За что платили во время войны за
Хроники и Комментарии
Власть, расследования, сатира, фото
Сегодня читателей
Новые статьи
Календарь сайта
Ссылки RSS
перевести
Самые читаемые за сутки
Разделы сайта
Комментарии
Подписка на email
Архив
ПРЕМИИ НА ВОЙНЕ. Сколько и за что платили во время Великой Отечественной
Posted by operkor на 25 октября, 2013
История Великой Отечественной войны до сих пор не перестает удивлять нас своими малоизвестными фактами и некоторыми другими интересными особенностями того военного времени. Например, хорошо известно, что в годы войны в Красной Армии существовали многочисленные меры поощрения бойцов и командиров.
В советское время этот вид поощрения бойцов во время войны весьма редко освещался в советской художественной и исторической литературе, да и в том же кинематографе нигде об этом не упоминалось.
Вероятно, тогдашнее советское руководство, отвечавшее за идеологию, опасалось того, что у простых обывателей может сложиться впечатления, что на ратные свершения бойцов двигала не ненависть к врагу и стремление защитить Родину, а меркантильный интерес. Да, интерес был, так как это были живые люди, многим фронтовикам хотелось и орден получить, а если к этому ордену выдавали ещё и несколько сотен рублей за подбитый вражеский танк или самолет, то от них никто не отказывался.
А вот так называемый меркантильный интерес, тот, которого опасались идеологи, стоял у фронтовиков, как показала война, где то там, на самом последнем месте. Подавляющее большинство советских людей воевали не за награды и денежные поощрения, а просто, потому что это было надо.
Вот как об этом вспоминает ветеран ВОВ старший сержант Зинаида Иванова (воевала в составе 377-й стрелковой дивизии, снайпер): «На фронте нам не давали ни копейки. Всё уходило в Фонд обороны и на займы. И я считаю, что это было правильно. В Европе мы жили на трофеях, а первые деньги нам выдали лишь после Победы. Помню, это было 400 рублей. Ещё каждый получил посылку с хорошими подарками».
Первыми кого решили поощрять материально стали летчики дальней бомбардировочной авиации, которые провели первую бомбардировку Берлина в ночь с 7 на 8 августа 1941г.
Из Приказа Народного комиссара обороны И.Сталина №0265 от 8 августа 1941г.: «Объявляю благодарность личному составу самолетов, участвовавших в полете. Вхожу с ходатайством в Президиум Верховного Совета СССР с награждении отличившихся. Выдать каждому члену экипажа, участвовавшему в полете, по 2 тысячи рублей. Впредь установить, что каждому члену экипажа, сбросившему бомбы на Берлин, выдавать по 2 тысячи рублей. Приказ объявить экипажам самолетов, участвовавших в первой бомбежке Берлина, и всему личному составу 81-й авиадивизии дальнего действия».
Всего через десять дней, 19 августа 1941г. вышел новый приказ Наркома обороны СССР И.Сталина № 0299 «Приказ о порядке награждения летного состава Военно-воздушных сил Красной армии за хорошую боевую работу и мерах борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных летчиков».
Согласно этому документу за каждый сбитый вражеский самолёт противника лётчик-истребитель получал 1000 рублей. Кроме того, премии выплачивались «за успешные штурмовые действия по войскам противника» (от 1500 до 5000 рублей в зависимости от количества вылетов), «за уничтожение самолётов противника на аэродромах» (от 1500 до 5000 рублей).
А ещё каждому члену экипажа ближнебомбардировочной и штурмовой авиации «за выполнение боевых заданий по уничтожению и разрушению объектов противника» выдавали от 1000 до 5000 рублей премиальных (в зависимости от количества вылетов и времени суток), экипажам дальнебомбардировочной авиации «за бомбардировку промышленных и военных объектов» — 500 рублей. Кстати, если бомбили так называемый политический центр (Берлин), то сумма выплат увеличивалась в 4 раза.
Кроме того, в данном приказе было четко указано, как определять наличие побед летчиков-истребителей: «Результаты боевых действий по аэродромам противника должны быть подтверждены фотографированием или разведывательными данными.
Летчики, применившие в воздушном бою таран самолета противника, также представляются к правительственной награде.
Количество сбитых самолетов устанавливается в каждом отдельном случае показаниями летчика-истребителя на месте, где упал сбитый самолет противника, и подтверждениями командиров наземных частей или установлением на земле места падения сбитого самолета противника командованием полка».
Данный приказ также определял порядок поощрений за безаварийность и сбережение материальной части, раздел III приказа указывал: «независимо от стажа и командной категории, за каждые 100 полетов, за исключением полетов по кругу, без всяких летных происшествий — получают награду 5000 рублей.
Потеря летчиком ориентировки при выполнении полета исключает возможность получения денежной награды; технический состав, обслуживающий самолеты, получает денежную награду в размере 3000 рублей при условии безотказной работы материальной части и при отсутствии невыходов ее в полет за каждые 100 самолето-вылетов; руководящий инженерный состав получает 25 % денежной награды от общей суммы премирования технического состава части.
За быстрый и качественный восстановительный ремонт самолетов личный состав походных авиаремонтных мастерских премировать денежной наградой в размере 500 рублей за каждый восстановленный самолет.
За восстановление свыше 50 самолетов помимо денежной награды личный состав ПАРМов командованием дивизий представляется к правительственной награде».
Раздел IV определял: «Меры борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных летчиков
Командирам и комиссарам авиадивизий все случаи вынужденных посадок с убранными шасси и другие летные происшествия, выводящие материальную часть самолетов из строя, тщательно расследовать. Виновников, совершивших посадки с убранными шасси или допустивших другие действия, выводящие материальную часть из строя без уважительных причин, рассматривать как дезертиров и предавать суду военного трибунала. Приказ ввести в действие с 20 августа с. г, передать в части ВВС по телеграфу и прочесть всему личному составу».
Следующие приказы о поощрении были изданы, почему-то, для ремонтников, а не для танкистов или пехотинцев, получается, что Верховное командование Красной Армии в начале 1942 г. было больше заинтересовано в эвакуации с поля боя своей поврежденной бронетехники и артиллерийских вооружений, а также в их скорейшем ремонте.
Известно, что в соответствии с приказом Сталина № 0357 устанавливалась денежная награда бойцам, сумевшим эвакуировать выведенный из строя танк с территории противника.
Так, за танк КВ платили 5000 рублей, Т-34 «стоил» 2000 рублей, Т-60 и Т-70 — 500 рублей. Параллельно были введены премии за быстрый и качественный ремонт вооружения, а также сдачу уничтоженных советских и немецких танков и другой техники в металлолом.
За каждый отремонтированный танк типа КВ, за его средний ремонт, боец ремонтник мог получить 800 рублей, за Т-34- 500 рублей, столько же, сколько потом стали платить за каждый подбитый вражеский танк. Вскоре, наконец-то в соответствии с приказом Сталина от 24 июня 1943 года за № 0387 «танковая» премия полагалась теперь уже всем без исключения бойцам Красной Армии.
