какие вопросы можно задать космонавту

Какие вопросы можно задать космонавту

Пока ученики средней школы №4 ожидали приезда космонавта, дважды Героя Советского Союза Алексея Леонова, на их многочисленные вопросы отвечал его коллега – летчик-космонавт Анатолий Иванишин. Он провел 165 суток на борту Международной космической станции в рамках 30-й экспедиции на МКС, проходившей с ноября 2011-го по апрель 2012 года. Давайте «подслушаем», какие космические вопросы волнуют современных школьников.

– Скажите, а космическая еда, которая в тюбиках, – вкусная?

– Довольно вкусно. Но космическая еда бывает не только в тюбиках. Для японцев, например, привозят в целлофановых или пластиковых пакетах рис. Это обезвоженный рис, его заливают горячей водой и после этого едят. Кстати, подобное и у нас есть, и у американцев, но это все ерунда: у японцев реально классный рис, потому что это часть их культуры.

– А бывало, чтобы еда из рук вылетала?

– Это запросто, потому что всё, что вы не зафиксировали, – улетает. У нас есть стол, за которым мы едим. Еда фиксируется на нем при помощи резинки, либо на столе натягивается скотч клейкой стороной вверх и все пакеты, вилки, ложки кладутся на него. Если что-то не поставил – только отвернулся, а этого уже нет. И потом долго будешь по всей станции искать.

То, что улетело, сначала ищут на сетках вентилятора. Потому что естественной вентиляции воздуха нет, вся вентиляция на станции – принудительная. Там создаются воздушные потоки, и если что-то пропало, то первым делом ищем там, куда идет поток. Бывает совсем плохо, когда что-то попадает в запанельное пространство: это отдельный мир, туда можно залезть, но если что-то там потерял – потом сложно будет найти.

– А есть какие-нибудь развлечения у космонавтов?

– Есть. Для кого что, а для меня самым большим развлечением был спортзал. На станции имеется много средств, как поддерживать себя в форме, потому что в невесомости у нас нет физической активности. Даже на Земле мы ходим, для того чтобы стоять – напрягаем мышцы. В космосе ничего этого нет, а мышцы потерять не хочется. Поэтому на станции есть велосипед, беговые дорожки, специальный силовой тренажер.

– Как долго космонавт может находиться в открытом космосе? Пока воздуха, наверное, хватает?

– А в ракете много воздуха?

– На корабле запас системы жизнеобеспечения составляет четверо суток. Это время, в течение которого корабль может летать автономно. В составе станции – гораздо дольше, порядка двухсот суток. Когда мы на станцию прилетаем, ресурсы корабля не используются, он просто «висит». Мы используем ресурсы станции. А там воздуха много. Кислород вырабатывается прямо на станции методом гидролиза: мы берем воду, которую привозим, разлагаем ее на водород и кислород. Водород выбрасываем, а кислородом дышим.

– Откуда красивее смотреть на северное сияние – с Земли или из космоса?

– С Земли северное сияние очень сложно увидеть, в космосе – легко. Я десять лет прослужил в Петрозаводске – это еще севернее Ленинграда, в Карелии – и ни разу не видел там северное сияние. В космосе же его можно видеть чуть ли не каждый день: когда станция летает по северным или по южным широтам, то ночью, как правило, видно северное сияние. Только это не совсем правильный термин: американцы называют его «Аврора», потому что сияние точно такое же южное, как и северное.

Кстати, каждая экспедиция снимает свои «мультики» – и на них северное сияние можно увидеть. Снимают это так: ставят камеры – не видеокамеры, а фотокамеры. В них видны ночные города, северные сияния. Камеру ставят, чтобы она снимала каждую секунду. Потом монтируют видеоряд, и получается фильм.

– А что случится с космонавтом, если он незапланированно приземлится в другом государстве?

– Ему должны оказать помощь. Но на моей памяти таких случаев не было. Есть полигон штатного спуска. В случае какого-то отказа корабль может пойти по баллистической траектории, и тогда место посадки будет отличаться на 400 километров от расчетной. Но приземление и в этом случае проходит на резервный полигон, который также находится в Казахстане.

– Как после приземления вы привыкаете к земному притяжению?

