За что любить маяковского
Почему мне нравится В. Маяковский? (ЕГЭ по литературе)
Владимир Маяковский является величайшим поэтом двадцатого века. Он проявил себя неординарным драматургом, сатириком, кинорежиссёром, сценаристом, художником. К сожалению, далеко не многим нравятся его произведения. Они им кажутся непонятными, а это очень печально. Я считаю, что Владимир всю душу вкладывает в свои работы. Прочитав произведения Маяковского, я поняла, что этот поэт мне близок по духу.
Мне нравится Маяковский тем, что он говорит то, что думает. Этот человек не скрывает своих эмоций и чувств. Он предельно искренен. И эту искренность можно заметить как в любовной лирике поэта, так и в политической поэзии. Его произведения вызывают у меня восхищение.
В поэма «Облако в штанах» описываются душевные страдания лирического героя. Он ждет, когда к нему придёт Мария. Ему начинает казаться, что над ним «хохочут и ржут канделябры». Спустя некоторое время, девушка приходит. Мария говорит, что она выходит замуж. Лирический герой делает вид, что он спокоен :
Видите — спокоен как!
Сравнивая свое состояние с пульсом покойника, лирической герой убивает надежду на любовь, на счастливое будущее. Несчастная любовь заставляет его переосмыслить жизненные ценности и изменить приоритеты.
В стихотворении «Нате!» лирический герой возмущается тем, что люди относится к литературе потребительски. Он обращается к толпе, пытается её спровоцировать. Герой противопоставляет себя этому обществу, ведь он «бесценных слов мот и транжир». Помимо этого, в произведении появляется образ бабочки, который свидетельствует о чистой душе поэта. Автор утверждает, что толпа вскоре превратится в «стоглавую вошь», которая «ощетинит ножки» и «в калошах и без калош» взгромоздится на эту бабочку, а ведь это очень хрупкое существо, которое нельзя трогать. Лирический герой не намерен мериться с толпой. Он позволяет себе «радостно плюнуть» в лицо толпе, ведь для них искусство – это лишь повод развлечься.
В произведении «А вы смогли бы?» лирический герой «смазал карту будня», то есть изменил действительность. Он видит мир иначе. Герой способен разглядеть «на блюде студня косые скулы океана», для него водосточные трубы подобны флейте. В конце стихотворения автор бросает вызов толпе, говоря ей:
На флейте водосточных труб?
В. Маяковский – это очень талантливый человек. На первый взгляд этот мужчина может показаться грубым. Однако в душе он был легкоранимым, а это показная грубость служила ему защитой от окружающих. Его произведения такие же искренние, как и он сам. Именно поэтому мне очень нравится Маяковский.
Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.
ЗА ЧТО Я ЛЮБЛЮ МАЯКОВСКОГО?
Учителя советской школы, в основном, были УЧИТЕЛЯМИ. Не просто ПРЕПОДАВАТЕЛЯМИ своего предмета, а именно УЧИТЕЛЯМИ. И в первую очередь они учили нас УЧИТЬСЯ. Не знаю, как кому, но всяком случае, мне на хороших учителей везло. Теперь-то я понимаю, что и они не всегда были свободны в своём выборе, но тогда.
Однажды в классе восьмом нам задали сочинение: «За что я люблю Маяковского?» Вот такая тупая формулировка темы! Я тут же упёрлась рогом:
– А с чего Вы решили, что я его люблю?
– Тогда пиши сочинение «За что я НЕ люблю Маяковского?».
– А с чего Вы решили, что я его НЕ люблю?
– Но как же тогда ты относишься к Маяковскому?
– А никак. Мне его творчество безразлично.
– Тогда пиши, почему безразлично!
– А это я без сочинения и в двух словах могу сказать. Потому,
что почитала его произведения и осталась к ним равнодушна.
Русичка меня после урока оставила и так жалостно говорит:
– Тамара, я тебя прошу! Напиши ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ про Маяковского!
– Ладно, говорю, напишу вам трактат о его пьесах и любовной лирике.
А этого мы в школе не проходили, но она тут же согласились:
– Да пиши, что хочешь, только напиши!
И таки написала, развёрнуто, аргументировано. «Отлично» получила.