Данный Приказ назывался так: «О поощрении бойцов и командиров за боевую работу по уничтожению танков противника».
Если вражескую машину подбивали танкисты, то командиру и механику-водителю выплачивалось по 500 рублей, это понятно, так как именно от них зависел успех боя, остальным членам экипажа по 200.
По такой же схеме премировались артиллеристы, это по 500 рублей наводчик и командир, по 200 рублей — остальной состав орудийного расчёта.
Больше всего везло тем, кто подрывал танк гранатой: в этом случае герою полагалась 1000 рублей. Если же танк забрасывали гранатами несколько бойцов, то сумма вознаграждения поднималась до полутора тысяч и делилась между всеми поровну.
А как обстояли дела с выплатой этих премий?
Одни исследователи этого вопроса утверждают, что проблемы с выплатами были, якобы из того, что иногда было трудно установить, кто именно подбил танк на поле боя, особенно если огонь по нему вели сразу несколько орудий.
Например, в боях на Курской дуге, на одном из участков фронта по одному германскому Фердинанду долбили сразу одновременно рота Т-34 и батарея ПТО, как потом считали кто добил этого слона, непонятно. Максим Кустов в своей книге «Цена победы в рублях» пишет:
«Одни фронтовики говорят, что получали премиальные, другие это категорически отрицают. У кого-то замполит отбирал деньги в Фонд Обороны. Но чаще все-таки вспоминают о том, что действительно получали деньги за сбитые самолеты и подожженные танки. Похоже, что выплаты зависели, прежде всего, от распорядительности командования и военных финансистов в частях и соединениях».
А бывало и так: «Перед Яссо-Кишиневской операцией в 233-й танковой бригаде на митинге личного состава было принято решение причитающиеся премии за уничтоженные (подбитые) танки и самоходки противника впредь перечислять семьям погибших в прошедших боях однополчан.
К примеру, первый танковый батальон под Веспремом и в Вене сжег и повредил 34 вражеских танка и самоходки. Личному составу его подразделений следовало выплатить 34 000 рублей. Вот эта сумма, по 2000–3000 рублей, рассылалась семьям погибших фронтовиков. Эта единодушная воля экипажей боевых машин неукоснительно выполнялась до последнего дня Великой Отечественной войны». (М.Кустов «Цена победы в рублях»)
Также играло роль ещё и то обстоятельство, что командиры частей вовремя не оформляли так называемые акты подбития. По этому вопросу на фронте даже работала специальная комиссия финансового управления НКО, которая пришла к неутешительным выводам.
Так, например, выяснилось, что во 2-м гвардейском Николаевском корпусе не было оформлено премий за 18 подбитых танков, в 62-й гвардейской стрелковой дивизии не оформили 25 танков, в 41-й гвардейской артиллерийской бригаде — 8 танков, в 14-й механизированной бригаде забыли оформить 32 танка и 5 самоходок. Рекорд побила 36-я танковая бригада, где по состоянию на апрель 1945 года не были выплачены премии за 75 танков и 40 САУ.
Своя премиальная сетка существовала и в Военно-морском флоте. Экипажи кораблей получали премию в зависимости от класса потопленных судов противника. Так, за потопленный эсминец или подлодку командиру и штурману нашего корабля причиталось по 10 000 рублей, а остальным членам экипажа по 2500 рублей.
За транспорт — по 3000 рублей и 1000 рублей соответственно. За сторожевик — 2000 и 500 рублей. За буксир — 1000 и 300. То есть потопленный миноносец стоил пяти бомбежек Берлина! Самая большая премия досталась Герою Советского Союза летчику М. Борисову — он торпедировал корабль «Шлезиен» — 10 000 рублей.
Помимо премий существовали также поощрительные надбавки к денежному довольствию. Рядовому составу отдельных отличившихся в боях гвардейских частей доплачивали 100% к основному окладу (офицерам — 50), отдельный оклад получали снайперы (от 25 до 200 рублей), десантники (от 15 до 25% основного оклада)… В 1942 году были введены надбавки за классную квалификацию, а также повышены оклады командирам и комиссарам дивизий (на 37,5%), бригад (на 25%) и полков (на 44%).
А как с поощрениями было у наших противников в германском Вермахте?
Выясняется, что ничего похожего на нашу систему выплат у немцев не было. Пилотов люфтваффе за наши сбитые самолеты награждали орденами. Правда, считали немцы наши подбитые самолеты тоже своеобразно. У них победы подтверждались просто, часто было достаточно только одного подтверждения ведомого или фотоконтроля. Собственно, падение самолета их не интересовало, особенно к концу войны, вот от этого и такие огромные цифры уничтоженных советских самолетов.
За подбитые русские танки их стали поощрять лишь с 1944 года. За наш ИС-2 полагался внеочередной отпуск. Иногда — продуктовая посылка семье «от фюрера».
По воспоминаниям многих воевавших, большинство наших солдат денег, находясь на фронте, фактически не видели. Часть своего денежного довольствия фронтовики в добровольно-принудительном порядке отдавали в качестве взносов в Фонд обороны.
Известно, что всего за время войны подобным образом было перечислено 8,4 миллиона рублей и приобретено облигаций на 11 миллионов рублей. Кроме того, каждый желающий мог открыть счёт в банке. Кстати, таких желающих было достаточно много. Например, в 1943 году по безналу было перечислено 65% общего фонда денежного довольствия.
Офицеры же большую часть своих денег перечисляли родным в тыл. Для этого родственникам выдавались специальные денежные аттестаты, по которым они получали деньги в райвоенкоматах. Кстати, эта система сыграла позже весьма серьёзную роль. Дело в том, что многие офицеры потеряли связь со своими семьями, которых эвакуировали в тыл. А вот при розыске родных им очень помогли военные финансисты.
Многие семьи лишились на фронте своих отцов, поэтому государство старалось хоть как-то облегчить им существование. Размер пенсий по потере кормильцев был единым, несмотря на звание и должность, которую занимал погибший военнослужащий. Если он погиб непосредственно на фронте, выплаты составляли от 30 до 60 рублей в месяц (в зависимости от количества нетрудоспособных членов семьи). В других случаях платили от 25 до 45 рублей — сумма по тем временам более чем скромная.
Какие денежные выплаты получали на фронте и как их тратили
Деньги с фронта
Государственный банк СССР, как в прошлом назывался Банк России, в годы войны выполнял малоизвестную сегодня, но очень важную задачу. Через созданную сеть полевых учреждений он обеспечивал бесперебойное снабжение финансовых служб наличными деньгами.
За боевые успехи
Как солдат мог потратить деньги?
