За что пушкина отправляли в ссылки
«Погасло дневное светило…». Причины ссылок Пушкина
Пушкину грозила исправительная ссылка в Сибирь или в Соловецкий монастырь. Это означало бы полную изоляцию от общества, от литературы, суровые условия жизни, строгий надзор. Но поэт сам пришёл к столичному генерал-губернатору графу М. А. Милорадовичу и добровольно выдал тексты запрещенных стихотворений. Благодаря этому, а также заступничеству Карамзина весной 1820 г. он отбыл в воспитательную сс ылку на юг, под началом генерала И. Н. Инзова.
Перед этим один из героев пасквиля князь Голицын получил донесение, что преступным автором текста является Пушкин, только что окончивший лицей в Царском Селе. Александр I упрекал директора лицея Энгельгардта в том, что бывший царскосельский воспитанник «наводнил Россию возмутительными стихами», и приказывает генерал-губернатору Петербурга Милорадовичу арестовать поэта.
В апреле 1820 г. Милорадович сообщил Пушкину об опасности
В апреле 1820 г. Милорадович пригласил к себе Пушкина и сообщил ему об опасности. Поэт ответил губернатору, что бумаги его сожжены, но он может восстановить стихи по памяти.
Последний год южной ссылки поэт проводил у моря, в Одессе
Только что назначенный туда генерал-губернатором граф Воронцов держал себя с Пушкиным, как вельможа с мелким чиновником. Пушкин отвечал ему ядовитыми эпиграммами. Наконец Воронцов добился того, что Пушкина из Одессы отправили в ссылку в северную, Псковскую, губернию, в село Михайловское, принадлежащее его родителям.
Первым стихотворением в ссылке стала элегия «Погасло дневное светило…»
В 1825 встречает в Тригорском племянницу Осиповой Анну Керн
Пушкин провел в Михайловском почти два года замкнутой, уединенной жизни, наполненной чтением и творчеством.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
За что Пушкина отправили в ссылку
Неожиданно прилетела с портала «Ответы. Мейл.Ру» моя статейка на тему «За что Пушкина отправили в ссылку». Чтобы снова не потерялась, пусть тут будет.
Однажды, когда Пушкина не было дома, к нему пришёл какой-то человек и просил слугу выдать ему бумаги барина. Когда Пушкин узнал об этом, он тут же сжёг все бумаги. Но его вызвал к себе генерал-губернатор Петербурга Милорадович, и там Пушкин, как честный дворянин дворянину, написал все политические стихи, которые ходили под его именем, с указанием: какие написал он, а какие не он. Тронутый благородством молодого человека, Милорадович от имени царя объявил Пушкину прощение.
Но царь остался очень недоволен таким решением. Он считал, что Пушкина надобно сослать в Сибирь за его «шалости».
Очень удачно: там как раз Пушкин встретился со многими будущими декабристами, попал на их заседание тайного общества в Каменке. Подлечился на курортах Кавказа и Крыма, пообщался с прекрасными девушками и женщинами, набрался незабываемых впечатлений для своих романтических стихов и поэм.
Но в ходе южной ссылки Пушкин выяснил, что с декабристами ему не по пути, что все эти юношеские «томленья упованья» он перерос.
В 1823 году его перевели по службе в Одессу. А тамошним генерал-губернатором был замечательный человек М. С Воронцов, герой войны 1812 года, первый офицер, вступивший в бой при Бородине. И у него была красавица жена, Елизавета Ксаверьевна, в которую Пушкин имел несчастье или счастье влюбиться (одно из наиболее серьёзных чувств в жизни он испытал именно к Воронцовой).
Начальнику сразу не понравился этот поэт. Ему нужен был чиновник. И он написал в Петербург, чтобы Пушкина от него перевели. Административная машина проворачивалась целый год.
Поэт в ссылке
За эпиграммы на Александра I и Алексея Аракчеева Пушкин мог поплатиться заточением в Соловецкий монастырь. Но закончилось дело куда благоприятнее.