Если бы она упёрлась на своём, то шиш получила бы, а не сочинение.
А самое смешное было в том, что мне тогда очень нравилось читать пьесы
Маяковского вслух по ролям.
Но, по прошествию лет, даже сейчас меня раздражает, вроде бы невинный, но, по сути, дурацкий вопрос: «А кого из поэтов (писателей) Вы больше всего любите?»
По-моему, ЛЮБИТЬ поэтов, писателей, артистов, художников – это удел фанатов. Быть ВЛЮБЛЁННЫМИ В ТВОРЧЕСТВО оных – это признак определённого вкуса. Но, будь то зацикленность, или всеядность – это однозначно обедняет человека. Я радуюсь, когда меня «цепляют» чужие стихи, песни, проза, и испытываю досаду о потерянном времени, нарываясь на ширпотреб, которого, благодаря «всемирной павутине», развелась тьма-тьмущая. Впрочем, даже в такой ситуации можно изрядно повеселиться, написав пародию, карикатуру, подражание, что я с успехом и делаю, веселя читателей и адекватных авторов. Дело в том, что пародия – своего рода индикатор наличия у людей здорового чувства юмора и самокритичности.
Как-то так сложилось, что лучшие поэты даже обижаться стали. Мол, почему ты на других пишешь пародии, а на меня нет?! Ну, напиши-и-и.
А это, знаете ли, дорогого стоит. У хорошего поэта отыскать прокол, или ляпсус значительно труднее, чем у обычного графомана. Зато потом можно поржать вместе с автором на тему: «Как же это я так лопухнулся?»
Сегодня в программе пародии на стихи моих друзей. Все они – люди разные, но когда зашкалены эмоциями, тако-о-о-е выдают, что не написать на них пародьку просто грех…)))
(Поэт обходится инициалами СП, поэтому
сохраним его «псевдонимность»)
«Весна раздвинула дороги
и оголила чернозём…» (с)
«О чём задумался бесстыжий
куда ни глянь. везде. везде…» (с)
СП. «ВЕСНА РАЗДВИНУЛА ДОРОГИ»
Весна, привольная, нагая,
Не разбирая – что почём,
Лежит, дороги раздвигая
Лежит, раскинув горизонты,
Востря и зрение, и слух,
Лежит с терпеньем анаконды,
В ложбинках пряча вербный пух.
Но, лишь убёг февраль вчерашний –
У грешных мыслей в поводу
Поэт с весной затеял шашни,
Раздвинув плугом борозду!
По на́леди скользнули ноги…
Вздохнула, чавкнула весна,
Взяла и… сдвинула дороги,
На… печку, чтобы он согрелся,
И к смыслу пахотных наук
Чтоб не утратил интереса
И чтоб не отморозил… плуг.
(Дядя Женя крут до чрезвычайности, когда
его нипадецки несёт вширь и ввысь…)))
Дуршлаг небесный сеет непогодье,
Уходят дни, года, друзья уходят
к истокам, по болезни, по УДО.
Я вижу их весёлых, загорелых,
обветренных мирскою суетой,
без оболочки той, что кличут телом,
с душою, как и прежде молодой.
Там в порубежье, в ожиданье кары,
сидят они с вином вокруг стола,
скучая без меня и без гитары,
без едких шуток старого козла.
А небо душит, гонит кровь из вены
в тот самый мозг, что яростно рычал,
и, разрывая тьму инсультом члена,
седой планеты маятник качал.
Рыдают окна, пузырятся лужи,
осенний сон, ненастье, западня.
И я шепчу, сезонностью контужен:
я задержусь. Идите без меня…
СЕДОГО ЧЛЕНА ВРЕМЕННО́Й ИНСУЛЬТ
Теплеет водка, остывает ужин,
Друзья пируют где-то в небесах,
А я сижу, сезонностью контужен,
С могучей силой в бренных телесах.
Друзья в раю. С амброзией, с нектаром.
Сидят, бухают, все навеселе…
А мне УДО не светит. Что ж? Задаром
Я жизни срок мотаю на земле?
Порою попиваю… из копытца –
Ну, что возьмёшь со старого козла! –
А мне бы тут поэзией упиться,
Пока душа не выгорит дотла.