Несмотря на то, что денежное довольствие выплачивалось регулярно, потратить его военнослужащие в полном объеме не могли, так как необходимым обмундированием и продовольствием их обеспечивали, а торговли в той форме, в какой она существовала в мирной жизни, во фронтовых условиях не существовало.
И тогда военнослужащим была предоставлена возможность помогать своим родным и близким в тылу. Деньги с фронта зачастую были единственным источником дохода в семьях, особенно в деревнях, именно они помогали многим семьям выжить в нелегких военных условиях.
Для перевода денег нужно было обратиться в финансовую часть, где солдату выдавали расчетный лист к денежному аттестату. В нем была указана фамилия, имя и отчество солдата или офицера, воинское звание, размер должностного оклада и надбавки за выслугу.
Он мог перечислить деньги любому человеку по своему выбору, вне зависимости от степени родства. Для перевода денег нужно было указать фамилию, имя, отчество получателя, его домашний адрес и название военного комиссариата, где будут выдаваться наличные. Никаких иных документов не требовалось.
Кроме того, полевые учреждения Госбанка СССР на фронте привлекали сбережения военнослужащих во вклады. Документом, подтверждающим факт открытия военнослужащим счёта в полевой кассе или отделении Госбанка СССР, являлась вкладная книжка.
Эта работа занимала особое место в работе полевых учреждений Госбанка. Они учитывали поступившие к ним вкладные книжки погибших, умерших, пропавших без вести, а также убывших по неизвестному адресу военнослужащих и устанавливали строгий контроль за их сохранностью. Затем деньги погибших, оставивших завещательные распоряжения, перечислялись конторам Госбанка на местах для выплаты наследникам, а вклады без завещательных распоряжений и вклады военнослужащих, пропавших без вести, переводили в Управление полевыми учреждениями Госбанка. В его составе был создан специальный отдел для хранения вкладов и розыска их владельцев или наследников.
Многие военнослужащие также направляли свои денежные средства в Фонд обороны или Фонд Красной Армии.
Партизанская кубышка
Денежное довольствие получали и партизаны. Порядок их денежного обеспечения был определен Постановлением Государственного комитета обороны СССР ( № 1567 от 9 апреля 1942 года) за подписью Сталина.
Пособие партизанам назначалось фронтовыми штабами партизанского движения. Его размер соответствовал размеру получаемой человеком до вступления в партизанский отряд средней зарплаты или стипендии. По понятным причинам, не у всех были с собой справка о среднемесячном доходе. В таком случае было достаточно удостоверения с работы или студенческого билета. Размер пособия при этом был минимальным и составлял 300 рублей в месяц для рабочих и служащих. И 100 рублей в месяц для учащихся, получавших стипендию.
Верхняя граница минимального партизанского пособия составляла 750 рублей. Такое пособие получали командир партизанского отряда и военный комиссар. Примечательно, что военнослужащие и сотрудники НКВД, направленные или вступившие в партизанские отряды, продолжали получать денежное довольствие и пособия как военнослужащие. Если они занимали должности командиров партизанских отрядов, а предыдущий военный оклад был ниже установленного для их новой должности, то оклад им выплачивался в размере, установленном для партизан.
В случае гибели партизана неполученная им часть пособия выплачивалась тому человеку, которому производилась выплата первой части.
Выплачивались пособия лично получателю наличными деньгами из кассы райвоенкомата, либо переводом денег в адрес получателя через органы Наркомсвязи или по именным чекам через местное отделение Государственного банка СССР.
Текст подготовлен по материалам, предоставленным Главным управлением Банка России по Центральному федеральному округу.
Расценки на войне. За что и сколько платили на фронте.
Этот вопрос не относился к тайнам за семью печатями, но в советской историографии считался «неудобным». Его обходили и маститые писатели, и начинающие журналисты. Не вспоминали о нем и седые ветераны, а великие полководцы вообще страдали беспамятством на сей счет. Ведь советскому народу с детства внушали, что воевали за Родину, за землю, за партию, за Ленина … А здесь оказывается деньги платили, причем большие, причем за то, что воевали. Опять же, с малолетства было известно, что защита Родины – священная обязанность каждого гражданина … Присягу давали, клятвы кровью писали, патриотизм на высоте коммунистических идей, и вдруг презренные бумажки, пережиток мещанства, порок империализма, меркантильный интерес. Что-то не сходится дебет с кредитом в этом вопросе, где-то «глючит» в нашей бухгалтерии идеология с финансами. И если на вопрос за что и сколько платили, ответ очевидный и содержится в правительственных документах. То на вопрос зачем – нет ответа. Более того, за прошедшее время не предпринималось и попыток найти на его ответ. Мол, было и забыли. Но мы все-таки попытаемся поискать ответ, или хотя бы приведем его версии, дабы неизвестность не смущала неизведанностью.
Зарплата на фронте
До начала войны система денежного довольствия в РККА была весьма сложной. Так, например, у солдат-срочников размер месячного жалования зависел не только от занимаемой должности, но и от срока службы, рода войск и прочих факторов. В целом же минимальный оклад в пехоте (рядовой стрелок первого года службы) составлял 8 рублей 50 копеек в месяц — сумма скорее символическая. Для сравнения: в 1941 году бутылка водки стоила 3 рубля 40 копеек (во время войны цена увеличилась до 11 рублей 40 копеек). Если же красноармейцу удавалось «сделать карьеру» и к третьему году службы он становился старшиной роты, его оклад значительно увеличивался — сразу до 150 рублей.
Советские деньги образца 1938 года, находившиеся в обращении во время войны.
Самые большие оклады были на флоте. Командующий флотом поучал 5 500 рублей, командир военно-морской базы в месяц зарабатывал 2400 руб., командир бригады траления – 1900 руб., командир подводной лодки – 2100 руб., командир дивизиона катеров – 1500 руб., командир лидера – от 1400 до 1500 руб., командир тральщика – 1200 руб., помощник командира тральщика – 1050 руб., боцман на сторожевом корабле – 750 руб.
Помимо этого солдатам и офицерам полагался целый ряд других выплат, например подъёмные, лагерные и курсовые деньги, территориальные надбавки, вознаграждение за прыжки с парашютом и водолазные погружения.
Естественно, с началом войны система денежного довольствия претерпела определённые изменения. Уже 23 июня 1941 года финансовым управлением Наркомата обороны войскам были отданы предельно чёткие указания на этот счёт. Сами оклады остались прежними, однако добавились так называемые полевые деньги. Для бойцов, получающих менее 40 рублей в месяц, прибавка составляла 100% должностного оклада, от 40 до 75 рублей — 50% и выше 75 рублей — 25%. То есть командир взвода на фронте получал всего лишь на четверть больше, чем в мирное время, — выходило около 800 рублей. При этом полевые деньги платили только в тех частях, которые входили в состав действующей армии. А если часть переводили в тыл, выдача полевых денег автоматически прекращалась.
