружены народом. Однако с Болотовым находился приятель, «которого все полицейские знали, и которому все там коротко было известно».
«Он, подхватя меня, не бегал, а летал со мною, совался всюду и всюду для приискивания удобнейшего места для смотрения. Мы вскоре за сим увидели молодца, везомого на превысокой колеснице в сопровождении многочисленного конвоя из конных войск. Сидел он с кем-то рядом, а против его сидел поп. Повозка была устроена каким-то особым образом и совсем открытая, дабы весь народ мог сего злодея видеть.
Все смотрели на него с пожирающими глазами, и тихий шепот и гул оттого раздавался в народе.
Товарища моего, как знакомого и известного человека, а при нем и меня, пропускали без задержания, к тому ж мы были и дворяне, а дворян и господ пропускали всех без остановки; и как их набралось тут превеликое множество, то, судя по тому, что Пугачев наиболее против их восставал, то и можно было происшествие и зрелище тогдашнее почесть и назвать истинным торжеством дворян над сим общим их врагом и злодеем», — отмечал Болотов.
Другой свидетель, поэт и баснописец Иван Дмитриев также акцентировал внимание на большом количестве пришедших понаблюдать за экзекуцией людей: «Все кровли домов и лавок, на высотах с обеих сторон ее, усеяны были людьми обоего пола и различного состояния. Любопытные зрители даже вспрыгивали на козлы и запятки карет и колясок».
«Очевидец (в то время едва вышедший из отрочества, ныне старец, увенчанный славою поэта и государственного мужа) описывает следующим образом кровавое позорище:
«Сани остановились против крыльца лобного места. Пугачев и любимец его Перфильев в препровождении духовника и двух чиновников едва взошли на эшафот, раздалось повелительное слово: на караул, и один из чиновников начал читать манифест. Почти каждое слово до меня доходило.
При произнесении чтецом имени и прозвища главного злодея, также и станицы, где он родился, обер-полицеймейстер спрашивал его громко: «Ты ли донской казак, Емелька Пугачев?» Он столь же громко ответствовал: «Так, государь, я донской казак, Зимовейской станицы, Емелька Пугачев». Потом, во все продолжение чтения манифеста, он, глядя на собор, часто крестился, между тем как сподвижник его Перфильев, немалого роста, сутулый, рябой и свиреповидный, стоял неподвижно, потупя глаза в землю. По прочтении манифеста духовник сказал им несколько слов, благословил их и пошел с эшафота», — рассказывается у Пушкина.
Как вспоминал Болотов, на эшафоте Пугачев «стоял в длинном нагольном овчинном тулупе, почти в онемении, и сам вне себя, и только что крестился и молился». Увидев самозванца вблизи, ученый был поражен его внешним обликом:
«Вид и образ его показался мне совсем несоответствующим таким деяниям, какие производил сей изверг.
Он походил не столько на зверообразного какого-нибудь лютого разбойника, как на какого-либо маркитантишка или харчевника плюгавого. Бородка небольшая, волосы всклокоченные и весь вид, ничего не значащий и столь мало похожий на покойного императора Петра Третьего, которого случилось мне так много раз и так близко видать, что я, смотря на него, сам себе несколько раз в мыслях говорил: «Боже мой! До какого ослепления могла дойтить наша глупая и легковерная чернь, и как можно было сквернавца сего почесть Петром Третьим!»
Прежде чем приступить к экзекуции, палач снял с Пугачева тулуп и другую одежду, оставив в нижнем белье.
«Пугачев сделал с крестным знамением несколько земных поклонов, обратясь к соборам, потом с уторопленным видом стал прощаться с народом; кланялся во все стороны, говоря прерывающимся голосом: «Прости, народ православный; отпусти мне, в чем я согрубил пред тобою. прости, народ православный!» При сем слове экзекутор дал знак: палачи бросились раздевать его; сорвали белый бараний тулуп; стали раздирать рукава шелкового малинового полукафтанья. Тогда он сплеснул руками, повалился навзничь, и в миг окровавленная голова уже висела в воздухе», — говорится у Пушкина.
