За что хорваты убивали сербов

История, вывернутая наизнанку.
Виновны ли сербы в геноциде хорватов?

БЫТЬ СЕРБОМ – ЭТО УЖЕ ПРИГОВОР?

Приняв к рассмотрению хорватское Обвинение против Сербии в геноциде, Международный суд правды в Гааге дал официальной Хорватии еще одну возможность проявить расистскую ненависть в отношении сербов. Считающийся в Хорватии «отцом нации» Анте Старчевич (1823–1896) еще в позапрошлом веке заразил ею многих хорватов, заложив ее в основы Хорватской партии права, которую он основал вместе с Е. Кватерником.

Страшный парадокс: мать «отца нации» была православной сербкой, отец – обращенным в католицизм сербом, а их сын Анте стал идейным вдохновителем геноцида сербов в Хорватии. Он испытывал огромную ненависть и к евреям, хотя его ближайшим соратником был Иосиф Франк – еврей, принявший католичество и ставший хорватским националистом. Под их предводительством толпа хорватов в течение первых трех дней сентября 1902 года в Загребе, Карловце и Славонском Броду громила мастерские и магазины сербов, врывалась в их дома, их избивали, выбрасывали имущество из помещений… Не было ли это неким прологом «Хрустальной ночи» в Германии 9 ноября 1939 года?!

«Отец хорватской нации» писал о сербах: «Сербы – это мусор, выродки, питающиеся фекалиями и пожирающие останки жертв. Сербы по своей натуре лишены разума и уважения, им противна свобода, а они противны любому добру».

Таковы национальные святыни и основы Хорватии усташей, Хорватии Туджмана. Много ли изменилось в Хорватии нынешней? Не стали ли эти идеи разделяться всем Большим Западом? То отношение, которое демонстрирует и Международный суд правды в Гааге, принимая хорватский иск против Сербии по обвинению в геноциде, заставляет склониться к утвердительному ответу на этот вопрос.

ЭТНИЧЕСКИЕ ЧИСТКИ В ХОРВАТИИ: ИЗГАННЫЕ ЛЮДИ И СОЖЖЕННЫЕ КНИГИ

Кто же на самом деле виновен в геноциде? Хорваты или сербы? Отвечая на этот вопрос, обратимся к истории. Вспомним о том, как Хорватский Сабор (Парламент) в 1990 году лишил сербов статуса государствообразующего народа в Хорватии. Через год была проведена перепись населения. Согласно ее данным, в Хорватии осталось жить 581 663 серба (или 12,2% от всего населения). После всех военных ужасов, через десять лет в Хорватии оставалось уже 201 631 серб (всего 4,5% населения Хорватии). Численность сербов, таким образом, сократилась более чем на две трети.

«В течение долгих лет Хорватия настаивала на случае в местечке Овчара у города Вуковар как на крупнейшем военном преступлении сербов над хорватами. При этом оставалось как бы забыто ужасное преступление в Хорватии, совершенное в начале войны, – преступление в селе Янузе, где было убито 500 сербов, которых затем увезли в холодильных установках. Тому есть свидетель под защитой. Однако ни единого процесса по этому преступлению не состоялось», – пишет профессор Светозар Ливада, философ, историк, демограф.

Профессор утверждает, что «в Хорватии проведена самая “чистая” этническая чистка, которая когда-либо где-либо производилась». Переименованы населенные пункты – всего 52. Вместе с топонимами уничтожена идентичность всего живого и неживого, существовавшего там, затем подверглись ревизии кадастровые книги и, наконец, осуществлен «книгоцид». Мой хорватский друг написал книгу об уничтожении книжного фонда. Человек, составивший инструкцию о том, как нужно уничтожать книжный фонд, получил в прошлом году награду от Хорватского государства на день библиотечного работника.

В ходе этой акции было уничтожено 100 тысяч книг – все книги напечатанные кириллицей или даже латиницей, но в Сербии. Уничтожена вся литература по марксизму, антифашистская литература, многие книги, авторами которых являлись евреи, мусульмане, русские.