Когда взорвался мозг инсультом члена
И маятник планеты раскачал,
Я понял, что поэзия нетленна,
Конец концов – начало всех начал.
Пока в зобу дыхание не спёрло,
Мне не дано увидеть ваших лиц,
Простите, дру́ги, дел ещё по горло
И куча не исписанных страниц!
Милейшая поэтесса под псевдонимом ЮНОНА
написала стихотворение «ДЕРЕВЦО У ДОРОГИ»,
в котором были такие строки:
«Солнце устало, зевает и хочет уснуть,» (с)
«Ветер гуляет по лесу. Он тихий пока.
Бегают по́ лесу грустные дикие звери.
Гул раздается откуда-то издалека.
Солнце шагает в небесные добрые двери.» (с)
«Лишь одинокое деревце робко дрожит.
Скучно ему, одиночество гнет и деревья.
Лишь запоздало телега с конем пробежит.
Жаль, что у дерева нет никогда новоселья.» (с)
«Ах, деревцо’, не грусти ПОСРЕДИНЕ дороги.» (с)
ОХ, УЖ ЭТО ДЕРЕВЦО́!
Солнце зевает, усталый у солнышка вид,
Грустно шагает оно с ощущеньем потери,
Но деревцо’ посредине дороги стоит
И не пускает в небесные добрые двери.
Ветер гуляет… В болотцах блуждают огни…
Носятся грустные дикие звери по лесу…
Ночь наступает – они на дорогу – ни-ни!
Де’ревце там! Одинокое! Ну его к бесу!
Так и стоит, горемычное, ночью и днём,
Робким таким артефактом, природой забытым,
Лишь пробегут запоздало телега с конём,
Пнув на бегу колесом, или вовсе, копытом.
Путник споткнётся о корень, обронит словцо –
Крепкое, русское… Глянет на сбитые ноги…
— Что же ты дерево, де́ревце, бля… деревцо́,
Людям мешая, торчишь посредине дороги?
И в заключение, памятуя о словах Владимира Владимировича «К мандатам почтения нету…», выложу типа пародьку на его стихотворение. Писать в стиле Маяковского не столь сложно, сколь интересно.
В.Маяковский. А ВСЁ-ТАКИ…
Улица провалилась, как нос сифилитика.
Река — сладострастье, растекшееся в слюни.
Отбросив белье до последнего листика,
сады похабно развалились в июне.
Я вышел на площадь, выжженный квартал
надел на голову, как рыжий парик.
Людям страшно — у меня изо рта
шевелит ногами непрожеванный крик.
Но меня не осудят, но меня не облают,
как пророку, цветами устелят мне след.
Все эти, провалившиеся носами, знают:
Как трактир, мне страшен ваш страшный суд!
Меня одного сквозь горящие здания
проститутки, как святыню, на руках понесут
и покажут богу в свое оправдание.
И бог заплачет над моею книжкой!
Не слова — судороги, слипшиеся комом;
И побежит по небу с моими стихами подмышкой
и будет, задыхаясь, читать их своим знакомым.
Пост обожания Владимира Маяковского
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Его бунтарская натура была во всем: во внешнем виде, манере одеваться, декламировать свои стихи. Он был нагл, эпатажен и груб, но в то же время был очень ранимым человеком. Он первым сказал нет войне, а год спустя пел дифирамбы Октябрьской революции.
Новый слог
Когда Маяковский ввёл в употребление свою знаменитую стихотворную «лесенку», коллеги-поэты обвиняли его в жульничестве — ведь поэтам тогда платили за количество строк и Маяковский получал в 2 – 3 раза больше за стихи аналогичной длины. По словам Маяковского, рифма должна заставлять все строки, которые оформляют одну мысль, быть вместе. Он ставил самое характерное слово в конце строки и, во что бы то ни стало, доставал к нему рифму. Поэтому и была его рифмовка практически всегда необычайна, во всяком случае, до него нигде не употреблялась.
Злая Лиля
Маяковскому с женщинами и везло, и не везло одновременно. Он увлекался, влюблялся, однако полной взаимности чаще всего не встречал. Биографы поэта в один голос называют его самой большой любовью Лилю Брик. Именно ей поэт писал: «Я люблю, люблю, несмотря ни на что, и благодаря всему, любил, люблю и буду любить, будешь ли ты груба со мной или ласкова, моя или чужая. Все равно люблю. Аминь ».