«Вместо того, чтоб, в силу сентенции, наперед ого четвертовать и отрубить ему руки и ноги, палач вдруг отрубил ему прежде всего голову, и богу уже известно, каким образом это сделалось: не то палач был к тому от злодеев подкуплен, чтоб он не дал ему долго мучиться, не то произошло от действительной ошибки и смятения палача, никогда в жизнь свою смертной казни не производившего; но как бы то ни было, но мы услышали только, что стоявший там подле самого его какой-то чиновник вдруг на палача с сердцем закричал: «Ах, сукин сын! что ты это сделал! — и потом: — Ну, скорее — руки и ноги».
В самый тот момент пошла стукотня и на прочих плахах, и вмиг после того очутилась голова Пугачева, взоткнутая на железную спицу, на верху столба, а отрубленные его члены и кровавый труп,— лежащими на колесе.
А в самую ту ж минуту столкнуты были с лестниц и все висельники; так что мы, оглянувшись, увидели их всех висящими, и лестницы отнятые прочь. Превеликий гул от аханья и многого восклицания раздался тогда по всему несчетному множеству народа, смотревшего на сие редкое и необыкновенное зрелище», — подытоживал Болотов.
По свидетельству князя Александра Вяземского, присутствовавшего на экзекуции на правах представителя верховной власти, Перфильев «перенес ту же казнь, что и Пугачев, но с тою только разницею, что голова его не была насажена на железный шпиль, а положена вместе с его останками на колесо рядом с останками Пугачева». Перед этим Перфильев как приверженец старой веры отказался исповедоваться у священника-никонианина, чем разозлил распорядителей казни.
Отрубленные конечности четвертованных мятежников были разнесены по московским заставам и через несколько дней сожжены вместе с телами. Пепел развеяли палачи. Согласно Пушкину, «помилованные мятежники были на другой день казней приведены пред Грановитою палату. Им объявили прощение и при всем народе сняли с них оковы».
Многие менее известные сподвижники Пугачева были казнены на местах. Одних посадили на кол, других четвертовали. По Волге запустили плоты с виселицами, на которых болтались пойманные бунтовщики.
Помимо Пушкина, большим любителем истории Пугачева был Владимир Ленин. Вождь большевиков считал пугачевское восстание настоящей гражданской войной и не сомневался, что именно она вынудила Александра II отменить крепостное право — освободить крестьян «сверху» до того, как аналогичный процесс начался бы «снизу».
Исторический калейдоскоп
April 2014
Емельян Пугачёв. Под Грифом «Секретно».
15 ноября 1774 года, в Москву, в железной клетке, доставили Емельяна Пугачёва, с именем которого связана крестьянская война в России и последний перелом в мировой истории, закрепивший власть династии Романовых на огромной территории Российской Империи. Сегодня узнать правду о восстании Пугачёва практически невозможно, поскольку в 1775 году в России запретили всякое упоминание даже имени Пугачёва, но некоторые факты все же дошли до нашего времени.
Агентом чьих спецслужб был вождь народного восстания?
237 лет назад в Москве казнили персону, похожую на некоего Пугачёва. Весьма примечательно, что доступ к его следственному делу всё ещё сильно ограничен. Разве что оно не носит гриф «секретно». А это само по себе наводит на определённые мысли. Что же можно скрывать спустя столетия о событии, давно, казалось бы, изученном и разложенном по полочкам официальными историками?Действительно, это только в учебниках, по которым учились поколения нынешних 40–50-летних, всё было просто и гладко, как всегда бывает на бумаге, получившей официальное одобрение. Версия была однозначно прогрессивной: казак Емельян Пугачёв возглавил восстание народных масс, доведённых до отчаянья обострением классовых противоречий российского беспредельного феодализма. От Пугачёва прослеживалась кривая роста революционных настроений. От Емельяна к Радищеву, от того к декабристам, – тем, кто разбудил Герцена. Ну, а дальше – разночинцы, народники, большевики и торжество всеобщего счастья. Концепция выглядела завершённой и единственно правильной. А Пугачёв оставался в ореоле народного героя и мученика за идею всеобщего равенства и свободы. Такая вот народность без самодержавия и православия.
Под грифом «секретно».
Предводитель одной из крупнейших крестьянских войн Емельян Пугачёв родился около 1740 года, примерно через 110 лет после другого известного бунтаря – Степана Разина, и даже в одной и той же маленькой станице Зимовейская (сегодня Волгоградская область, станица Пугачёвская). Этот предприимчивый, смелый человек всегда стремился выделиться из казаков и это, благодаря лидерским задаткам, у него получалось.