КОНТРОБВИНЕНИЯ ВЫДВИНУТЫ СЛИШКОМ ПОЗДНО

Отделившись от СФРЮ, Хорватия обвинила официальный Белград в том, что он ответственен за «этническую чистку хорватских граждан, как вид геноцида, так как он непосредственно контролировал действия своих вооруженных сил, спецслужб и различных паравоенных отрядов, совершивших преступления на территории Хорватии, в районе Книна, восточной и западной Славонии и Далмации».

Хорватия потребовала от Международного суда правды провозгласить Сербию виновной в нарушении Конвенции о геноциде, заставить ее «наказать всех преступников» и вернуть в Хорватию предметы культуры, выплатив репарации в размере, которые определит суд.

Между тем, Международный суд правды отказался принять от Сербии в 2004 году иск против стран – участниц НАТО за бомбежки 1999 года. Суд заявил, что этот вопрос находится вне его компетенции. Почему? Не потому ли, что в данном случае иск подавали сербы? Подчеркну, что Сербия – первая и единственная страна в истории этого суда, которую пытаются обвинить в геноциде.

На очень противоречивой политической сцене Сербии, где доминирует садомазохизм правящей элиты, этот иск вызвал новые споры и манипуляции. До сих все, на что была способна власть, – это бесконечные извинения в адрес хорватов и боснийцев. Президент Борис Тадич установил настоящий рекорд, «покаявшись» за «военные преступления» трижды: сразу же в начале своего президентства во время визита в Сараево, затем в Сребренице и Загребе.

Мы, сербы, ошеломленно смотрели и слушали, как на хорватском ТВ он поддается на откровенную провокацию ведущего и произносит: «Всем гражданам Хорватии и всем хорватам, которых сделали несчастными люди моей национальности, я приношу извинения и беру на себя за это ответственность». А потом добавил: «Генерал Младич – это одна из самых мрачных страниц сербской истории». Наконец, он пояснил, что своим посещением Сребреницы он показал, что думает о совершении геноцида в этом районе. Он сказал, что тем самым взял часть вины на себя. Вины за преступление, которое совершил некто от имени сербского народа в отношении представителей боснийского народа.

Тогда в Сребренице он ничего не сказал. Но мы знаем, что Борис Тадич никогда не преклонял головы перед тенями трех тысяч сербов из Сребреницы, которых головорезы Насера Орича убили самым зверским образом.

Лишь в ответ на демарш Загреба правительство Сербии решило выдвинуть контробвинение против преступлений хорватов над сербами, и не только во время операций 90-х годов «Блесак» и «Олуя», но и за преступления, совершенные в Независимом Государстве Хорватия в годы Второй мировой войны.

ЦИНИЗМ МЕСИЧА НЕ ЗНАЕТ ГРАНИЦ

Сербские юристы попытаются доказать связь между событиями Второй мировой войны и событиями 90-х годов, в смысле повторения преступлений усташей.

Однако сразу же после решения сербского правительства выступить с контробвинением президент Хорватии Стипе Месич, как всегда презрительно и цинично, заявил, что «операции хорватских войск были легитимны, что многие сербы покинули Хорватию вместе с подразделениями ЮНА, а хорватская армия не перешла ни одну границу, не опустошала села Сербии, не засылала на ее территорию своих добровольцев, что граждане Сербии не содержались в хорватских концлагерях».

Поразительно, что это говорит именно Месич, который был последним президентом СФРЮ и верховным главнокомандующим Югославской Народной Армии (ЮНА). Это по его приказу ЮНА была направлена в Словению, когда там с особой силой проявились сепаратистские тенденции, имевшие гибельные последствия и для союзного государства и для невиновных солдат ЮНА.

Там начались первые оборонительные бои ЮНА. На военные казармы начали нападать военизированные подразделения. Почти все казармы были окружены и изолированы – без газа, воды, электричества, еды. Солдат убивали внутри казарм.