Когда опального поэта отправили на юг, сроки ссылки обозначены не были; она могла превратиться в бессрочную. С мая по сентябрь 1820-го Пушкин путешествовал вместе с семьей Раевских. Почти месяц он провел в Гурзуфе. Здесь работал над поэмой «Кавказский пленник», а в свободное время подолгу гулял. В сентябре он прибыл в Кишинев и поступил на службу к наместнику Бессарабского края Ивану Инзову. Правда, Пушкин писал, что «ни дня не служил, никому не написал ни одной бумаги, ни одного отчета. Единственной моей службой была литература». Поэт свободно покидал город по своему желанию. Благодаря покровительству Инзова он был вхож в дворянские дома. Прогулки, балы и карточные игры — жизнь в Кишиневе лишь условно напоминала ссылку. Здесь Пушкин познакомился с Павлом Пестелем, о котором отзывался так: «Умный человек во всем смысле этого слова. Мы с ним имели разговор метафизический, политический, нравственный и проч. Он один из самых оригинальных умов, которых я знаю».
В январе 1822 года Пушкина вызвали на дуэль. Причиной послужила насмешка над высказыванием статского советника о том, что вино является лекарством от всех болезней. Правда, дуэль так и не состоялась — Александра Сергеевича посадили под домашний арест. Уже через месяц он вызвал на дуэль молдавского чиновника Бланша и местного помещика по пустяковым поводам. И вновь Иван Инзов благоразумно поместил его под домашний арест.
В 1823-м опальный поэт переехал в Одессу. Здесь он самостоятельно изучал английский язык и перечитывал Шекспира, познакомился с произведениями Байрона. 8 февраля 1824 года он писал о своем вечере: «Играл с Шаховским в Синявиным; проиграл; ужинал у графини Элизы Воронцовой». Жизнь в южном городе была, однако, омрачена напряженными отношениями с генерал-губернатором графом Воронцовым. Пушкин написал несколько эпиграмм в адрес чиновника. Летом 1824-го полиция перехватила письмо, в котором поэт говорил о своем увлечении атеизмом. Его отстранили от службы и перевели в Михайловское. Здесь он провел почти два года замкнутой жизни, полной творчества, чтения и игры в бильярд. Большую часть времени поэт проводил в одиночестве, что давалось ему нелегко. В дневнике значилось: «Помню, как обрадовался сельской жизни, русской бане, клубнике и проч., но всё это нравилось мне недолго. Я любил и доныне люблю шум и толпу».
В Михайловском Пушкин написал «Бориса Годунова» и четыре главы «Евгения Онегина», стихотворение «Я помню чудное мгновенье».
В сентябре 1826-го ему было приказано отбыть в Москву. Поэту было разрешено жить в обеих столицах. Летом 1830-го он направился в Болдино; здесь его задержала эпидемия холеры. В период болдинской осени Пушкин закончил «Евгения Онегина», написал «Маленькие трагедии» и «Повести Белкина».
Пушкин поделился ссылкой
У большинства русских поэтов, отправленных в ссылку, и творческий путь был исковеркан, и судьбы сломлены. А для многих ссылка стала прямой и быстрой дорогой к могиле.
Но не у Пушкина. В изгнании Александр Сергеевич написал едва ли ни лучшие строки за свои тридцать семь лет. Здесь создан «Борис Годунов», здесь написаны поразительные главы «Евгения Онегина». Друг его Вяземский спустя некоторое время после ссылки Пушкина писал о заметном и волшебном повзрослении его души, о том, как он изменился за те два года, как вырос, как необычайно развился, обогнав намного товарищей своего ближнего круга.
Когда я это понял, во мне поселилась догадка, не дававшая мне покоя. Мне казалось, я знаю ответ на вопрос: что произошло с Пушкиным в Михайловском и с Бродским в Венеции, что позволило им не только не сломаться в изгнании, но выстоять и обрести новое качество души? Догадку надо было проверить, я отправился в Михайловское.
Для проверки догадки у меня небольшой выбор. Мне оставалось только пройти тем самым путем, по которому шел Пушкин, в то самое место, которое он особенно любил и к которому всегда стремился по дороге в Тригорское. За двести с лишним лет пейзаж тут сохранился в основных своих пропорциях, и значит я смогу увидеть то же самое, что видел он. Вопрос в том, смогу ли я почувствовать то же, что и он, смогу ли понять его?
В сущности, что мы знаем о времени? Оно измеряется тем, в чем есть признаки протяженности: пространством, звуком, светом. Стрелками часов измеряют долготу рабочего дня, рекорды спортсменов и обеденный перерыв. Часы изобретены человеком и для людей. Временем мы можем лишь пользоваться, но вряд ли оно создано для нас.