Он участвовал и в Семилетней войне, и в русско-турецкой, хвастался перед сотоварищами саблей, якобы подаренной Петром I, никогда не вёл оседлый образ жизни и во время скитаний выдавал себя за купца из Царьграда. Это, правда, официальная версия. Но о Емельяне Пугачёве и его восстании по широкодоступным первоисточникам судить было бы неправильно. Достаточно отметить, что все материалы по делу Пугачёва на протяжении 144 лет, до конца правления династии Романовых, были под грифом «секретно». Даже Пушкин, во время работы над своей «Историей Пугачёва», писал, что все материалы по делу опечатаны. Сведений, обнародованных правительством, ему хватило всего на 36 страниц, и великий русский поэт понимал, что работа эта далеко не полная и содержит много противоречий. В своём труде он даже обращается к историкам будущего, выражая надежду, что потомки дополнят и исправят его труд. Впрочем, тот же Александр Сергеевич своим тонким поэтическим нутром чувствовал, что многие разгадки феномена «маркиза Пугачёва», как вождя издевательски называла императрица Екатерина II, лежат в зарубежных архивах. В частности, во Франции. Но поэт опять-таки не получил необходимого для вояжа паспорта. Он остался невыездным, а многие секреты так и остались секретами.
Бандит или полководец.
Войска Емельяна Пугачёва и сегодня достаточно часто называют «бандами». Но к бандам, как правило, примыкают люди определённого рода занятий и их действия носят антиобщественную направленность. Однако, доподлинно известно, что, когда Пугачёв брал города, его радостно приветствовал не только простой люд, но и богатые купцы, и даже иерархи церкви. Пушкин писал, что в Пензе Пугачёва встречали хлебом-солью, с иконами и падали перед ним на колени.
Доподлинно известно, что пушки для войск Пугачёва отливали на заводах Урала. Царские историки утверждали, что рабочие присоединились к Пугачёву, устроив бунт, но есть и другое мнение – уральские заводы принадлежали Великой Тартарии, командование войсками которой и взял на себя Пугачёв.
Собирался ли Пугачёв на российский трон
По данным романовских историков, Емельян Пугачёв присвоил себе имя царя Петра III, супруга императрицы Екатерины II, который скончался летом 1762 года, провозгласил себя царём и издавал царские манифесты. Однако, Пушкин писал, что в Саранске, встречая Пугачёва, архимандрит вышел к нему с Евангелием и крестом, а служа молебен называл государыней не Екатерину, а некую Устинию Петровну. Ряд историков считает, что этот факт является прямым опровержением официальной версии о претензиях Пугачева на российский трон, но есть мнения и диаметрально противоположные.В Европе узнали об успехах восстания по икре.Русское правительство информацию об успехах восстания Емельяна Пугачёва скрывало от иностранных дипломатов самым тщательным образом. Не сообщили и о том, что войска Пугачёва уже вышли на Волгу. Но граф Сольмс, который в то время был немецким посолом, догадался об этом сам – в торговых лавках не стало чёрной игры.
Патриот или агент иностранной разведки
Не исключено, что фамилия «Пугачёв» вовсе и не фамилия, а придуманное властями прозвище (от слова «пугало» или «пугач»). Это традиционный пропагандистский приём того времени – вызвать негативные ассоциации с именами неугодных личностей. Так же было и с царём Дмитрием Ивановичем, которого наградили прозвищем Отрепьев (от «отребье»).Но есть и другая версия, по которой настоящий Емельян Пугачёв, – человек буйный, на язык невоздержанный, имевший привычку бродяжничать и большим умом не отличавшийся, в 1773 году умер в казанской тюрьме, а из тюрьмы под его именем бежал другой, который и назвал себя императором Петром III. А успешно его восстание было потому, что за ним тянулся то ли турецкий, то ли польский, то ли французский след. Впрочем, каждая из этих стран имела свой интерес в том, чтобы ослабить Россию.