– После приземления нас вытаскивают из спускаемого аппарата, после чего минут десять мы сидим в скафандрах. Тут же, возле корабля, разбивается палатка, куда нас несут. В палатке снимают скафандры, одеваемся в более-менее земную одежду. Потом идем до машины, она нас везет на вертолет, потом самолет и – в Москву!

– Земля с корабля больше Луны или меньше? Вам удавалось разглядеть Луну поближе?

– Луна со станции более четкая, если ее фотографировать, то очень красивые снимки получаются… Но она не ближе: расстояние от станции до Луны всего на 400 километров меньше, чем от Земли – это по космическим меркам практически ничто. Но за счет отсутствия атмосферы она более четкая. А Земля со станции – огромная, в иллюминатор смотришь: справа Земля, слева Земля…

– А как Вы фотографируете на станции? Обычным фотоаппаратом?

– Да, обычным цифровым фотоаппаратом. Но есть особенность фотографирования, которая заключается в том, что, чтобы что-то рассмотреть, нужен большой объектив. Мы используем объективы с фокусным расстоянием 1200 миллиметров. К тому же, станция постоянно вращается, и ты должен отслеживать бег Земли: если не предпринимать никаких действий, то снимок будет смазанным. Поэтому нужно вращать объектив, чтобы та точка, которую снимаешь, была неподвижна.

– Удавалось ли Вам с помощью каких-либо приборов взглянуть на Марс?

– Нет, станция больше ориентирована для того, чтобы наблюдать Землю, именно для этой цели у нас есть несколько иллюминаторов. Марс можно на горизонте рассмотреть, но он будет выглядеть просто как точка.

– Что будет, если человек заболеет в космосе? Можно ли вообще заболеть на орбите?

– Мы болеем время от времени. Заболеть в космосе можно запросто: можно удариться, например. На станции есть различные медикаменты. Если космонавт чувствует, что он не очень здоров, есть специальный человек, он называется врач экипажа. Ему можно позвонить. Вообще, чтобы связаться с врачом экипажа нужно заказать закрытый канал связи (обычный даже радиолюбители могут услышать). Для этого мы должны попросить Центр управления полетами, чтобы они закрыли канал, и тогда его никто не сможет прослушать. Но если попросить ЦУП закрыть канал связи, то там все страшно перепугаются, поэтому, как правило, доктору просто звоним на мобильник и задаем все нужные вопросы.

– Мобильники разрешают с собой брать?

– Нет, мобильники брать не разрешают, да и смысла в них никакого нет, потому что ближайшая сотовая станция будет на расстоянии четырех сотен километров. Есть спутниковый телефон, который является принадлежностью корабля. Он нужен для того, чтобы связаться через спутник с ЦУПом, если совершил посадку не там, где тебя ожидают. Но и им в космосе тоже не воспользуешься. Скорость станции 8 километров в секунду, спутника – такая же, причем они могут лететь навстречу друг другу. То есть, если телефон и захватит спутник, то тут же его потеряет.

– А во время полета есть возможность с близкими общаться?

– Да, можно по телефону позвонить. На станции, правда, не телефон, а компьютер, на котором есть средство связи вроде скайпа, которое передает голос. С его помощью можно в любой город, любую страну, можно на мобильник, позвонить.

– Что самое сложное во время полета?

– По семьям скучаем. Еды хорошей нет – консервированная вся.

– На каком языке вы разговариваете друг с другом?

– Два космонавта из одной страны разговаривают на своем языке, а когда мы все вместе… на каком попало языке разговариваем.

Записал Евгений ФЕДОРЕНКОВ. ФОТО – автора

Источник

Какие вопросы можно задать космонавту

Экипаж российского сегмента МКС в составе:
командира экипажа экспедиции МКС-37/38 Котова Олега Валерьевича,
бортинженера экипажа МКС-38 Тюрина Михаила Владиславовича,
бортинженера экипажа МКС-37/38 Рязанского Сергея Николаевича,
отвечает на вопросы победителей викторины «Задай свой вопрос экипажу МКС».

На вопросы победителей викторины «Задай свой вопрос экипажу МКС» отвечает командир экипажа МКС-37/38 Котов Олег Валерьевич.

