За что сечин посадил улюкаева
Как два пальца. Вино и колбаски Сечина оценили в 8 лет «строгача» для Улюкаева
Судья признала показания бывшего начальника службы безопасности «Роснефти» достаточным доказательством вины Алексея Улюкаева, поэтому Новый год и последующие восемь лет он проведёт за решёткой.
Коллаж © L!FE Фото: © РИА Новости / Евгений Биятов, L!FE / Анна Исакова
Перед оглашением вердикта около суда бушевали страсти: журналисты делили места с хорошими ракурсами, поэтому вскоре в толпе вспыхнула потасовка. Репортёров разнимали полицейские, которые держали там кордон. На приговор Улюкаев пришёл в хорошем настроении — по крайней мере, он улыбался и шутил с журналистами. Перед ним на столе лежал букет белых роз, которые ему вручила какая-то женщина в знак поддержки.
Буквально через несколько минут после того, как судья Лариса Семёнова начала зачитывать приговор, прозвучало: «Суд установил, что Улюкаев виновен в получении взятки».
Ещё через два часа судья объявила срок — 8 лет лишения свободы. На Улюкаева прямо в зале суда надели наручники.
Помимо лишения свободы, суд приговорил экс-главу Минэкономразвития к выплате штрафа в размере 130 млн и 130 тысяч рублей. Он не сможет занимать должности в органах власти и госкорпорациях.
Улюкаеву придётся отсидеть как минимум 5 лет. Дело в том, что статья о получении взятки относится к разряду особо тяжких, поэтому претендовать на УДО он сможет только после того, как отсидит 2/3 срока.
7 мая 2015. Президент — председатель правления ОАО «НК «Роснефть» Игорь Сечин (слева) и министр экономического развития Алексей Улюкаев перед началом встречи президента России Владимира Путина и председателя Государственного совета и Совета министров Кубы Рауля Кастро в Кремле. Фото: ©РИА Новости / Алексей Никольский
Самые интересные подробности зазвучали на суде. Было заметно, что Улюкаев подумал над своим имиджем: он излучал оптимизм и всем своим видом давал понять, что уверен в своей невиновности и готов это доказать. Он охотно общался с журналистами и запомнился остроумными ремарками. Так, на вопрос о колбасе на завтрак Улюкаев посоветовал всем «бояться данайцев, приносящих колбайцев». Так он намекнул на фирменную корзину с колбасами «От Иваныча», которую он получил во время последней встречи с Сечиным. А на вопрос о Сечине он ответил эпиграфом к пьесе «Ревизор»: «На зеркало нечего пенять, коли рожа крива». Своеобразной фишкой Улюкаева стало появление на заседаниях с разными художественными книгами.
Фото: ©РИА Новости / Илья Питалев
Разговор в кулуарах
26 сентября на слушаниях в суде гособвинитель огласил содержание видеозаписи, на которой Игорь Сечин и глава ВТБ Андрей Костин играют в бильярд. Вскоре к ним подошёл Улюкаев, который, по версии следствия, и показал Сечину тот самый жест пальцами. Свидетелями игры на бильярде были охранник Сечина Вадим Деревягин и журналист Лайфа Александр Юнашев. Однако на следствии оба заявили, что не видели, как Улюкаев показал этот жест.
Сам Улюкаев подтверждал встречу на Гоа, но говорил, что ни о какой взятке речи не было. По его словам, во время подготовки сделки о приватизации «Башнефти» он общался с Сечиным только через деловую переписку. Личная встреча с главой «Роснефти» была лишь в кулуарах БРИКС. Улюкаев утверждает, что подошёл к Сечину и Костину, которые играли в бильярд. Сечин поблагодарил его самого и его подчинённых за подготовку сделки, а также намекнул на возможную госнаграду. По словам Улюкаева, Сечин пообещал угостить его вином, «которого он в жизни не пробовал». Сама беседа был очень короткой и заняла не больше пяти минут. Они договорились обсудить ситуацию позже в Москве.
Председатель правления банка ВТБ Андрей Костин (слева) и президент — председатель правления ОАО «НК «Роснефть» Игорь Сечин. Фото: ©РИА Новости / Максим Блинов
Гособвинение интересовало, почему Улюкаев изменил позицию по приватизации «Башнефти». Мол, сначала был против, а затем внезапно дал согласие на сделку.
Сам экс-министр рассказал, что решение о приватизации «Башнефти» было принято на совещании с президентом Владимиром Путиным от 1 февраля 2016 года. Одним из главных претендентов на покупку стала компания «Роснефть». Сам Улюкаев изначально выступал против этого участника, потому что считал, что «Роснефть» косвенно контролируется государством и в этом случае теряется смысл приватизации. Улюкаев в то время озвучивал свою позицию в интервью различным СМИ. Минэнерго также возражало против участия «Роснефти» в приватизации «Башнефти». По словам Улюкаева, аналогичное мнение высказывали вице-премьеры Игорь Шувалов и Аркадий Дворкович, министр энергетики Александр Новак, а также помощник президента Дмитрий Песков.
Однако на сторону Сечина встало Росимущество, которое не нашло ограничений по покупке акций. По словам Улюкаева, в Минэке также не нашли законных оснований для отказа, поэтому и согласовали сделку. Улюкаев пояснил суду, что его ведомство не имело полномочий отменить или приостановить приватизацию «Башнефти», потому что «Роснефть» работает в области энергетики. На этом основании «Роснефти» не имело смысла платить взятку главе МЭР.