Пугачёва конвоировал в Москву Суворов
Императрица Екатерина прекрасно понимала серьёзнейшие проблемы геополитического характера, которые могло повлечь за собой восстание. Поэтому на подавление его привлекли самого Суворова. Мало того, – великий полководец лично конвоировал Пугачева в Москву, где палач и отрубил ему голову. Это позволяет понять важность персоны Емельяна Пугачёва, и осознать тот факт, что расценивать поднятое им восстание как «бунт» не получается. ВосстаниеПугачёва – гражданская война, определившая на том этапе будущее Империи.
Пугачёвская башня Бутырок
В тюремном Бутырском замке есть именная башня. В ней, в Пугачёвской клетке, и содержался после доставки в Москву ужасный бунтовщик. Даже в оковах он продолжал внушать страх тогдашней российской элите, а потому доставили его даже не в Петербург, а в древнюю столицу и бросили в самое надёжное узилище. Утверждают, что взглянуть на самого знаменитого арестанта осьмнадцатого века возжелала сама матушка императрица. Пресс-службы тогда у Екатерины Великой не было, никто каждый её шаг не протоколировал. А потому само свидание царицы с самозванцем выглядит полулегендарным событием. Между тем, реально было немало сведений, которые императрица могла возжелать получить от таинственного персонажа, известного под именем Пугачёва, лично. Этой стороны странного дела мы ещё коснёмся.Но ещё более невероятной представляется версия о том, что Емельян без лишнего шума был удавлен прямо в своей бутырской клетке, а на следующий день, на эшафот на Болотной площади вывели другого, похожего на Пугачёва злодея, которого и казнили с соблюдением всего соответствующего протокола. Впрочем, наша история время от времени подтверждает самые невероятные версии.
Но вернёмся на двести с гаком лет назад. Что же могло так напугать правящий класс? Только ли масштаб вспыхнувшей гражданской войны?Вот сугубо классовый советский анализ тех событий мог базироваться на признании чуда: мол, скромный хорунжий, ничем особо не отличившийся в войнах, уроженец станицы Зимовейской, сумел подчинить своей воле казацких старшин и силой своей харизмы буквально в считанные недели создать боеспособную армию, способную громить кадровую, закалённую в боях армию империи. Примерно такие же мифы распространялись и о созданной рабочими и крестьянами Красной армии. Пока не пришло время признать, что её фактически выстроили офицеры царской армии, включая опытных генштабистов.
У Пугачёва, как известно, функционировала знаменитая военная коллегия, которую даже сам Суворов уважительно именовал штабом. И громить он предлагал именно штаб. И действительно многие действия пугачёвцев могли бы войти в учебники в качестве примеров классических военных операций. Неужели их разработал самозваный Пётр III, то бишь неграмотный казак? Но пока молчат наши архивы, гриф «секретности» был снят с закромов французского МИДа – и мы узнали много интересного о тех делах далёких дней, преданий почти старины глубокой.
Монеты французской чеканки
Повторим, вокруг фигуры Пугачёва витает немало тайн. Даже сам факт заключения навечно в крепость всей его семьи, включая и его военно-полевую жену «царицу Устинью», рассматривается иногда как лишнее доказательство желания властей заступить путь распространению нежелательной информации. Кто-то даже уверен, что вождь восстания и казак Емелька – это два совершенно разных человека. И что для прикрытия просто использовали биографию некоего Пугачёва. Но это недоказуемо.А вот прямое иностранное покровительство Пугачёву – факт уже доказанный вполне документально. Давно было известно о присутствии в военной коллегии бунтовщиков польских офицеров, видевших в лице Емельяна инструмент, хорошо приспособленный для того, чтобы создать трудности геополитическому сопернику Речи Посполитой – России. Однако теперь выясняется, что человек, известный как Пугачёв, был разменной монетой в куда более глобальной игре.Причём истоки его контактов с иностранными контрагентами можно и нужно искать даже не во времена его заграничных походов в составе казачьих полков, – но в его странных скитаниях под Черниговым и Гомелем, где на реке Иргиз он вошёл в контакт с эмигрировавшими в эти земли старообрядческими общинами, которые в тот момент обильно подпитывались разного рода европейскими недоброжелателями России. Не исключено, что именно тогда Пугачёв прошёл свои первые бунташные университеты. А заодно стал известен сотрудникам «особых канцелярий» ряда стран Европы. Не случайно уже через год Пугачёв в первый раз пытается поднять восстание на Яике. Восстание неудачное, но ученик, видимо, спешил продемонстрировать полученные навыки.