Добрый день, уважаемые участники викторины «Задай свой вопрос экипажу МКС». Я, Олег Котов, командир 38 экспедиции на станции, и я рад возможности ответить на некоторые ваши вопросы. В общей сложности мы получили больше 60-ти вопросов. Все они очень интересные, все очень познавательные, некоторые есть очень оригинальные и впервые заданные нам. К сожалению, мы технически не можем ответить на все эти интересные вопросы, поэтому мы выбрали несколько, на наш взгляд, самых интересных, самых занятных и постараемся ответить вам на них.

В частности, интересный вопрос мы получили от Тавсият Сейдуллаевой, 15 лет, которая спрашивает: «С какой скоростью и в каком направлении полетит брошенный в космосе камень? Будет ли уменьшаться его скорость и когда он сможет остановиться?».
Данный вопрос обращает нас к специальному разделу физики и математики «Небесная механика». Раздел крайне интересен в изучении, потому что движение предметов на околоземной орбите несколько отличается от привычного понимания того, как эти предметы ведут себя в нашем обычном окружении на Земле. В качестве примера, если мы бросим какой-то предмет против полета станции (другими словами, назад) с удивлением обнаружим, что через некоторое время этот предмет вдруг появится ниже станции, т.е. между станцией и Землей, обгонит ее, полетит быстрее станции вперед и скроется впереди. Поэтому тех, кому интересно изучить законы этого раздела физики, я приглашаю к более детальному ознакомлению в учебниках или Интернет-ресурсах. Ну, а с практической точки зрения, предметы, которые выбрасываются со станции, в конце концов, рано или поздно сгорают в атмосфере, потому что предметы будут тормозиться об атмосферу даже на высоте, на которой летает станция, хотя атмосфера очень разреженная, но тем не менее. Предмет будет опускаться все ниже и тормозиться все быстрее, пока не опустится в плотные слои атмосферы, где кислорода будет достаточно, чтобы предмет там сгорел. Вечно вокруг Земли ни один предмет летать не будет. Рано или поздно он затормозится и сгорит в атмосфере. Спасибо.

На вопросы победителей викторины «Задай свой вопрос экипажу МКС» отвечает бортинженер экипажа МКС-37/38 Тюрин Михаил Владиславович.

Начнем с самого начала, с самого основного вопроса, который часто задают. Этот вопрос задала Аня. С удовольствием попробую сформулировать вопрос. Вопрос звучит так: «Почему МКС не падает?».
Пусть вас это не сильно удивит, на самом деле, скажу по секрету, она падает. Именно падает. Непрерывно и постоянно. Но падает она не отвесно, как падал бы камень с крыши, а как мячик, брошенный немного вперед: падает и одновременно летит вперед. Вот по такой криволинейной траектории. Но Земля, как известно, тоже круглая. Станция падает, а Земля из-под нее уходит. И так все время. Она падает, а Земля из-под нее уходит. Вот такая история получается с падением станции. А если бы Земля была плоской, то упала бы наверняка.

Вопрос, который задает Татьяна. 20 лет. Вопрос звучит так: «Какие ощущения, когда ВЫ летите домой с МКС? Какие ощущение, когда Вы летите на МКС, есть ли волнение?».
Вы знаете, космонавты, в основном, люди цельные, уравновешенные и бывалые. По большей части, мы находимся в гармонии и с окружающей действительностью, и сами с собой. Поэтому всегда радуемся, когда идем на работу, и всегда радуемся, когда идем с работы домой. В общем, так, как и положено нормальному человеку.

Следующий вопрос нам задает Варзина Ирина, 11 лет: «Здравствуйте! Скажите, пожалуйста, хотели бы Вы, чтобы Ваши дети связали свою жизнь с космонавтикой? Спасибо».
Я думаю, что был бы рад. Потому что все, что связано с космосом, очень, по-моему, романтично и очень интересно! Всегда что-то новое: новые открытия, новые технологии, различные эксперименты. И я думаю, что, если мои дети будут разделять то, что действительно нравится мне, то для меня это будет счастьем. Спасибо за вопрос.

Источник

Кто не мечтал бы узнать, каково это, полететь в космос? Взглянуть оттуда на Землю, приблизиться к звездам, побывать в невесомости. Именно об этом нам рассказал Олег Германович Артемьев, который совершил целых два космических путешествия!