О чём в изгнании мечтал поэт? Ссылки Пушкина
Так называемая «южная ссылка» Пушкина стала следствием его слишком вольных стихов, распространявшихся в Петербурге в 1817-1819 гг. (например, ода «Вольность»). Однако формально никакой ссылки не было, Пушкина направили на новое место службы. 6 мая 1820 года он выехал из Петербурга на юг, в Екатеринослав (ныне Днепропетровск), с назначением в канцелярию генерала-лейтенанта И.Н.Инзова Инзову одновременно было направлено специальное письмо, в котором излагались факты виновности поэта.
Письмо, однако, возымело обратное действие. Инзов отличался человеколюбием (даже имел орден Почётного легиона за гуманное обращение с пленными французами), был человеком современных взглядов (увлекался модными тогда масонскими идеями), поэтому письмо об опальном поэте оказалось для него хорошей рекомендацией. Инзов сразу взял Пушкина под свою опеку.
Ссылка в Михайловское (август 1824 – сентябрь 1826).
В одном из писем Пушкин иронически отозвался о религии. Письмо перехватили. Предлог был найден. В Петербург полетели доносы. Император исключил Пушкина “за недостойное поведение” из списка чиновников министерства иностранных дел и выслал под надзор местных властей в село Михайловское.
Пушкину едва минуло 25. Он только что начал узнавать, что такое слава. Он был влюблён в жизнь, в стихи, в женщин. А сейчас – грубо оторван от всего этого.
К тому же осложнились отношения с отцом: Сергей Львович стал официальным надзирателем сына.
«… спаси меня хоть крепостию, хоть Соловецким монастырём… Спаси меня.» (В. А. Жуковскому)
В эти годы Пушкин по-прежнему изгнанник, хотя его статус существенно изменился. Михайловское – это настоящая, ничем не закамуфлированная ссылка.
Таким образом, будущая слава русской поэзии, подвергалась при жизни репрессиям и гонениям, поэтому далее предлагаю зарифмованные мысли об участи поэта в России.
В каком столетьи жить мечтал поэт?
Я не открою истину для Вас,
Когда скажу, что в наше время,
Поэзии рифмующийся глас
Не впечатляет нынешнее племя.
И думают, наверное, пииты,
Тщеславием,по доброму томясь,
Что равнодушьем не были прибиты,
Те, так любимые сейчас.
Вот «оттепель», поэт в огромных залах,
Куда, как на футбол, идет народ,
Читает строки, споры принимая,
И лирик с физиком ему сдают зачёт!
Признанье масс и зависть власти,
Поэт под плотным колпаком,
И всюду разные напасти
Вдруг поджидают за углом.
И далеко не каждый мастер слова
До публики допущен в зал,
Кого власть слышать не готова,
Под сильным прессом, уезжал.
Поэт «серебрянного» века,
Писал красивые стихи,
Но нет печальней человека,
Той двух веков трагической черты.
Так, может, в 19-ом столетьи,
Писалось быстро и легко?
Там у французов обучались дети,
С трудом по-русски изъясняясь «комильфо».
Тогда основы русской речи,
Позия в себя брала.
Поэты зажигали свечи,
И сочиняли до утра.
В те дни монарх читал поэтов,
Стихи слагать не каждый мог,
Но даже дворянин при этом,
За них мог угодить в острог.
Из «южной» в «северную» ссылку,
Поэта отправляет царь,
Подальше от столицы пылкой,
Спокойней будет государь.
Отец поэта недоволен,
И уезжает в Петербург,
В имении сын будет волен,
И скоротает свой досуг.
А мир вокруг бурлив и шумен,
И жить торопится стремглав,
Но только в суматохе буден,
Возник и творческий «анклав».
Об этом маленький этюд,
Как горек был поэта труд.
Почти один, кругом снега,
А за окном поёт пурга.
Возле теплого камина,
Радионовна Арина
Задремала с доброй кружкой,
Неразлучницей-подружкой.
На столе стихов стопа,
Перьев множество, чернила.
Мысль поэта уносила
Из глуши, из мрака в даль.
Он мечтает: «Вот бы в старь,
Мне бы в век Екатерины,
Да с Державиным начать
Стих Российский прославлять».
Но вернёмся же к началу.
Обозначен был вопрос,
Где писать бы лучше стало,
На поэзию где спрос?
Если Вы всё прочитали,
Ясен, думаю ответ.
Что бы мы, не написали,
Хорошо там, где нас нет!