Туджман еще в 1989 году, находясь в Германии, заявил, что земля в Краине станет красной от крови, когда он будет президентом Хорватии. Так и произошло! Потом, уже как президент Хорватии, в апреле 1994 года он гордо заявил в Загребе: «Войны бы не было, если бы Хорватия ее не захотела!»

НЕМНОГО ЛИЧНЫХ ВОСПОМИНАНИЙ

У меня лично принятие к рассмотрению иска Хорватии против Сербии вызвало тяжелые воспоминания. В начале ноября 1991 года мы, три женщины из Белграда, повели около 1 300 родителей из Македонии, Черногории, Боснии и Герцеговины и Сербии, рискуя жизнями, чтобы навестить их сыновей, братьев, отцов и мужей, которые как военнослужащие ЮНА уже несколько месяцев были заперты в казармах ЮНА в военном округе Загреба.

Вместо помощи Командование Военного округа Загреб отправила к ним Миссию наблюдателей ЕС – «для посреднической миссии в прекращении вооруженных столкновений». Эта Миссия так никогда и не прибыла в Беловар.

Шесть пленных солдат, среди которых было и два хорвата, 3 октября из казармы вывели люди в униформе и масках. В ближайшем лесу все шестеро были расстреляны.

На следующий день жители Беловара пришли в занятую казарму. Они плевались и мочились на тела расстрелянных военнопленных, солдат и офицеров ЮНА.

Затем мы пришли в Беловар, 250 человек, в основном матери, сестры, деды и бабушки. Мы пришли посетить выживших пленных, 18-летних ребят. Снова плевки и ругань…

Мать Стоядина была среди нас. Пришла увидеть любимого сына. Когда начальник тюрьмы прочитал его имя, он лишь сказал: «Мертв!» Никогда не забуду его резкий голос и ее глухой, не верящий ответ: «Хочу моего сына. Пусть и мертвого!» Я только успела прижать платок к ее устам, чтобы заглушить крик матери.

Через три года ей удалось перенести посмертные останки сына. Мы стали сестрами.

Вспоминая этот эпизод, я хочу спросить: будут ли и Стоядина обвинять в Гааге в совершении геноцида над хорватским народом?

Перевод с сербского Михаила Ямбаева

Источник

Почему Хорватия и Сербия так ненавидят друг друга: война, которая началась после футбола

«Шахтер» сегодня сыграет матч Лиги чемпионов на загребском стадионе «Максимир» – принято считать, что именно здесь началась горячая фаза конфликта между Хорватией и Сербией, которая в 1990-е переросла в тысячи жертв и в постоянную ненависть друг к другу.

Что вообще не поделили Сербия и Хорватия?

Если коротко: национализм в обеих странах разными путями пришел к выводу, что спокойствие на Балканах невозможно без расселения или даже уничтожения соседней нации. В Хорватии так думали о сербах, в Сербии – о хорватах. Католики о православных, православные о католиках. При этом более 85 процентов хорватов считают себя католиками, более 85 процентов сербов – православными.

Обе страны еще в середине 19 века не были независимыми и находились под оккупацией разных империй (Сербия до вмешательства России оставалась в Османской империи, Хорватия вплоть до Первой мировой базировалась в Австро-Венгерской), но такие движения постоянно выносились на повестку дня. В 1844 году сербский министр Илья Гарашанин опубликовал «Начертания», в которых основной идеей было создание военным путем Великой Сербии. Хорватов он считал «сербами католической веры» и «народом без самосознания». В Хорватии «отцом отечества» стал публицист Анте Старчевич, который называл боснийцев и сербов «хорватами, которые вышли из под контроля».

Подобные разговоры то и дело вызывали даже беспорядки. Например, в 1902-м в Загребе случились погромы сербов за статью местного депутата «Do istrage Vaše Иле Naše» – в ней единственным возможным вариантом величия Сербии называлось истребление всех хорватов.