Олег Германович Артемьев — космонавт-испытатель, который совершил два космических полета. В первый раз с марта по сентябрь 2014 года на корабле «Союз ТМА-12М», а во второй — на ТПК «Союз МС-08» с марта по октябрь 2018 года. Общая продолжительность полетов Олега Германовича составила 365 суток 23 часа 5 минут. Время в открытом космосе — больше 20 часов.

Космонавт рассказал ребятам, что:
— Если бы он не был космонавтом, то стал бы вулканологом.
— Когда у него что-то не получалось, родители говорили: отдохни и попытайся еще раз.
— Его любимыми предметами в школе были география и история.
— Когда близкие Олега Германовича узнали, что он полетит в космос, они «чуть со стула не упали».
— Он гордится тем, что он — россиянин.
— Если ему предложат полететь на Марс, то он не откажется.
— Самым сложным экзаменом в период подготовки к полету была сурдокамера.
— В космосе ему чаще всего снится Земля, а на Земле — космос.
— В свободное время на орбите он чаще всего наблюдает за Землей.

Олег Германович рассказал, что в детстве не мечтал стать космонавтом. На этот путь его направила лекция героя советского союза, летчика и космонавта В.А. Соловьева. Тот рассказал свою историю о том, как он стал космонавтом. Причем настолько интересно, что после лекции большая часть слушателей загорелась желанием связать свою жизнь с космосом. Вот такая простая история.
Самые интересные ответы из лекции Олега Германовича для учеников «Золотого сечения». О том, какие эксперименты проводятся в космосе:
«Около 300 экспериментов, из них около 50-60 российских. Они делятся на различные «течения». Это эксперименты, которые связаны с человеком в космосе; наблюдения за Землей из космоса; исследования каких-либо технических процессов и материалов в условиях полета; эксперименты, связанные с космической биологией; по биотехнологии; различные общеобразовательные эксперименты и, конечно, связанные с освоением космического пространства».
Об участии в эксперименте «Марс-500»:
«Это чисто психологический эксперимент. Почему 500: по техническому оснащению и по тем кораблям, которые мы можем сейчас сделать, а также по тем схемам, по которым мы можем полететь к Марсу, этот полет занимает более 200 суток. Там месяц уйдет на работу, а потом понадобится около 200 суток на дорогу обратно. Примерно 520 дней. Психологический эксперимент нужен для того, чтобы понимать, как вести отбор экипажа, чтобы полететь на Марс. Это не очень похоже на полеты у Земли. Здесь в экстремальной ситуации мы можем приземлиться или нам могут прислать какие-либо детали для ремонта, а полет до Марса и обратно очень автономный. Невозможно сразу что-то починить или прислать помощь с Земли. Надо быть готовыми к тому, чтобы вся техника была ремонтируемой и надежной, а еще чтобы было как можно меньше поломок. Помимо этого, «Ахиллесова пята» любой экспедиции — это экипаж. Должна быть такая команда, чтобы программа полета была полностью выполнена».