Именно ее он называл «Солнышко Самое Светлое». А Лиля Юрьевна благополучно жила со своим мужем Осипом Бриком, называла Маяковского в письмах «Щенком» и «Щеником» и просила «привезти ей из-за границы автомобильчик». Брик ценила гений своего обожателя, но любила всю жизнь только мужа Осипа. После его смерти в 1945 году она скажет: « Когда застрелился Маяковский — умер великий поэт. А когда умер Осип — умерла я ».
Любимец толпы
Владимир Гольцшмидт шёл рядом с Маяковским и рассуждал вслух о своих успехах:
— Вот я всего месяц в Москве, и меня уже знают. Выступаю — сплошные овации, сотни записок, от барышень нет отбою. Как хотите — слава.
Навстречу в гору поднимался красногвардейский патруль. Маяковский слегка отстранил «футуриста жизни», подошёл к краю тротуара и обратился к красногвардейцам:
— Доброе утро, товарищи!
Из ряда красногвардейцев ответили дружно и весело:
— Доброе утро, товарищ Маяковский!
Поэт повернулся к «футуристу жизни» и, усмехаясь, сказал:
— Вот она, слава, вот известность. Ну, что ж! Кройте, молодой человек.
Впервые.
Политехнический институт, Владимир Маяковский выступает на диспуте о пролетарском интернационализме:
— Среди русских я чувствую себя русским, среди грузин я чувствую себя грузином.
Вопрос из зала:
— А среди дураков?
Ответ:
— А среди дураков я впервые.
«Пушкина я знаю наизусть»
В Тифлисе проходил вечер под названием «Лицо литературы СССР». В конце вечера Маяковскому стали задавать различные вопросы. Вот некоторые из них.
Вопрос: «Как вы относитесь к Демьяну Бедному?»
Маяковский: «Читаю».
Вопрос: «А к Есенину?» (Прошло около двух месяцев после его смерти.)
Маяковский: «Вообще к покойникам я отношусь с предубеждением».
Вопрос: «На чьи деньги вы ездите за границу?»
Маяковский: «На ваши!»
Вопрос: «Часто ли вы заглядываете в Пушкина?»
Маяковский: «Никогда не заглядываю. Пушкина я знаю наизусть».
«Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжих рук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счет нанижем.
Я все равно
тебя
когда-нибудь возьму —
одну
или вдвоем с Парижем».
Недосягаемая муза
Есть одна история, которая раскрывает его с еще одной стороны. У него, помимо Лили Брик, конечно, были еще женщины. С одной из них он познакомился в Париже, когда ездил туда на чтения — она из первой волны эмиграции. Звали эту музу Татьяна Яковлева. Полюбил ее, как всегда, страшно. А она его деликатно отвергла. Он отнес весь свой нехилый гонорар за французский «тур» в цветочную компанию и попросил каждый день отправлять ей цветы.
И они отправляли. В том числе и во время Второй мировой. Эти цветы спасли ей жизнь — она меняла их на еду. Потом, конечно, деньги кончились, но она продолжала получать цветы до самой смерти, это было выгодно уже самой цветочной компании.
Кто хочет получить в морду?
Футурист Маяковский был известен грубыми выходками и необычным внешним видом. «Вот его знаменитая желтая кофта и дикарская раскрашенная морда, но сколь эта морда зла и мрачна!» — писал Иван Бунин. Как-то раз он вышел на эстраду «читать свои вирши публике, собравшейся потешиться им: выходит, засунув руки в карманы штанов, с папиросой, зажатой в углу презрительно искривленного рта. Он высок ростом, статен и силен на вид, черты его лица резки и крупны, он читает, то усиливая голос до рева, то лениво бормоча себе под нос; кончив читать, обращается к публике уже с прозаической речью: «Желающие получить в морду благоволят становиться в очередь».
Маяковский о своих поездках
После зарубежной поездки Маяковского спрашивали:
«Владимир Владимирович, как там в Монте-Карло, шикарно?»