Но Первая мировая война на время отодвинула эти противоречия, а в 1918-м и вовсе после полного передела границ по всей Европе достаточно неожиданно появилось Королевство сербов, хорватов и словенцев (которое в 1931-м переименовалось в Югославию). Пагубное для хорватской политики, потому что премьер-министр новосозданной страны Никола Пашич принял «Начертания» Гарашанина почти официальной идеологией государства. Со всеми вытекающими последствиями: сербы назначались на все ключевые должности, хорватский язык признали вне закона, а в 1928-м основной лидер хорватской части населения Степан Радич был застрелен сербским депутатом после речи, в котором Сербию обвиняли в колонизации Хорватии.

Большой след в отношениях между народами оставили усташи – фашисты, которые установили своей режим в Хорватии в 1941-м после помощи со стороны муссолиновской Италии. Теперь уже хорваты считались новой властью единственной достойной нацией, которая могла жить на этих землях. Только в концентрационном лагере Ясеновац было убито не менее 100 000 сербов, евреев, цыган и антифашистских хорватов. Усташи продержались на крови четыре года, пока не были выбиты из страны после победы югославских партизан под руководством хорвата Йосипа Броз Тито – будущего великого диктатора Югославии.

Однопартийная система и социалистический строй также пытались подавить конфликт – в 70-х правительство ввело обширную децентрализацию в пользу Хорватии и Словении. Но Сербия так и осталась основой основ в государстве, а хорватский национализм все равно стал главной альтернативой югославскому (и сербскому) коммунизму. В 1986-м Сербская академия наук и искусств опубликовала меморандум, в котором признавала упадок Югославии, а в качестве решения проблемы было предложено создать Великую Сербию (опять!), в которую должны были войти почти все земли Хорватии за исключением нескольких окраин.

А при чем тут футбол?

На «Максимир» прибыло больше 3 тысяч сербских ультрас «Героев», ультрас «Динамо» Bad Boys Blue аналогично выставили лучших своих бойцов. С чего все началось, до сих пор не понятно, но обе стороны охотно подбивали друг друга: хорваты скандировали Srbi – na vrbi, гости – Zagreb je Srbija! и Ubit cemo Tudmana! (Туджман – глава ХДС, – прим. Tribuna.com). Довольно быстро началась настоящая бойня – «Герои» разломали рекламные щиты под своим сектором и пошли в атаку на хозяев.

И это было бы пусть и очень масштабным, но все же типичным боем между ультрас, если бы не действия милиции на матче. Она была почти полностью сербской, фактически не трогала гостей и очень активно избивала хозяев. В ход шли и резиновые дубинки, и слезоточивый газ. Но 350-400 хорватских ультрас все равно прорвали кордон – и началось месиво с сотней пострадавших.

Отличились и футболисты: Звонимир Бобан на полной скорости влетел в милиционера с коленом и был так взбешен, что его оттаскивали собственные фанаты.

«Я был там, публичный человек, готовый рисковать всем: жизнью, карьерой и всеми благами, которые может принести слава футболиста, ради одной цели и одного идеала: свободная Хорватия», – рассказывал потом он из Италии. За этот прыжок его дисквалифицировали на шесть месяцев, а милиционер публично простил его спустя несколько лет.

Бойню на «Максимире» удалось остановить лишь после прибытия на стадион водометов и бронетехники, но беспорядки в самом Загребе продолжались еще несколько дней.

Через две недели после матча новоизбранный хорватский парламент проголосовал за новую Конституцию, которую сербское меньшинство открыто бойкотировало. Глава ультрас «Црвены Звезды» Желько Ражнатович (он и сам был на «Максимире») основал Сербскую добровольческую армию, которая была одной из самых заметных и жестоких военных единиц в начале войны. А уже в июле была самопровозглашена Сербская Автономная Область Книнская Краина (позже просто Сербская Краина). Буквально целый кусок территории Хорватии, в котором не желали независимости, а выступали за единое югославское государство.

После объявления независимости Хорватии в июле 1991-го именно с этой территории начались основные военные действия.

Что нужно знать о войне между Сербией и Хорватией?