Тем временем не существующая ныне «Газет де Франс» две сотни лет назад на полном серьёзе пишет о вожде восставших как об императоре Петре. Почему эту версию распространяет именно французская, по сути, официальная правительственная газета? А всё очень просто! Именно Франция в тот исторический период выступает главным оппонентом растущей русской империи. Она фактически подначивает Турцию, подталкивая Порту к новой войне с Россией. Вредит российским интересам в той же Польше. Поддерживает антироссийские силы в Швеции, всё ещё жаждущей реванша за поражение в Северной войне.
Людовик ХV не скрывает от своего посла в Санкт-Петербурге, что «ему выгодно всё, что может погрузить Россию в хаос и прежнюю тьму». Тут уж комментарии излишни. А Пугачёв и нёс тот самый желаемый в Париже хаос. Из переписки французских резидентур в Вене и Константинополе возникает фигура опытного офицера Наваррского полка, которого из Турции необходимо было как можно скорее переправить в Россию с инструкциями для «так называемой армии Пугачёва». На очередную операцию Париж выделял 50 тысяч франков. И это, судя по всему, был просто очередной транш. Сравнить его сейчас можно, пожалуй, с выделяемыми на поддержку российских «демократических сил» западными грантами. Действительно, откуда у емельянова войска были огромные средства, из которых он оплачивал не только своих военных специалистов и советников, но и самую настоящую пропагандистскую кампанию? Его «прелестные письма», которые сейчас бы назвали агитационными листовками, напечатаны были в хороших типографиях и стоили очень приличных денег.
Известно, что, когда Пушкин писал о найденных в пугачёвской ставке в Бердской слободе семнадцати бочках медных монет, он уже выражал сомнение в том, что бунтовщики могли бы самостоятельно чеканить монету с портретом Петра III и латинским девизом: «Я воскрес и начинаю мстить». Речь шла о деньгах, однозначно приготовленных в дворянской Франции, ещё не подарившей миру лозунг «свобода, равенство, братство», но отчего-то всем сердцем вставшей на сторону «мужицкого царя» в далёкой России. Впрочем, у Емельяна были и другие источники финансирования. Как докладывали канцлеру Панину, знатную сумму денег Пугачёв получил и от Порты, то есть Оттоманской империи. Спустя сто сорок лет немецкий генеральный штаб профинансирует Ленина сотоварищи, осознав в его лице также немалую разрушительную силу.
Сколь верёвочке ни виться…
Понятно, почему турки с лёгким сердцем финансировали пугачёвский бунт. Шла очередная русско-турецкая война. Суворов и Румянцев громили некогда грозную турецкую силу, а Екатерина Великая уже мыслила геополитическими масштабами: освободить от турецкого владычества Грецию, Балканы, воссоздать греческую империю и посадить там на трон своего внука Константина. Недаром мальчику дали имя византийских императоров. Но Емельян фактически открыл в тылу у нашей армии второй фронт. Не только оттягивая кадровые войска с фронта, но и чисто по-большевицки ведя антиправительственную пропаганду в среде солдат различных сибирских и уральских гарнизонов.
В результате Россия была вынуждена форсировать подписание мирного договора с Портой, пойдя на значительные уступки противнику, несмотря на одержанные блестящие победы. А для того, чтобы добиться прежних намеченных целей, пришлось вести новые войны и лить кровь многих тысяч русских солдат. В этом смысле Пугачёв возложенные на него Западом задачи выполнил. Понятно, что, если Екатерина всё-таки посетила Пугачёва в его московском узилище, ей было что конфиденциально спросить у таинственного пленника. То ли бунтовщика, то ли военнопленного.
Понятно, что тогда, как и в семнадцатом году, одних иностранных происков было бы маловато для подъёма восстания. Жизнь в России всегда была нелёгкой. Суровый климат требовал куда больше трудовых затрат для получения такого же прибавочного продукта, как в странах с благоприятными природными условиями. Но аристократия, как и нынешние олигархи, всегда стремилась к его наибольшему извлечению, чтобы жить не хуже западных братьев по крови. Помещичий беспредел, достигший при Екатерине невиданных масштабов, усугублялся тяготами затянувшейся войны на юге.И тут появляется не просто вождь с деньгами, профессионалами-управленцами и военными спецами – появляется человек, провозгласивший себя Петром III.