Он отвечал: «Очень, как у нас в „Большой Московской“ [гостинице]».
Тогда же его спросили: «Вы много ездили. Интересно, какой город вы считаете наиболее красивым?»
Маяковский коротко ответил: «Вятку».
Маяковский и Гопп
Зимой 1926 года должно было состояться обсуждение романа молодого писателя Филиппа Гоппа «Гибель веселой монархии». Маяковский встретил писателя перед обсуждением и поддернул:
«Растете как на дрожжах. Читал о вашем романе «Гибель веселой монахини».
Несколько позже, встретив Гоппа на улице, Маяковский спросил: «Что пишете?»
Гопп ответил: «Повесть».
Маяковский: «Как называется?»
Гопп: «Скверная сказка».
Маяковский: «Какая тема?»
Гопп стал развивать свои мысли: «Ну, знаете, Владимир Владимирович, как вам сказать. Эта тема уже давно носилась в воздухе. »
Маяковский перебил: «Портя его. »
Гопп обиделся: «Почему — портя?»
Маяковский пояснил: «Ну, как же? Если сказка скверная, то какого же запаха от нее можно ожидать!»
Туалет Маяковского
Загадочная смерть
И все же — Лилечка
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
«Я изменяла ему так же, как он изменял мне»: самая безумная история любви XX века — Владимир Маяковский и Лиля Брик
Этой весной исполнится 90 лет со дня смерти Владимира Маяковского, и мир опять вспомнит его историю любви с Лилей Брик — полную метаний, страстей, трагедий и чувств самых высоких температур. Лилю Брик считали некрасивой, но мужчины с щенячьим восторгом складывали свои сердца к ее ногам. Миниатюрная брюнетка с большими карими глазами и фигурой девочки-подростка была рождена, чтобы вдохновлять. Во многом именно благодаря ей мир узнал такого поэта, как Владимир Маяковский.
Читайте на Еве
Этот странный брак на троих навсегда вошел в историю, но никому даже не приходило в голову его осудить. Очаровательная Лиля Брик, хозяйка одного из самых известных в XX веке литературно-художественных салонов, купалась в мужском обожании, ее улыбка сводила с ума, ее хрупкость вызывала желание защищать, а умение чувствовать мужчин являлось просто феноменальным.
Поэт Владимир Маяковский и Лиля Брик Пал пред ее обаянием и глашатай российской революции поэт Владимир Маяковский. Сам он вспоминал их первую встречу довольно просто: отобрала сердце и словно маленькая девочка пошла играть с ним, как с мячиком.
Было это в 1915 году. К тому времени 22-летний Маяковский успел отсидеть в тюрьме за тягу к революционным настроениям, написать несколько стихотворений, выпустить первый сборник и всерьез увлечься живописью.
В доме у Бриков он появился вместе с младшей сестрой Лили — Эльзой. Девушка была по уши влюблена в высокого и хмурого Владимира, но навсегда лишилась его внимания, как только он впервые заговорил с хозяйкой дома.
Лиле же поэт не очень понравился, он был для нее слишком громким и звонким, что вызывало в ее утонченной душе скорее раздражение, нежели симпатию.
Но как только Маяковский, небрежно прислонившись к дверному косяку, прочел не опубликованную еще поэму «Облако в штанах» сражены были все собравшиеся, в том числе и Брики. В этот же вечер Владимир попросил разрешения посвятить поэму Лиле. С тех пор других женщин для него не существовало.
Осип Брик, муж Лили, отнесся к роману супруги с поэтом очень легко. По словам Лили, к тому времени они перестали жить как муж с женой и являлись просто очень хорошими друзьями. Однако именно Осип был ее настоящей любовью: другом, братом, отцом, сыном.
О нем Лиля всегда говорила с восторгом. О своем чувстве к нему отзывалась, как о любви, про которую невозможно написать. Он был частью ее самой. И он отвечал ей взаимностью, терпел романы на стороне и пришедшего однажды в их дом Маяковского принял, как родного. Так началась их жизнь втроем, которая продлилась вплоть до кончины поэта.