Общее количество погибших за четыре года с 1991-го по 1995-й оценивается в 20 000 человек. Еще около 500 000 человек стали беженцами. Немного цинично, но эта война была гораздо менее кровавой, чем последующая война Боснии за независимость от той же Сербии.

Своего Сараево тут не случилось, но в этой войне, как и во всех остальных, есть свои ключевые моменты:

1. Численность войск была далеко не в пользу Хорватии. Югославская армия на начало войны насчитывала 145 000 человек, тогда как хорватская – всего 70 000. Но особенное преимущество было в технике: хорватские войска преимущественно состояли из полицейских отрядов, когда как у их противников были пусть и устаревшие, но танки, авиация и артиллерия.

Первая серьезная битва войны – за Вуковар – знаменита тем, что город оборонял хорватский гарнизон из 2000 человек против 40 000 человек Югославской народной армии. Оборонял 87 дней почти до полного своего уничтожения. Сербские добровольческие батальоны после захвата города устроили показательную казнь почти 300 хорватов, которых не вывезли вовремя из госпиталя.

Вуковар стал символом борьбы за независимость Хорватии – и его вернули одним из последним. Два года с 1996-го город был под временной администрацией ООН, но мирно отдали его хорватам лишь в 1998-м.

Официально Хорватия никогда не была в состоянии войны с Сербией и Югославией. Она не вводила военное положение, но провела первую мобилизацию в истории страны уже в октябре 1991 года.

3. Хорватии пришлось пройти несколько унизительных мирных переговоров, пока не пришло время военных действий. В 1995-м хорваты скрытно провели сразу две крайне масштабные операции – «Молния» и «Буря», которые до сих пор в стране отмечаются военными парадами и государственными праздниками.

Существует легенда, что когда наступление началось, главный штаб сепаратистов достал из сейфа запечатанный в Белграде конверт – официальный план противодействия хорватским войскам. Исследователи утверждают, что эти директивы содержали только одно слово: «Отступайте».

4. Территории, где в 1991-1995 годах существовало сепаратистское «государство», до сих пор остаются наиболее экономически отсталыми регионами Хорватии. В результате этой необъявленной никем войны Хорватия была фактически парализована четыре года, этот конфликт стоил Загребу порядка 15% годового ВВП.

5. Война никем не забыта и сейчас. Даже в футболе – этим летом ультрас «Црвены Звезды» и загребского «Динамо» провели идентичные акции перед матчами Лиги чемпионов.

Сербские фанаты где-то откопали трофейный танк, который участвовал в битве за Вуковар в 1991-м – и поставили его у ворот стадиона «Маракана» в Белграде.

Хорваты же поставили перед «Максимиром» старый ржавый трактор, который символизировал основной транспорт беженцев из Сербской Краины в 1995-м.

Война Хорватии и Сербии сказывается даже на украинском футболе

Последний скандал – скандирование фанатами «Динамо» кричалки Ubij Srbina. «Если бы это сделали мы или россияне, всегда бы играли при пустых трибунах. УЕФА, разве это не двойные стандарты?» – в официальном паблике «Црвены Звезды» даже не поскупились на реакцию на это видео. В ответ болельщики «Динамо» обвинили посла Украины, что тот не реагирует на сербские антиукраинские проявления.

Война Сербии и Хорватии слишком сильно напоминает Украине события с 2014 года. Проблемы все те же: великодержавие соседа, сепаратисты, насаждение языка и конфликт на годы вперед.

Когда наша сборная играла с хорватской в отборе на ЧМ-2018, то ультрас «Динамо» опубликовали заявление, которое больше смахивало на пакт о ненападении: «Война на Балканах в 90-х годах и события последних лет в Украине – очень похожи. Именно поэтому количество добровольцев из Хорватии, которые сейчас борются на Востоке Украины, одно из крупнейших из числа европейских стран.