С появлением воинских частей, которым присваивалось почетное звание «Гвардейская», оклады всех военнослужащих, как рядовых, так и офицеров, увеличивались на 25%. Пребывание в госпитале солдату оплачивалось по минимальному тарифу — 8 рублей 50 копеек в месяц. Офицеру – оклад без надбавок.
Боле сложная проблема была с зарплатой ополченцев и партизан. 10 июля 1941 года постановлением Государственного комитета обороны №10 ополченцам установили оклад в среднюю зарплату, как если бы они находились в отпуске. Вдобавок им полагались «полевые» — от 20 до 75 рублей в месяц в зависимости от должности. Командир и комиссар партизанского отряда должны были получать не менее 750 рублей, замкомандира — 600 рублей, командир роты, взвода или самостоятельно действующей группы — не менее 500 рублей. Деньги за них по доверенности получали родственники в тылу. Если же их не было, то причитающуюся сумму партизан получал после возвращения из отряда. Понятно, что учесть всех бойцов было невозможно: из казны платили лишь тем, кто числился в специальных списках Центрального штаба партизанского движения.
Премии на фронте
Чтобы понять, зачем платили, необходимо знать, за что и сколько. Потом, как нам кажется, будет легче понять логику руководства страны, у которого во время войны денег было совсем ничего, а пушечного мяса горы. И тратить так необходимую денежку еще и на стимулирование желания солдат воевать, кажется совсем алогичным при такой системе массового оболванивания народа властью, держащейся на штыках. Между тем, советское руководство шаг за шагом, упрямо внедряло стимулирующие выплаты во всех родах войск, принимающих участие в боевых действиях, а иногда и находящихся во втором эшелоне фронта.
Авиация
Начало материального стимулирования военнослужащих в Красной Армии было положено в военной авиации. 8 августа 1941 года Сталин подписал приказ о поощрении участников бомбардировки Берлина в ночь с 7 на 8 августа. Экипажам бомбардировщиков объявлялась благодарность и выдавалась премия в 2 тыс. рублей каждому. Впоследствии «уравниловка», когда каждый член экипажа получал одинаковую сумму, была отменена. Согласно приказу наркома обороны от 23 марта 1943 года командир корабля, штурман и бортовой техник за каждую успешно проведенную операцию против столицы противника получал денежную премию в размере 2 тыс. рублей, а остальные члены экипажа – 1 тыс. рублей. Также к Берлину в денежном отношении были приравнены другие вражеские столицы Хельсинки, Бухарест и Будапешт.
Приказ НКО СССР от 8 августа 1941 года «О поощрении членов экипажа, бомбивших Берлин».
Полковник Е.Н. Преображенский и флагманский штурман капитан П.И. Хохлов первыми получили премию в 2 тысячи рублей за бомбардировку Берлина.
После Авиации дальнего действия Сталин распространил этот опыт на все Военно-Воздушные силы. 19 августа 1941 года Верховный главнокомандующий подписал приказ «О порядке вознаграждения лётного состава Военно-Воздушных сил Красной Армии и мерах борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных летчиков». В документе был установлен порядок вознаграждения летчиков всех видов авиации. Кроме правительственных наград предусматривалось и денежное вознаграждение летчиков. За один сбитый вражеский самолет летчики-истребители получали премию в размере 1 тыс. рублей, столько же получал любой член экипажа самолета-разведчика или бомбардировщика, лично уничтоживший машину противника. За 5 боевых вылетов на уничтожение войск противника летчик-истребитель получал награду в 1,5 тыс. рублей. За 15 боевых вылетов – представлялся к правительственной награде и получал материальное вознаграждение в 2 тыс. рублей. За 25 боевых вылетов лётчик истребительной авиации представлялся ко второй правительственной награде и получал 3 тыс. рублей. За 40 боевых вылетов — представлялся к высшей правительственной награде, получал премию в 5 тыс. рублей. Однако от предоставления высшей награды — Звезды Героя за 40 боевых вылетов затем пришлось отказаться, слишком много летчиков пересекли этот рубеж.
Чья-то премия «валяется» под Сталинградом. 1942 г.
Был введён и порядок награждения за уничтожение самолетов врага на взлётно-посадочных полосах. За успешное проведение четырех боевых вылетов в операциях по уничтожению машин врага на его аэродромах летчик-истребитель получал денежную премию в 1,5 тыс. рублей. За успех в 10 боевых вылетах днём или 5 вылетах ночью летчика представляли к правительственной награде, и он получал денежное вознаграждение в 2 тыс. рублей. За 20 успешных вылетов днём или 10 вылетов ночью летчик-истребитель представлялся ко второй правительственной награде и получал 3 тыс. рублей. За успешное проведение 35 боевых вылетов днем или 20 вылетов ночью летчики представлялись к званию Героя Советского Союза и получали премию в 5 тыс. рублей.
В ближнебомбардировочной и дальнеразведывательной авиации за выполнение 40 заданий днем или 15 ночью каждый член экипажа представлялся к званию Героя и получал 3 тыс. рублей. В ближнебомбардировочной и штурмовой авиации летчик, штурман и стрелок-радист, лично сбивший самолет врага получал денежную награду в 1 тыс. рублей; 2 самолета – правительственная награда и 1,5 тыс. рублей; 5 самолетов – вторая правительственная награда и 2 тыс. рублей; 8 самолетов – представлялся к званию Героя Советского Союза и получал денежную награду в 5 тыс. рублей. Были расценки и за успешное выполнение заданий по разведке: за 10 боевых заданий днем и 5 ночью каждый член экипажа получал 1 тыс. рублей.
Летчиков награждали и за сохранение материальной части и полёты без аварий и поломок. Летчики за каждые 100 полетов, без происшествий, получали награду в 5 тыс. рублей. Не был забыт и наземный персонал. За быстрый и качественный ремонт личный состав авиаремонтных мастерских получал премию в 500 рублей за каждый восстановленный самолет. Техперсонал, обслуживающий самолеты, получал денежную награду в размере 3 тыс. рублей при условии безотказной работы матчасти за каждые 100 самолетовылетов.
Военнослужащий ВВС получает премию за боевые заслуги.
Расценки за сбитые самолеты противника для истребителей затем были скорректированы в «Приказе о действиях истребителей по уничтожению бомбардировщиков противника». Приказ №0489 от 17 июня 1942 года отмечал, что летчики-истребители атакуют в первую очередь истребители противника, а только затем его бомбардировщики. А главная задача советских истребителей – в первую очередь уничтожать бомбардировщики противника. Поэтому летчики-истребители стали получать за каждый сбитый самолет-бомбардировщик противника 2 тыс. рублей, за каждый транспортный самолет – 1,5 тыс. рублей, вражеский истребитель – 1 тыс. рублей. На звание Героя Советского Союза представляли тех летчиков-истребителей, которые сбили в воздушных боях 10 самолетов-истребителей противника или 5 бомбардировщиков. Таким образом, бомбардировщик врага стали оценивать вдвое дороже истребителя.