Потом многие упрекали Бриков в потребительском отношении к Маяковскому. Дескать, содержал пару неудавшихся литераторов именно он. Но тут надо отметить, что «Облако в штанах» Осип Брик опубликовал за свой счет. Он искренне восхищался натурой Владимира, просил жену не оставлять его и был чуть ли не главным поклонником творчества поэта. Для него Маяковский был не просто человеком, он был событием.
Из воспоминаний Лили потомки узнали, что жила она тогда с двумя мужчинами сразу:
«Я любила заниматься любовью с Осей. Мы тогда запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал»
Именно эту цитату Брик напечатал когда-то поэт Андрей Вознесенский, назвавший ее не женщиной, а монстром. Но именно такую и любил Маяковский.
Владимир говорил о Лиле, как о жене. Да и сама она потом вспоминала, что была его женой, хоть формального развода с Осипом и не было:
«Я была Володиной женой, изменяла ему так же, как он изменял мне, тут мы с ним в расчете»
Маяковский растворился в Лиле, он был полностью поглощен ею, а она говорила, что он обрушился на нее всей своей громадой. Не появился в жизни, нет. Ворвался в нее будто цунами. Не давал прохода, изводил ревностью… Писал только для нее.
Однажды в ресторане Лиля забыла сумочку и Владимир вернулся за ней. На слова, сидевшей за соседним столиком журналистки Ларисы Рейснер, что так он и всю жизнь будет на побегушках у Брик он ответил, ни капли, не смутившись:
«Я эту сумочку могу в зубах носить! В любви обиды нет!»
Он одаривал Лилю дорогими подарками из-за границы, купил ей в Париже «Рено», что стало настоящей оплеухой всему советском обществу. Но она давала ему не меньше, если не больше. Он любил ее, она вдохновляла его, была смыслом его существования, ядром вокруг которого вертелась вся его жизнь. Свои лучшие произведения Маяковский написал именно во время романа с Лилей.
При них говорили разное. И что Брики были приставлены к поэту чекистами. И что Лиля никогда не любила его, используя лишь в своих целях. И что она помешала Маяковскому обрести счастье с матерью его дочери Элли Джонс, с которой судьба свела его в Соединенных Штатах. Именно после этого романа Владимира навсегда будут утеряны прежние отношения между ним и Лилей.
Лиля прожила еще долгую жизнь и ушла из нее добровольно в 86-летнем возрасте. Осип Брик в итоге покинул ее, полюбив другую женщину. Лиля еще дважды была замужем, но своей истинной любовью всегда называла только Брика.
ИСТОРИЯ ЛЮБВИ ЛИЛИ БРИК И ВЛАДИМИРА МАЯКОВСКОГО или ДО ЧЕГО ДОВОДЯТ ЖЕНЩИНЫ
Брик не была красивой. Маленькая ростом, худенькая, сутулая, с огромными глазами, она казалась совсем подростком. Однако было в ней что-то особенное, женственное, что так притягивало мужчин и заставляло тех восхищаться этой удивительной женщиной. Лиля это прекрасно осознавала и использовала свои чары при встрече с каждым понравившимся ей мужчиной. «Она умела быть грустной, капризной, женственной, гордой, пустой, непостоянной, умной и какой угодно», — вспоминал один из её современников. А другой знакомый так описывал Лилю: «У неё торжественные глаза: есть наглое и сладкое в её лице с накрашенными губами и тёмными волосами… эта самая обаятельная женщина много знает о человеческой любви и любви чувственной».
К моменту встречи с Маяковским она уже была замужем. Лиля стала женой Осипа Брика в 1912 году, возможно потому, что он был единственным, кто долгое время казался равнодушным к её обаянию. Такого мужчине она простить не могла. Их супружеская жизнь поначалу казалась счастливой. Лиля, умевшая украсить любой, даже более чем скромный быт, способная радоваться каждой приятной мелочи, была отзывчивой и лёгкой в общении. В их с Осипом доме собирались художники, поэты, политики. Иногда гостей нечем было угощать, и в доме Бриков их кормили чаем с хлебом, однако этого, казалось, не замечали — ведь в центре была обаятельная, удивительная Лиля. То, что супруга заигрывает с гостями и иногда ведёт себя более чем нескромно, проницательный Осип старался не замечать. Он понимал, что ни ревностью, ни скандалами, ни упрёками удержать возле себя жену не было бы возможным.