О Тотальном диктанте в полете:
«Я и в первом, и во втором полете проводил Тотальный диктант. Как он проходил: нам присылали аудиозапись, мы ее в определенное время включали и под камеру записывали текст, потом этот лист фотографировали и отправляли на Землю. Ошибки были, конечно, со знаками препинания. Но думаю, что это у многих такое. А в этот раз Тотальный диктант отменили. Мы должны были проводить его четверного апреля, и в этот раз моя роль была не писать диктант, а диктовать его. Мы перенесли его на осень, когда закончится карантин».
О том, изменяется ли облик Земли со временем и заметны ли из космоса экологические проблемы Земли:
«Облик Земли и правда изменяется, но в лучшую сторону. Например, по снегу видно, какие выбросы идут от различных предприятий и как экология в том или ином районе поставлена. Когда я летал в первый раз, от многих заводов был такой рыжий снег, иногда даже черный. А когда я совершал второй полет, то вокруг этих заводов было чисто, снег белый. Это связано с тем, что по результатам нашего полета в 2014 году на тех предприятиях, где происходили загрязнения, поставили фильтры. Заводы продолжают работать, но экология потихоньку восстанавливается».
Также космонавт рассказал, что в некоторых частях планеты отчетливо заметно, что идет глобальное потепление. Из космоса видно, как уменьшаются ледники. Олег Германович считает, что это может быть связано с производством, но также возможно, что речь идет об очередном цикле планеты, когда глобальное потепление сменяет «глобальное похолодание».
Об отношении к современным фантастическим фильмам о космосе:
«Отношусь очень положительно. Каждый фильм дает какую-то идею для того, чтобы спроектировать устройство или корабль. Потому как фантасты что-то придумывают, они дают идеи конструкторам, чтобы делать что-то новое, чтобы улучшать корабли и станции. Конечно же, в большинстве фильмов есть какие-то ошибки, есть те моменты, когда происходит что-то невозможное, что противоречит законам физики и механики. Но фильм — он художественный, а не документальный, он сделан для того, чтобы людям интересно было смотреть. И если вы видите ошибки в этих фильмах, значит, вы учились хорошо».
Об Илоне Маске:
«Илон Маск — очень интересный человек. Хорошо, когда есть люди, которые поглощены мечтой».
О космических туристах:
«Люди как туристы начали летать в космос еще с 2001 года. Всего у нас было девять туристов. Для того, чтобы сейчас полететь в космос, нужно иметь достаточно средств. Когда началась эпоха туризма, первый турист заплатил 20 миллионов долларов, а сейчас билет стоит 59 миллионов долларов. Для обычного человека эта сумма неподъемна. Но я думаю, что лет через 20 стоимость билетов будет намного меньше. Будут появляться частные компании, которые будут делать свои корабли, и пойдет настоящий туристический бизнес».
О том, как чувствуется гравитация:
«Конечно, гравитация чувствуется сразу. Каждая клеточка твоего организма наливается тяжестью, тебе тяжело даже руку поднять, как будто она держит гирю. Даже когда в кровати лежишь, тяжело переворачиваться на другой бок. Это связано с тем, что мышцы, которые в космосе практически не задействованы, расслабляются. Поэтому их надо приводить в порядок и заниматься физкультурой».
О космическом мусоре и о том, может ли он задеть станцию:
«Опасность всегда такая есть. Осколки, которые очень опасны для станции и кораблей, они все у нас в каталоге. Там примерно 19 тысяч осколков. Как только осколок подлетает к станции ближе, чем на 50 километров, то станция делает увод от осколков. Мы уходим из этой опасной зоны. В 2014 году таких случаев было порядка четырех, а в 2018 году мы ни разу не были в такой зоне».
О том, стоит ли оставить свою профессию и стать космонавтом, чтобы получить возможность полететь в космос:
«Стоит! У меня даже такой был вопрос, я сам готовился к полету в космос 11 лет. За эти годы у меня были такие мысли, что, может быть, это не нужно. Полет — то ли будет, то ли нет. У нас летает только каждый второй. Например, дипломов выдано 220, а слетали только 123 человека. Остальные по медицине списываются или по учебе. У каждого разная судьба. Поэтому за эти 11 лет у меня были такие мысли, вернуться обратно в профессию, но так получалось, что я каждый раз в себе какую-то мотивацию находил, оставался. И когда я полетел в первый раз, увидел Землю со стороны, то я понял, что не зря все это делал».