Нам нечего делить с хорватами. Во время ответного матча наших сборных, который состоится в Украине, мы сделаем все зависящее с нашей стороны, чтобы пребывание фанатов из Хорватии у нас в гостях прошло в позитивной атмосфере и без инцидентов».

С Сербией такой мир невозможен. Их общая российская направленность начала новый виток после 2014-го – несколько раз фанаты «Црвены Звезды» даже вывешивали флаг так называемой «ДНР» на своих трибунах. Выезд в Белград для наших болельщиков (как и для их – во Львов) просто невозможен, поэтому УАФ даже не заказывала билетов на матч наших сборных.

Но даже такие выверты в сто раз лучше, чем реальная война. Об этом все же стоит помнить.

Источник

История конфликта сербов и хорватов

Довоенная Югославия

Югосла́вия была идеей среди южных славян, она под­ра­зуме­вала создание единого государства, объединив все славянские народы Балкан (за исключением Болгарии). Идея осу­щест­ви­лась в 1918 году, после распада Австро-Венгерской империи и при создании Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев. Название «Югославия» было принято после го­сударс­твен­но­го переворота короля сербов, хорватов и словенцев Александра, 6 января 1929 г., пос­ле­довав­ше­го за убийством лидера Хорватской кресть­янс­кой партии Степана Радича, которое было совершено сербскими на­ци­она­лис­та­ми прямо в здании парламента.

Правление короля в этот период ха­рак­те­ризо­валось авторитарно-кон­серва­тив­ны­ми тенденциями. Королевство Югославия во избежание ме­жэт­ни­чес­ких конфликтов и опасности распада делилось на провинции (бановины), не со­от­ветс­тво­вав­шие территории расселения ни одного из основных юж­носла­вянс­ких народов. Это со­от­ветс­тво­вало идеологии стирания меж­на­ци­ональ­ных различий и ассимиляции.

До ор­га­низо­ван­но­го хорватскими усташами убийства короля Александра в 1934 Югославия была ори­ен­ти­рова­на на союз с де­мок­ра­тичес­ки­ми державами Западной Европы (входило в так называемую Малую Антанту). После гибели короля и прихода к власти князя-наместника Павла государство взяло курс, дру­жест­вен­ный к фашистским странам — Германии и Италии.

В марте 1941 г. пра­витель­ство Югославии при­со­еди­нилось к Берлинскому пакту фашистских держав, что вызвало широкое движение протеста. 27 марта про­фашист­ское пра­витель­ство было свергнуто.

Вторая мировая

6 апреля 1941 г. на Югославию напали фашистские войска, ок­ку­пиро­вав­шие и расч­ле­нив­шие территорию страны. Было создано са­мос­то­ятель­ное Независимое государство Хорватия. Власть в стране при­над­ле­жала уль­тра­наци­она­лис­ти­чес­ко­му движению усташей. Целью движения было превращение Хорватии в стоп­ро­цент­но ка­толи­чес­кую страну, а проживавших в ней сербов, цыган и евреев пред­по­лага­лось уничтожить. Хорватия была единс­твен­ной европейской страной-союзницей Германии, создавшей свои собственные кон­цент­ра­ци­он­ные лагеря.

Крупнейшим из лагерей был комплекс Ясеновац, в котором заключённых убивали с особенной жестокостью, причём убийства людей были поставлены на поток. Ясеновац был конвейером смерти. Наибольшее количество жертв было среди сербов. В Ясеноваце по степени жестокости палачи превзошли даже своих немецких учителей[источник не указан 42 дня], массово сжигая людей живыми или разделывая живых людей спе­ци­аль­ны­ми ножами-сербосеками, крепящимися к руке.

Боснийских мусульман усташи, напротив, отнесли к хорватам му­суль­манс­кой веры и официально приравняли их в правах к католикам. Государство даже пре­дос­та­вило здание музея в Загребе для пе­ре­обо­рудо­вания в мечеть. Боснийские мусульмане в равной мере призывались на службу в армию. Также из мусульман под немецким пок­ро­витель­ством был сформирован отдельный боснийский отряд СС, так называемая дивизия «Ханджар», под­держи­вав­ша­яся Хаджом Амином аль-Хуссейни, великим муфтием Иерусалима (а также дядей Ясира Арафата), а также дивизия СС «Кама».