Так продолжалось до 1915 года, пока однажды сестра Лили Эльза не привела в дом Бриков своего близкого друга, начинающего поэта Владимира Маяковского, в которого она была влюблена и с которым хотела связать свою будущую жизнь. Однако этот факт Лиля, казалось, проигнорировала и в тот день по-особому была мила и приветлива с новым гостем. А тот, восхищённый хозяйкой дома, прочёл ей лучшие свои стихи и на коленях просил разрешения у Лилечки посвятить их ей. Та праздновала победу, а Эльза, сгорая от ревности, не находила себе места.
Через несколько дней Маяковский упрашивал Бриков принять его «насовсем», объясняя своё желание тем, что «влюбился безвозвратно в Лилю Юрьевну». Та дала своё согласие, а Осип был вынужден смириться с прихотями ветреной супруги. Однако окончательно в квартиру к Брикам Маяковский перебрался только в 1918 году. Так начался один из самых громких романов ушедшего столетия, «брак втроём», слухи о котором быстро распространялись среди знакомых, друзей и в литературных кругах. И хотя Лиля всем объясняла, что «с Осей интимные отношения у неё давно закончены», странная троица всё-таки проживала вместе в крохотной квартирке под одной крышей.
А судить божественную Лилю никто даже не посмел.
Спустя много лет Лиля скажет: «Я влюбилась в Володю, едва он начал читать „Облако в штанах“. Полюбила его сразу и навсегда». Однако сначала она держала его на расстоянии. «Меня пугала его напористость, рост, неуёмная, необузданная страсть», — признавалась Лиля и добавляла: «Он обрушился на меня, как лавина… Он просто напал на меня».
Любви поэта Лиля Брик не удивилась. Она была полностью уверена в своих чарах и всегда говорила: «Надо внушить мужчине, что он гениальный… И разрешить ему то, что не разрешают дома. Остальное сделают хорошая обувь и шёлковое бельё».
В 1919 году Брики и Маяковский переехали в Москву. На двери их квартиры они повесили табличку: «Брики. Маяковский». Однако Лиля и не думала хранить верность молодому поэту. Она заводила всё новые и новые романы, а её возлюбленный всё чаще уезжал за границу. Он по несколько месяцев проводил в Лондоне, Берлине и особенно в Париже, что Лилю очень устраивало. Именно там жила любимая сестра Эльза, которая пристально следила за парижской жизнью поэта и докладывала Лиле о его любовных интригах. Рассказывая сестре о «романчиках», Эльза всегда добавляла: «Пустое, Лилечка, можно не волноваться». И та успокаивалась ненадолго и продолжала с упоением читать письма и телеграммы своего поклонника.
А Маяковский встречался с женщинами, проводил с ними всё время и непременно шёл с новыми подругами в магазины, чтобы обязательно что-нибудь купить для московской возлюбленной. «Первый же день по приезде посвятили твоим покупкам, — писал поэт из Парижа в Москву, — заказали тебе чемоданчик и купили шляпы. Осилив вышеизложенное, займусь пижамками».
Лиля отвечала на это: «Милый щенёнок, я не забыла тебя… ужасно люблю тебя. Кольца твоего не снимаю…»
Маяковский возвращался из-за границы с подарками. С вокзала он ехал к Брикам, и целый вечер Лиля примеряла платья, кофточки, жакетики, бросалась от радости на шею поэту, а тот ликовал от счастья. Казалось, его возлюбленная принадлежала только ему. Однако наутро поэт вновь сходил с ума от ревности, бил посуду, ломал мебель, кричал и, наконец, хлопая дверью, уходил из дома, чтобы «скитаться» в своём маленьком кабинете на Лубянской площади. Скитания продолжались недолго, и спустя несколько дней Маяковский вновь возвращался к Брикам. «Лиля — стихия, — успокаивал Владимира хладнокровный Осип, — и с этим надо считаться». И поэт опять успокаивался, обещая любимой: «Делай, как хочешь. Ничто никогда и никак моей любви к тебе не изменит…»
Когда друзья Маяковского упрекали его в излишней покорности Лиле Брик, он решительно заявлял: «Запомните! Лиля Юрьевна — моя жена!» А когда те позволяли себе иногда подшучивать над ним, он гордо отвечал: «В любви обиды нет!»