Парадокс, но и советская историография, в целом отрёкшаяся от старого мира и отряхнувшая его прах, в отношении убиенного императора шла в русле пропаганды, намеченном ещё Екатериной с подругой Дашковой: великовозрастный дебил, алкоголик, влюблённый во Фридриха Прусского, а потому торговавший русскими коренными интересами. Но вот что характерно: никто из самозванцев никогда не пытался предстать Петром I, а вот фигура неказистого и рано свергнутого Петра III вызывала в стране огромную симпатию.
Понятно, почему универсалы, писанные якобы от имени спасшегося императора, имели такую притягательную силу. А Пугачёв при солидной финансовой поддержке начал что-то вроде своей избирательной кампании.Кроме того, понятно, почему фигура самозванца вызывала такой страх. Важен был не сам Емелька как таковой. Дело было, как мы видим, куда серьёзнее, поскольку его фигура стала пересечением глобальных геополитических интересов. Узелком, связавшим воедино многие стратегические интересы. Позволила в какой-то мере консолидировать заграничные силы – как последовательных недругов России, так и противников конкретного режима. В конце концов, Екатерина II для многих выглядела узурпаторшей. А к тому времени был накоплен немалый опыт свержения российских самодержцев. От Ивана Антоновича до того же Петра III.
Пугачёву помогли установить прямые контакты с эмигрировавшими старообрядцами, имевшими выход на самые российские верхи, и кровавой крымско-татарской ордой. Существовала опасность соединения сил армии самозванца и ордынской конницы, уводившей даже в просвещённом восемнадцатом веке толпы рабов с юга России и особенно с Украины. А ведь незадолго до бунта орда сумела дойти до новых осваиваемых земель и была задержана где-то в районе строившегося городка, названного затем Харьковым. Собственно, просто отвлекая на себя значительные силы.
Не удивительно, что конвоировал пленного Емельяна сам великий Суворов, добивший со своими силами быстрого реагирования остатки пугачёвцев. Екатерина покровительственно потрепала великого полководца по плечу, заявив, что он, мол, явился только для того, чтобы получить награды. Но сам факт, что ударные силы были посланы для подавления «бунта», говорит о том, что в Петербурге прекрасно сознавали, во что может вылиться пугачёвщина, если процесс её подавления элементарно затянется, обеспечив нашим геополитическим недругам широкое поле для разного рода подрывной работы и дипломатических манёвров. В конце концов, Пугачёв или та фигура, которую за него было бы выгодно выдать в решающий момент, мог бы получить и дипломатическое признание от ряда недружественных нам держав.И в таком свете легенда о том, что публично казнили другого человека, не выглядит преувеличением. Видимо, власти серьёзно опасались провокаций всё тех же вражеских агентов. Естественно, не следует в стиле конспирологических версий видеть в той гражданской войне исключительно заговор тёмных заграничных сил. Подобные катаклизмы – прежде всего разрешение накопившихся внутренних застарелых проблем. Но нет дыма без огня… Ведь правительству Екатерины II всё-таки пришлось поспешить и заключить мир с побитой Турцией на куда менее выгодных условиях. Значит, антироссийский план Парижа и Вены сработал. Но только до определённого момента. А фигура последнего крупного самозванца по-прежнему окутана туманом…
Сокровища Емельяна Пугачева
По слухам, в казне атамана были несметные сокровища татарских и башкирских ханов. Вот только до сегодняшнего времени ни лошадиная попона, расшитая тысячами рубинов и сапфиров, ни огромный бриллиант, который якобы был у атамана, не найдены. Кладом этим, который по легенде хранится в Емелькиной пещере в окрестностях села Нагайбаково на Урале, интересовался сам Никита Хрущёв и даже отправил туда экспедицию кладоискателей.
Но успехом экспедиция не увенчалась, как и прочие подобные. В 1775 станица Зимовейская стала Потёмкинской, река Яик – рекой Урал, Яицкое Казачество назвали Уральским, Запорожскую Сечь ликвидировали, а Волжское казачье войско расформировали. Все события этой войны, по повелению Екатерины II, предали забвению.