Поскольку сами хорваты были славянами, а в со­от­ветс­твии с нацистской идеологией, славяне — люди низшего сорта, усташи выдвинули теорию готского про­ис­хожде­ния хорватов.

Размах геноцида в Хорватии заставил даже Муссолини пре­дос­та­вить в Италии убежище сербам и евреям, спасавшимся от режима усташей. Гитлеровцы также критиковали усташей за сербский геноцид (поскольку под­держи­вали в Сербии «дру­жест­вен­ное» ма­ри­оне­точ­ное пра­витель­ство Милана Недича), однако прак­ти­чес­ких действий по остановке террора не предп­ри­нима­ли.

Во время Второй мировой войны, согласно различным оценкам на территории Югославии было убито от 500 000 до 1 200 000 сербов. И про­фашист­ский режим усташей в Хорватии был основным ор­га­низа­тором геноцида.

Новейшая история. Война в Республике Сербская Краина

Сербы на территории современной Хорватии компактно проживали со времен Сред­не­вековья, но их земли никогда не входили в состав Хорватии, за исключением насильного их включения по решению Гитлера в так называемое «Независимое государство хорватское» в 1941 году.

На фоне обострения меж­на­ци­ональ­ных отношений в период распада Югославии, в Конституцию Хорватии были внесены изменения, согласно которым «Хорватия является го­сударс­твом хорватского народа», на территории Хорватии запрещается ис­поль­зо­вание сербской кириллицы. Происходит смена го­сударс­твен­ной символики Хорватии и флаг меняется на «шаховницу» — хорватский флаг времён усташеского правления. В ответ на это, жившие в ад­ми­нист­ра­тив­ных границах Со­ци­алис­ти­чес­кой Республики Хорватия сербы, опасаясь повторения геноцида 1941—1945 гг., в декабре 1990 года про­возг­ла­сили Сербскую автономную область Краина. В апреле 1991 года краинские сербы приняли решение о выходе из состава Хорватии и при­со­еди­нении к Республике Сербской, которое было затем подт­вер­жде­но на проведённом в Краине референдуме. 25 июня 1991 года Хорватия од­новре­мен­но со Словенией про­возг­ла­сила свою не­зави­симость от Югославии.

Атмосфера неприязни к сербам ощущалась очень остро. На 1989 год в Хорватии проживал один миллион сербов. Только с 1991 по 1993 год из Хорватии в целом были изгнаны около 300 000 сербов. Сколько сербов ушло со своих земель с 1989 по 1991, никто ещё не считал. Население 28 му­ници­пали­тетов Краины перед хорватскими вторжениями на 1993 год насчитывало 435 595 человек, 91% из которых были сербами, 7% — хорватами и 2% людьми других на­ци­ональ­нос­тей. После Второй Мировой Войны и по сей день это была самая масштабная военная операция в Европе. И после Второй Мировой Европа не видела такого массового потока беженцев: полмиллиона сербов всего за несколько дней были вынуждены бежать со своих земель.

4 августа 1995 года в 3 утра хорваты официально оповестили ООН о начале операции. 4 августа же был день ос­во­бож­де­ния самого страшного концлагеря на Балканах Ясеновац во Второй Мировой, хорваты приурочили нападение именно к этой дате.

Пред­шест­ву­ющие этому 4 года войны и дальнейшее развитие событий наилучшим образом освящено в статье И. С. Плеханова: «Падение Р.С.К». Лишь коротко отметим, что степени зверства и бес­че­ловеч­ности хорватов и их союзников (в первую очередь из стран НАТО и «ми­рот­ворчес­ких» войск ООН) могли бы по­зави­довать войска третьего рейха. Нападавшие видели лишь одну цель — уничтожить сербское население краинских земель и сделать это с мак­си­маль­ной жестокостью.

Источник