Маяковский старался терпеть все унижения, лишь бы быть рядом с любимой музой. А та, уверенная в собственной власти над влюблённым поклонником, иногда поступала слишком жестоко. Много лет спустя она признавалась: «Я любила заниматься любовью с Осей. Мы запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал».
Проходило несколько дней, и поэт опять не выдерживал. Летом 1922 года Брики и Маяковский отдыхали на даче под Москвой. Рядом с ними жил революционер Александр Краснощёков, с которым у Лили завязался бурный, хотя и непродолжительный роман. Осенью того же года Маяковский стал требовать у возлюбленной разорвать все отношения с новым любовником. На это она оскорбилась и заявила, что не желает больше слышать от него упрёков и выгоняет его из дома ровно на три месяца.
Маяковский посадил себя «под домашний арест» и, как велела Лилечка, они не виделись ровно три месяца. Новый год поэт встретил в одиночестве в своей квартире, а 28 февраля, как было условлено, влюблённые встретились на вокзале, чтобы поехать на несколько дней в Петроград.
В то утро поэт мчался к Лиле, сбивая на пути всех прохожих. Увидев её на вокзале, в пушистой шубке, красивую и надушённую, он схватил её и потащил в вагон поезда. Там, взволнованный и счастливый, Маяковский взахлёб прочёл свою новую поэму «Про это». Посвятил он её, разумеется, Лиле.
В 1926 году, вернувшись из Америки, Владимир Маяковский сообщил Лиле, что там пережил бурный роман с русской эмигранткой Элли Джонс, и та теперь ждёт от него ребёнка. Лицо Лили не выражало ни малейшего огорчения. Она ничем не выдала своё волнение, продемонстрировав любовнику лишь равнодушие и хладнокровие. Такой реакции Маяковский ожидать не мог.
Поэт сходил с ума, мучился от ревности и пытался забыть Лилю, встречаясь с другими женщинами. Однажды, когда он отдыхал в Ялте с очередной подружкой Натальей Брюханенко, Лиля всерьёз испугалась за «Володину любовь» к ней. Она направила телеграмму возлюбленному, где с отчаянием просила не жениться и вернуться «в семью». Спустя несколько дней Маяковский приехал в Москву.
Осенью 1928 года он направился во Францию якобы на лечение. Однако верные Лилины друзья сообщили ей, что за границу Маяковский едет, чтобы встретиться с Элли Джонс и своей маленькой дочерью. Лиле стало тревожно. Однако она всегда привыкла добиваться своих целей. Верная себе, решительная и изобретательная Брик затеяла новую авантюру. Опять она просила сестру «не упускать Володю из виду», и Эльза, чтобы как-то оторвать Маяковского от американки, познакомила его с молодой моделью Дома Шанель, русской эмигранткой Татьяной Яковлевой. Сёстры не ошиблись. Вскоре после встречи с Татьяной Маяковский забыл об Элли. Однако он влюбился в новую знакомую так, что решил жениться на ней и привезти её в Россию.
Восторженный и влюблённый, он посвятил Яковлевой стихотворение. Это означало для Лили Брик лишь одно: для Маяковского она больше не является музой. «Ты в первый раз меня предал», — с горечью сказала Владимиру Лиля, когда он вернулся в Москву. А он впервые ничего не объяснил. Этого Лиля пережить не могла.
В октябре 1929 года она пригласила своих друзей и устроила пышную вечеринку. В середине вечера Лиля якобы нечаянно заговорила о своей сестре, от которой недавно получила письмо. Это письмо хитрая хозяйка решила зачитать вслух. В конце послания Эльза писала, что Татьяна Яковлева выходит замуж за знатного и очень богатого виконта. Владимир Маяковский, услышав новость, побледнел, встал и вышел из квартиры. Он так и не понял, что Татьяна вовсе не собиралась выходить замуж, что сёстры провернули очередную авантюру, чтобы Володенька остался с Лилей и мог дальше плодотворно работать.
В год смерти поэта ей было тридцать девять ле