В этот же день, 17 июня 1942 года, утвердили приказ №0490, который установил для летчиков штурмовой авиации материальное вознаграждение в размере 1 тыс. рублей за каждые 4 вылета с полной бомбовой нагрузкой при выполнении боевого задания по бомбометанию и штурмовым действиям по танкам, мотоколоннам или живой силе противника. Очередные коррективы были внесены 30 сентября 1943 года в «Положении о наградах и премиях для личного состава…», его подписал командующий ВВС Красной Армии маршал авиации Новиков. Члены экипажа за каждый сбитый бомбардировщик, разведчик или транспортник получали 1,5 тыс. рублей, за каждый самолет других типов – 1 тыс. рублей. Предусматривалась оплата и за пораженные паровозы противника. За каждый уничтоженный паровоз или крушение поезда летчику и штурману полагалось по 750 рублей, другим членам экипажа – по 500 рублей.
Самыми высокооплачиваемыми были морские цели: летчику и штурману за потопление миноносца или подлодки противника полагалось – 10 тыс. рублей, остальным членам экипажа – по 2,5 тыс. рублей; за потопление транспорта – 3 тыс. летчику и штурману, по 1 тыс. другим членам экипажа; за сторожевой корабль или тральщик – 2 тыс. и 500 рублей; баржи, буксира и вооруженный шхуны – 1 тыс. и 300 рублей.
Помимо денежного вознаграждения летчикам на фронте, такая же практика существовала и для летчиков-испытателей. Кроме того, летчики-испытатели получали и зарплату. Премировали за особо опасные задания, причем, весьма щедро. Испытатель В. Мацкевич писал, что за риск при испытаниях летчику полагалась премия в 100 тыс. рублей, инженеру – 60 тыс. рублей, технику – 30 тыс. рублей. Летчики-испытатели и их семьи были одни из самых обеспеченных категорий населения СССР в те годы. Однако за высокий уровень доходов они платили своими жизнями.
Сухопутные войска
В августе 1941 года, кроме летчиков, было решено материально поощрять и десантников. 29 августа 1941 года Сталин подписал приказ №0329 «Об улучшении руководства воздушно-десантными войсками Красной Армии». Согласно этому документу за каждую боевую десантную операцию командный состав получал премию в размере месячного оклада, а рядовые по 500 рублей. Причина стимулирования десантников не совсем понятна, да к тому же, командование не умело их использовать по прямому назначению. Массовые воздушно-десантные операции в годы войны были редки. Чаще десантников использовали как обычную пехоту.
Подразделение советских десантников на аэродроме у бомбардировщика ТБ-3.
Затем стали премировать и наземные войска. Учитывая огромное количество военной техники брошенной на поле боя или на марше по причине неисправности, сначала появились документы о денежном премировании за эвакуацию и ремонт собственной техники. 25 февраля 1942 года вышел приказ №0140 «О премировании личного состава автобронетанковых ремонтных частей за быстрый и качественный ремонт танков». За качественный и быстрый текущий ремонт тяжелого танка КВ стали платить 350 рублей, а за средний ремонт – 800 рублей. За ремонт среднего танка Т-34 – 250 и 500 рублей; за легкие танки БТ, Т-26, Т-40 и Т-60 – 100 и 200 рублей соответственно. В приказе было оговорено, что по 5% с каждой выплаты полагалось комиссару и командиру части, не менее 70% общей суммы предназначалось для рабочего состава части, остальная сумма премии распределялась между начальствующим и обслуживающим составом ремонтно-восстановительной части.
Ремонт танка в полевой мастерской.
Эвакуация трофейного танка.
7 мая 1942 года заместитель наркома обороны генерал-лейтенант танковых войск Федоренко подписал приказ № 035733 «о введении денежных наград за эвакуацию танков…». За каждый танк, вывезенный с территории занятой врагом или из нейтральной зоны, было установлено денежное вознаграждение: за КВ – 5 тыс. рублей, Т-34 – 2 тыс. рублей, Т-60 и Т-70 – 500 рублей. За танки других моделей также установили размер вознаграждений: за тяжелый танк – 5 тыс. рублей, за средний – 2 тыс., за легкий – 500 рублей. Надо отметить, что эвакуация своих танков ценилась намного выше, чем уничтожение танков противника. Правда, надо учесть сложность эвакуации подбитого танка с захваченной противником территории и тот факт, что сумма делилась между всеми участниками эвакуационной группы.
В дальнейшем дошла очередь и к артиллерии, и к стрелковому оружию, которые будто растворялись на фронте. Согласно приказу №98 от 31 марта 1942 года надлежало платить за каждое отремонтированное орудие корпусной артиллерии и артиллерии Резерва Верховного Главнокомандования – 100 рублей за текущий ремонт и 200 рублей за средний ремонт. Соответственно за зенитное орудие – 75 и 150 рублей, орудие дивизионной артиллерии – 40 и 80 рублей, орудие полковой артиллерии – 30 и 60 рублей, орудие противотанковой артиллерии – 15 и 30 рублей, станковый пулемет – 10 и 20 рублей, ручной пулемет и автомат – 5 и 10 рублей, за каждые отремонтированные 100 винтовок — 100 и 200 рублей.
Возможно, и за эти танки кто-то получил премию.
1 июля 1942 года вышел приказ №0528, вводивший премирование за уничтожение танков противника. Платили танкистам, артиллеристам и пехоте. Так, за каждый подбитый танк противника, командиру орудия и наводчику полагалось 500 рублей, остальным членам орудийного расчёта – по 200 рублей. Одновременно начальствующий состав истребительно-противотанковых артиллерийских частей стал получать полуторный оклад, а младший начальствующий и рядовой состав – двойной. 24 июня 1943 года появился «Приказ о поощрении бойцов и командиров за боевую работу по уничтожению танков противника» №0387. За каждый подбитый или подожженный танк противника наводчик противотанкового ружья получал вознаграждение в 500 рублей, номер ПТР – 250 рублей; командир, механик-водитель, командир орудия танка – по 500 рублей, остальные члены экипажа – по 200 рублей. Устанавливалась денежная премия в 1 тыс. рублей каждому солдату или командиру за лично подбитый или подожженный танк врага при помощи индивидуальных средств борьбы (гранаты и бутылки с горючей смесью). При групповом уничтожении танка противника размер премии увеличивался до 1,5 тыс. рублей, её выплачивали равными долями всем участникам группы.
Обложка удостоверения «мастера вождения танков».
За первый год войны проявилась проблема с подготовкой механиков-водителей бронетехники. Через низкую квалификация водителей, она массово выходила из строя даже не участвуя в бою. 18 ноября 1942 года появился приказ №372, который устанавливал для водителей танков классы вождения. Были установлены следующие квалификационные категории: мастер вождения танков (он получал ежемесячное дополнительное вознаграждение в размере 150 рублей); водитель танка 1-го класса (дополнительно 80 рублей); водитель танка 2-го класса (50 рублей); водитель танка 3-го класса (25 рублей).