О том, что такое сурдокамера и чем она страшна:
«Сурдокамера — жесткая изоляция. Тебя помещают в такую бочку железную, в небольшую комнату, куда не проникает ни звук, ни свет со стороны. У тебя нет контакта с окружающей средой. Там только лампочка работает и все. И ты ни с кем не общаешься в течение недели, а тебе присылают различные задания, которые ты должен выполнять, различные эксперименты, тесты. Ты должен, например, вести репортажи на заданную тему. И не просто так, а тебе дается несколько минут. При том, что у тебя часов нет. Поэтому ты должен в голове иметь метроном, чтобы понимать, сколько сейчас времени. Но самое тяжелое в этом «карантине» — это режим непрерывной деятельности, когда ты в течение 72 часов не спишь и выполняешь те же задания. Вот это самое тяжелое. Эти эксперименты показывают, что за 65-72 часа можно понять о человеке все. Как он себя поведет в той или иной экстремальной ситуации. Кто-то в этой ситуации начинает кого-то видеть, кто-то с себя пауков снимает, у кого-то змеи ползают. И вот эти моменты значат, что ты не прошел сурдокамеру. И второй раз тебе уже не дадут пройти ее».
О том, сколько времени можно продержаться в открытом космосе (в скафандре):
«Где-то восемь часов».
О болезнях в космосе:
«Всех космонавтов у нас готовят как фельдшеров. У нас с собой много лекарств, практически от всех болезней. Есть специальные инструкции, как человека лечить. За две-три недели до полета у нас есть режим, называемый обсервацией, когда к нам уже не допускают никого. Мы разговариваем с другими людьми через стекло. Поэтому инфекции на станцию не проникают. Но заболеть мы можем вот чем: простудиться (бывает, что вентиляция очень сильная), обжечься, пораниться, порезаться. И от ожогов, и от порезов у нас лекарства есть. Бывают болезни, которые могут появиться, например, вестибулярные расстройства. Самая опасная вещь, которая может возникнуть в космическом полете сейчас — это аппендицит. У нас нет каких-либо средств, чтобы вылечить его и сделать операцию. Если вдруг такое случится, будет срочный спуск на Землю. Еще может быть такая вещь, как асфиксия. Тогда должен кто-то быть рядом, кто может тебе помочь».
О том, можем ли мы сейчас полететь на Марс:
«Сейчас такой возможности нет. Чтобы аппараты полетели на Марс, их надо сначала построить. Те модули, которые сейчас летают, они могут послужить прототипами этих кораблей. Поэтому экспедиция, которая отправится к Марсу, она будет как раз построена вами. По тем проектам, которые сейчас есть».
О том, что самое сложное в работе:
«Самое сложное — это вовремя лечь спать. Потому что много очень интересных дел, которые хочешь сделать. У нас есть такой специальный лист дополнительной работы. Тебя все время тянет что-то такое полезное сделать, и получается, что ты иногда забираешь это время у сна. А это очень опасно, потому что режим труда и отдыха важно соблюдать».
О том, как пережить режим самоизоляции. В первую очередь космонавт посоветовал ребятам распланировать свою неделю. Он рассказал, что на станции они проводят по полгода в такой же изоляции. Несколько советов от Олега Германовича, как пережить изоляцию:
— Завести ежедневник и в воскресенье распланировать всю неделю по дням. Выделить первоочередные задачи. Чем быстрее с ними расправиться, тем больше времени будет на себя.
— Важно помогать по дому своим родным и близким.
— Обязательно регулярно делать уборку.
— Вместе обедать.
— Избегать конфликтов, прощать родным все, находить компромиссы.
«Самый умный человек — это тот, кто первым протягивает руку мира и дружбы», — сказал ребятам Олег Германович.

Источник

Вопросы космонавтам

Собраны некоторые вопросы заданные космонавтам во время различных сеансов связи. Приведены для примера.

this kind of equipment and do you have time to observe the stars?

Комментарии:

Здравствуйте! Очень хорошо было бы показать всем Землянам такой опыт в открытом космосе.
1. Надуть простой детский шарик на станции.
2. Выйти с надутым шариком в открытый космос.
3. Развязав шарик отпустить его в космос.
4. Эти все действия сделать на видео.
Одним словом хорошо будет видно действие реактивной струи в открытом космосе.
С уважением, Владимир. ЯНАО, Новый Уренгой.

Думаю из за разницы давлений его просто разопрет и он лопнет в невесомости.

Меня интересует электрофорная машина статического действия. В земных условиях, особенно на уроках физики, демонстрировали высоковольтные разряды, длиной до пяти сантиметров, ссылаясь на трение воздуха между дисками. У меня возник вопрос, реально ли проверить работу статической электрофорной машины в открытом космосе, для демонстрации высоковольтных разрядов. Если он действительно заработает, то появляется возможность предположить взаимодествие различных полей (магнитных или гравитационых). Поэтому и возник вопрос, а проверить нет никакой возможности, уж выручайте.

Проверяли ли космонавты как работает радиометр Крукса в невесомости?

Если увеличить нашу плонету что произойдет? Станет холоднее на полюсах или жарче на экваторе?

Если в космосе разогреть кубик льда он превратиться в сферу??

Сколько на данный момент спутников в космосе30.03.2020 20:40? и не надо писать 1071 это устаревшая информация

Как ведёт себя электромотор в невесомости?

Как будет плавать аквариумная рыбка в воде — в невесомости?

Видео со станции

Сейчас на борту экипаж

MKC-65

Слева направо: Дубров, Кимбро, Макартур, Песке, Хосидэ, Новицкий, Ванде Хай

Источник