Постановление ГКО «О повышении окладов содержания и присвоения званий снайперам на фронте».
Любопытно, что снайпер вопреки расхожему мнению, за уничтоженных врагов не получал ничего, он мог рассчитывать на оклад в соответствии со званием. Однако снайперу-сержанту, отвоевавшему три года, был положен 200-рублевый оклад. Впрочем, учитывая высокую смертность среди снайперов, редкий счастливчик мог дожить до повышения.
Военно-морской флот
Своя премиальная сетка существовала и в Военно-морском флоте. Экипажи кораблей получали премию в зависимости от класса потопленных судов противника. За потопленный эсминец или подлодку командиру и штурману корабля причиталось по 10 000 рублей, а остальным членам экипажа по 2500 рублей. За транспорт — по 3000 рублей и 1000 рублей соответственно. За сторожевик — 2000 и 500 рублей. За буксир — 1000 и 300. Поговаривают, что на флоте, в основном среди командиров подводных лодок, на этой ниве стали процветать злоупотребления служебным положением. Чтобы получить больше денег, командиры значительно завышали тоннаж потопленных судов. Самая большая премия досталась Герою Советского Союза летчику М. Борисову — он торпедировал линкор «Шлезиен» — 10 000 рублей.
За превращение линкора «Шлезиен» в эту груду металла советский летчик получил 10 тыс. рублей.
Пособия семьям военнослужащих
В период войны социальная защита и пенсионное обеспечение населения не прекращались, не смотря на то, что финансовые возможности государства были крайне ограничены. 26 июня 1941 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «О назначении пособий семьям военнослужащих». Основанием для назначения пенсии родственникам погибшего на фронтах войны являлось свидетельство (похоронка), где на стандартном бланке указывалось: «…является документом о назначении пенсии».
Образец «похоронки» — самого страшного письма с фронта.
Назначение пенсии проводилось комиссией по назначению пенсий семьям военнослужащих и семьям инвалидов войны. Инвалидам войны полагалась пенсия в размере: 1 группы — 100% от заработной платы; 2 группы 75% от заработной платы; 3 группы 50%. Семьям погибших на фронте, пропавшим без вести и умерших вследствие ранения выплачивалась пенсия по случаю потери кормильца от 60 до 35% от зарплаты, в зависимости от количества иждивенцев.
Порядок исчисления пенсии напрямую зависел от денежного довольствия по службе в Красной Армии, путем вычитания его из размера имеющегося заработка. Однако, во всех случаях, (продолжает работать, или имеет дополнительный доход), пенсионеру сохранялось не менее 50% его оклада. Пенсионерам — мужчинам старше 60 лет и женщинам старше 55 лет, или отнесенным к 1 и 2 группам инвалидности пенсия выплачивалась полностью, независимо от заработка.
Инвалид войны на улице– обычное явление послевоенных лет.
К пенсии полагались надбавки за боевые ордена и медали. За медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза доплачивали 50 рублей в месяц; за орден Ленина — 25 руб.; орден Красного знамени – 20 руб.; орден Отечественной войны — от 20 до 15 руб., в зависимости от степеней; орден Красного знамени – 20 руб.; орден Славы 3 степеней от 15 до 5 руб.; медаль «За отвагу» — 10 руб.
Самая почетная на фронте медаль «стоила всего лишь 10 рублей.
За участие в боевых действиях 1 год службы засчитывался за 3 и учитывался при назначении пенсии. Льготное пенсионное обеспечение касалось, также, воевавших в штрафбатах и заградотрядах. Каждый день службы в постоянном составе штрафного батальона засчитывался при назначении пенсии день за 6 дней.
Касательно семей погибших и пропавших без вести старших офицеров, генералов и адмиралов действовало постановление Совета народных комиссаров №462 от 28 апреля 1943 года, которое предусматривало: женам погибших генералов и адмиралов единовременное пособие размером от 50 до 100 тысяч рублей (в зависимости от числа нетрудоспособных членов семьи); жёнам старших офицеров (майор, подполковник, полковник) — от 10 до 20 тысяч. Причём получить компенсации могли семьи всех погибших, умерших или пропавших без вести на фронте генералов и старших офицеров, начиная с 22 июня 1941 года. Только за вторую половину 1943 года пособие было выплачено 7810 семьям.
Семьям рядового и младшего комсостава платили так: на одного нетрудоспособного — 100 руб., на двоих — 150, на троих — 200. Это для горожан. А вот на селе — только половина от этих деньжищ.
Как получали и тратили деньги
Большинство солдат-фронтовиков указанных выше денег фактически не видели. Часть своего денежного довольствия фронтовики в добровольно-принудительном порядке отдавали в качестве взносов в Фонд обороны или через приобретение облигаций Госзайма. Всего за время войны подобным образом было перечислено 8,4 миллиона рублей и приобретено облигаций на 11 миллионов рублей. Кроме того, каждый желающий мог открыть счёт в банке, путем получения книжки Гострудсберкассы. Кстати, таких желающих было достаточно много. Например, в 1943 году по «безналу» было перечислено 65% общего фонда денежного довольствия.
Облигация Государственного военного займа 1942 года, на которую уходили и деньги военных.
Подписка на военный заем 1943 г. в танковой части.
Образец книжки Гострудсберкассы СССР, куда зачислялись деньги военнослужащих.
Офицеры же большую часть своих денег перечисляли родным в тыл. Для этого родственникам выдавались специальные денежные аттестаты, по которым они получали деньги в райвоенкоматах. Однако, так гладко было лишь на бумаге, поскольку в первые годы войны многие офицеры потеряли связь со своими семьями, которых эвакуировали в тыл. Например, к маю 1942 года в финансовом управлении РККА образовалась огромная картотека на 700 тысяч человек, по которым не могли найти родных офицеров.
Денежный аттестат, отправленный семье.
На фронте, даже те счастливчики, которые получали деньги, практически не могли их потратить. И хотя существовала система «Военторга», количество его торговых точек-автолавок составляло всего 600 единиц, ассортимент которых состоял из следующих товаров: «открытки, конверты с бумагой, карандаши, зубной порошок и зубные щётки, кисти и лезвия для бритья, расчёски, гребёнки, зеркала карманные, нитки, иголки, крючки, петлицы и пуговицы, кисеты, трубки и мундштуки, погоны, звёздочки и эмблемы». Офицерам и генералам действующей армии продавали: туалетное мыло, одеколон, носки, приборы для бритья, зажигалки, портсигары, записные книжки и блокноты, перочинные ножи, перчатки, чемоданы и т.д. В отчетах «Военторга» значится, что в штате каждой автолавки числился продавец-разносчик, который при необходимости мог доставлять товары непосредственно в окопы и блиндажи. Но об этом фронтовики не упоминают. Большое распространение на фронте получила «посылочная» форма торговли, где посылки комплектовались товарами с фиксированной ценой. Так, только в 1944 году полевыми военторгами было продано 5 миллионов посылок.
Автолавка «Военторга».
Бойцы покупают книги и бумагу в походной палатке «Военторга».
Впрочем, полевые военторги занимались не только торговлей, но и платным бытовым обслуживанием войск — содержали офицерские столовые, пошивочные, парикмахерские, сапожные и часовые мастерские. «Военторг» сыграл и важную историческую роль, ведь большинство фронтовых фотографий были сделаны именно работниками передвижных фотолабораторий. Но опять же, все это происходило максимум во втором эшелоне, а не на передовой.
Выездная парикмахерская.
Еще одним реальным способом потратить деньги были местные рынки, где военнослужащие могли что-то купить, если повезет. Хотя, в основном, покупали домашние продукты.
Городской рынок во время войны.
Первые реальные деньги военнослужащие увидели после окончания войны во время демобилизации. На сберегательных книжках и денежных аттестатах накопились, по тем временам, приличные суммы. Удачливые рядовые получали до 5 тысяч, офицеры до 50 тысяч. После окончания войны демобилизованным тоже платили. Рядовым — годовой оклад за каждый год службы, сержантам и старшинам — от 300 до 900 рублей. Офицерам: прослужившим год — двухмесячный оклад, два года — трехмесячный и т. д. А на восстановление и ремонт домов в зонах оккупации выделялись ссуды от 5000 до 10 000 рублей со сроком погашения от 5 до 10 лет. Генералам и старшим офицерам с выслугой более 25 лет — ссуды 35 000 и 20 000 руб. для индивидуального и дачного строительства.
Известны случаи, когда принималось коллективное решение на уровне батальона, полка, и премиальные деньги равномерно распределялись среди родственников погибших сослуживцев. Однако это было скорее исключением, чем правилом.
Покупательная способность денег
Пользу от выплат военнослужащим можно оценить, лишь рассмотрев покупательную способность денег в то время. Другими словами, какие товары могли купить или получить услуги военнослужащие за свои деньги. Поскольку на передовой боец не мог отовариться, это естественно происходило в тылу, либо через точки «Военторга», либо на рынках. В обычной торговой сети военнослужащий ничего не мог приобрести, поскольку вся торговля шла исключительно по карточкам (талонам), которых он не имел. Для сравнения с выплатами военнослужащим, приведем данные о зарплатах в тылу. И так, средняя зарплата в годы войны в промышленности — 573 руб., у шахтеров — 729 руб., у металлургов — 697 руб., у инженеров — 1200 руб. Государственные цены выросли в 3,8 раза. Цены же на рынке выросли в 13 раз против довоенных: бутылка водки стоила 400 — 800 рублей; буханка хлеба стоила от 200 до 500 руб.; картошка — 90 руб. за кг.; сало — 1500 руб. за кг.; пачка папирос «Казбек» — 75 рублей, самосад (махорка) — 10 руб. стакан.
Карточки на хлеб.
Легко увидеть, что премия за подбитый танк, сбитый самолет или потопленную подлодку, даже если она дошла до семьи военнослужащего в тыл, никак не могла повлиять на уровень ее жизни. В лучшем случае дополнительных продуктов могло хватить на пару-тройку дней. А поджигали танки и сбивали самолеты не каждый день, и даже не каждый месяц. А о подлодках, премия, за которую равнялась мешку картошки на рынке, и говорить не стоит. Редкая была добыча для наших войск.
Зачем платили?
Уже после неудачной Советско-финской войны всему миру стало ясно, что при наличии современного вооружения, в Красной Армии была явная проблема с кадрами. Понимал это и Сталин, который вместо наказания высшего командования за провал «финского похода» щедро одарил его наградами и воинскими званиями. Таким образом, как бы показывая внутри страны, что армия сильна, командиры способные, просто полевые укрепления «линии Маннергейма» сказочно превратились в очень большой и невероятно крепкий оборонительный рубеж. Понимать-то проблему Сталин понимал, но как ее решить не знал. Ибо проблема лежала в самой существующей системе государственного устройства. Первые месяцы войны показали слабость армии «во всей красе и масштабах». Армия не умела и не хотела воевать. Отсюда, практически до конца 1942 года руководство страны истерически искало пути выполнения задачи по мотивации армии. Использовали и царские наработки в России, и зарубежные принципы мотивации. Одним из первых мотиваторов советское руководство посчитало деньги. Мол, во всем мире это главный стимул – должен сработать и в стране Советов. Мол, пробудим, вернем назад народу чувство собственничества, наживы, стяжательства. Однако они забыли, что именно за эти чувства четверть населения выгнали со страны и еще столько же — расстреляли. Вожди забыли, что за строй создали в своей стране. Не было частной собственности в промышленности, для которой нужны были деньги. На селе крестьян уже переселили в Сибирь, а беднота в колхозах в принципе никогда не работала – ни при царе-батюшке, ни при комиссарах. Не поняли вожди, что купить на выдаваемые ими деньги было просто нечего и негде. Живя на государственном обеспечении, вожди не знали, что народу деньги не нужны. Продукты необходимы, одежда нужна, карточки на них – да, а деньги нет. Уже с начала войны они так обесценились, что их можно было применять в качестве обоев.
Так зачем же их платили, если толку от этого было немного? Одной из версий возникновения выплат являлась неосведомленность высшего руководства страны, считайте и Сталина также. Живя за государственный счет и зная о существовании лишь государственных цен, они представления не имели о ценах на рынках. Поэтому сравнивая назначенные поощрительные выплаты с госценами, считали, что творят благое дело. Подтверждением этого служит и тот факт, что при подготовке документов на выплаты, Сталин уменьшал их минимум вдвое, сравнивая со своей зарплатой в 1200 рублей, которую он не знал как потратить. Дополнить эту версию может и то, что руководство страны вышло из революционеров, как правило, из беднейших слоев, которое высоко ценило значение денег в обыденной жизни. Революционеры всегда жили на чужые деньги, и отрабатывали услугами их жертвователям. Вожди считали, что деньги и для народа высшая цель жизни, и за них народ и умереть готов.
Возможна и вторая версия, которая базируется на оплате наемных армий из своих же граждан, что практиковалось во многих странах. Но, платить столько, сколько платили англичане, австралийцы или американцы, Советский Союз не мог, поэтому и придумали избирательную систему стимулирования, завязанную на конкретные результаты боевых действий.
Возможны и другие версии. Но очевидно одно — панически искали мотивацию для армии, которая невероятными темпами сдавала страну. В любом случае, истинную причину введения стимулирующих выплат мы уже не узнаем никогда.
А как у немцев?
В Вооруженных силах Германии к вопросам снабжения относились весьма обстоятельно. Это касалось, в том числе и денежного довольствия. Вплоть до 1944 года военнослужащие всех родов войск исправно получали положенные им деньги. Жалование выплачивалось либо авансом раз в месяц, либо через равные промежутки времени, например, каждые 10 дней. Если в семье военного имелись иждивенцы, то его родные могли претендовать на пособие от гражданских властей, причем независимо от того, находился он в действующей части или в плену. Свое жалование военнослужащий мог получить в виде чека в комендатуре по месту пребывания, наличные при этом переводились в один из немецких банков или путем почтовых переводов.
Образец почтовой сберкнижки, на которую могло переводится жалование немецких военнослужащих.
Сберкнижки Железного сберегательного банка Саксонии, где также хранилось жалование.
Жалование срочника состояло из двух частей. В первую часть входил оклад (wehrsold), свободный от уплаты налогов. Вторую часть составляли дополнительные выплаты за участие в боевых действиях (frontzulage) — 0,5 РМ (рейхсмарки) в день независимо от звания. Каждый германский военный помимо денежного довольствия мог рассчитывать на бесплатное трехразовое питание, жилье и обмундирование. Талоны на питание можно было обменивать на его денежный эквивалент — до 3 РМ в день.
Профессиональные военные помимо wehrsold и frontzulage получали еще и freidensbesoldung — регулярное жалование, положенное в мирное время. Это жалование состояло из основной части, квартальных премий и пособия на каждого ребенка.
Во время поездок (командировок) военнослужащий независимо от звания получал дополнительно 6 РМ командировочных в день. При снятии жилья не выплачивалось никаких дополнительных компенсаций, т.к. считалась, что эта сумма входит в зарплату. Обмундирование было бесплатным, за исключением офицеров, которые получали на него одноразовое довольствие от 450 до 750 РМ в зависимости от рода войск и ежемесячно 30 РМ на его ремонт и содержание. Если солдат подписывал контракт, он получал единовременную выплату в суме 300 РМ (контракт на 12 лет) или 100 РМ (контракт на 4,5 года).
1 рейхсмарка (РМ) Германии 1933 года выпуска.
5 рейхсмарок (РМ) Германии 1942 года выпуска.
Жалование некоторых категорий немецких военнослужащих Вермахта имело следующие размеры: генерал-фельдмаршал – 3100 РМ, генерал-полковник – 2200 РМ, генерал — 2000 РМ, генерал-лейтенант – 1600 РМ, генерал-майор – 1350 РМ, полковник – 1080 РМ, подполковник – 830 РМ, майор – 700 РМ, капитан – 520 РМ, старший лейтенант – 350 РМ, лейтенант – 270 РМ, фельдфебель — от 180 до 235 РМ, солдат – 30 РМ. Гитлер получал 1200 РМ. В Кригсмарине применялись следующие месячные оклады: гросс-адмирал – 2200 РМ, адмирал – 2000 РМ, вице-адмирал – 1600 РМ, контр-адмирал – 1330 РМ, капитан 1 ранга – 1050 РМ, фрегаттен-капитан – 800 РМ, корветтен-капитан – 640 РМ, капитан-лейтенант – 400 РМ, обер-лейтенант 1 ранга – 280 РМ, лейтенант 1 ранга – 200 РМ, фельдфебель – 190 РМ, матрос – 120 РМ.
В воинских формированиях Вермахта оклады получали также легионеры. Для рядового наемника вплоть до 1945 года это сумма равнялась солдатским 30 РМ. Добровольные помощники Вермахта, так называемые «хиви», зарабатывали в зависимости от национальной принадлежности. Так, русские «хиви» получали 24 РМ в месяц, поляки — 45-55 РМ, прибалты — 72 РМ плюс 30 фронтовых РМ.
В отдельных родах войск существовали свои специфические доплаты к денежному довольствию. Например, в Люфтваффе экипажам бомбардировщиков за вылеты на особо опасные цели полагалась доплата за риск в размере 400 РМ. За подбитые советские танки стали поощрять лишь с 1944 года. Так, за уничтоженный тяжелый танк «ИС-2» полагался внеочередной отпуск. Иногда — продуктовая посылка семье «от фюрера».
Каких либо других выплат в Германии более не существовало. Однако, Гитлер из партийной кассы щедро одаривал генералитет, как правило, на юбилеи. Так, весной 1941 года гросс-адмиралу Эриху Редеру на 65-летие выплатили премию в размере 250 тысяч РМ. Столько же год спустя на свое 65-летие получил и фельдмаршал Вильгельм фон Лееб. Внушительные суммы были выписаны также к юбилеям фон Рундштедта, В. Кейтеля и фон Клюге, а фон Клейсту и Г. Гудериану фюрер пожаловал обширные поместья.
Обычный солдатский обед на позиции.
Распродажа алкоголя на передовой.
Немецкий полевой колбасный цех.
В других армиях мира также существовали различные стимулирующие выплаты. Так, например, каждый английский пилот ежемесячно получал 200 фунтов стерлингов плюс 300 фунтов стерлингов за каждый сбитый самолет противника. По контракту иностранным летчикам-добровольцам республиканское правительство Испании платило 1500 долларов в месяц и 1000 долларов премии за каждый сбитый самолет противника.
Заключение
Как показывает ход Великой Отечественной Войны, мотивация советского воина на войне стала появляться ближе к концу 1942 года. Ни объявление войны «Отечественной», ни комиссары на фронте с лозунгами, ни священники в тылу с проповедями, ни драконовские приказы типа «Ни шагу назад», ни заградотряды, ни штрафбаты, ни золотые ордена с погонами, ни премии за уничтоженную вражескую технику не могли оказать на нее никакого влияния. Мотивация появилась, когда научились воевать, когда Генштаб начал планировать войсковые операции, а на фронте с инициативой их начали исполнять. Когда, батальоном на фронте перестал командовать по телефону маршал с Москвы. Когда только попытались считать военнослужащих людьми, а не пушечным мясом, хоть до конца войны так и не научились ценить солдата. Помимо «заслуг» руководства Советского Союза, не малая доля мотивирования Красной Армии принадлежит и противнику – Германии, Италии, Румынии… Именно их зверские оккупационные режимы как ни что другое «стимулировало» красноармейцев к сопротивлению и мести, к проявлению мужества и героизма. Это только в советских фильмах атакующие солдаты орали – «За Сталина!», «За Родину!» — а на деле, на поле боя ревел русский мат. И воевали не за Сталина, не Родину, которая была скорее злой мачехой, а за свою семью, за свой город, деревню, дом. Таким образом, введенная система премирования, была не более, чем псевдо способом мотивировать бойцов воевать, и не дала каких-либо положительных результатов. Во-всяком случае, ее результат так до сих пор и не смогли оценить.