Экс-министр экономического развития Алексей Улюкаев на заседании Замоскворецкого суда, где прошли очередные слушания по его делу. Фото: ©РИА Новости / Владимир Астапкович
Гостинец с сюрпризом
По словам Улюкаева, следующая встреча с главой «Роснефти» состоялась 14 ноября 2016 года, когда он и был задержан. Полная запись разговора Сечина и Улюкаева была оглашена на суде 5 сентября.
Судя по этой записи, Сечин первым позвонил главе Минэка и пригласил его к себе в офис «Роснефти», чтобы обсудить «неисполненное поручение по Гоа». Улюкаев утверждал на суде, что он подумал, что речь идёт о поручении президента о приватизации 19,5% акций самой «Роснефти». Эта тема также обсуждалась на саммите БРИКС. Ранее появилась информация, что Феоктистов рассказал в суде, что именно Улюкаев первым позвонил Сечину и напросился на встречу.
Встречу согласовали на 17:00. Когда Улюкаев с водителем приехал в «Роснефть», во дворе его встретил Сечин. Он сказал, что, мол, «объём собрали», и указал Улюкаеву на сумку в снегу, которая была закрыта на замок. Он отдал Улюкаеву ключи с брелоком. Под «объёмом» глава Минэка понял, что «Роснефть» собрала более 10 млрд евро для выкупа 19,5% акций у «Роснефтегаза». Улюкаев не открывал сумку и положил её в багажник. На суде пояснил, что сумка весила примерно 15 кг и он решил, что Сечин исполнил своё обещание о вине. Он не стал открывать её сразу, потому что «счёл это неделикатным».
— Я думал, что в сумке находятся элитные качественные спиртные напитки. По весу я подумал, что это бутылки с вином, — заявил Улюкаев.
Отвечая на суде на вопросы гособвинителя о сумке, Улюкаев рассказал, что Сечин и раньше делал ему подарки, поэтому он не удивился и взял её.
— Он приезжал в министерство с сумкой, в которой были часы и модели буровых вышек, — рассказал Улюкаев. — Для главного исполнительного директора «Роснефти» это было нормой делового этикета.
Следствие заказало психолого-лингвистическую экспертизу разговора Сечина и Улюкаева в день задержания, чтобы ответить на вопросы о поведении главы МЭР. Эксперт Виктор Кисляков заявил на суде, что при получении сумки и корзинки и во время беседы с Сечиным Улюкаев вёл себя одинаково — был пассивен, а не активен. По мнению эксперта, это может говорить о том, что тот понимает, что происходит, о чём идёт речь.
Таким образом, как считает гособвинение, в беседе есть лингвистические и психологические признаки договорённости о передаче предметов, иносказательности, скрытности и того, что оба участника знают, что происходит.
Главный исполнительный директор, председатель правления, заместитель председателя Совета директоров ПАО «НК «Роснефть» Игорь Сечин. Фото: ©РИА Новости / Алексей Даничев
Улюкаев не успел открыть сумку, на его руках нашли только следы специального маркера от брелока с ключами. Таким образом, все доказательства его вины оказались косвенными: показания самого Сечина, который считается заинтересованным лицом, следы от брелока и запись последнего разговора Улюкаева и главы «Роснефти».
Десяточку не жалко
Прокурор считает, что у главы «Роснефти» Игоря Сечина нет оснований для оговора Улюкаева.
— Улюкаев так и не смог объяснить, зачем Сечину было совершать провокацию. Гособвинение считает, что версия Улюкаева — лишь способ защиты, — отметил прокурор.
Гособвинитель ещё раз пробежался по показаниям свидетелей, обвиняемого и экспертов, которые, на его взгляд, полностью подтверждают вину Улюкаева.
В итоге Непорожный попросил снять с Улюкаева обвинения в вымогательстве, оставив только получение взятки. Прокурор запросил для экс-министра 10 лет в колонии строгого режима, штраф в размере 500 млн рублей; также он попросил лишить Улюкаева госнаград и запретить в течение 10 лет после отбывания наказания занимать госдолжности. Примерно на 500 млн рублей следствие ранее арестовало дома, автомобили и золотые слитки Улюкаева.
Для самого Улюкаева позиция прокурора стала настоящим шоком.
Он попросил суд его полностью оправдать. По словам Улюкаева, он пришёл к выводу о проведении против него тщательно спланированной провокации под руководством Сечина.
— Сейчас в моей голове сложились все странности той ситуации, которая предшествовала моей встрече с Сечиным и передаче взятки. Я понимаю, что в отношении меня была провокация, — сказал Улюкаев.
По его словам, его не удивила сумка от Сечина, потому что все его друзья знали, что он знает толк в хороших книгах и в вине. По его словам, вес сумки ни о чём не говорит.
— В такую сумку легко помещаются 10–12 бутылок вина в подарочной упаковке, — пояснил Улюкаев.
По его мнению, истинная цель этой провокации заключалась в том, чтобы лишить его поста.
Фото: ©РИА Новости / Рамиль Ситдиков
— До моего увольнения инвесторы должны были заплатить за 19,5% акций «Роснефти» более 710 млрд рублей, а после моего ареста за них заплатили только 692 млрд рублей, — пояснил Улюкаев. — Неслучайно письмо от 3 ноября было отправлено первому вице-премьеру Шувалову. Это говорит о том, что провокаторы полагали, что министр экономического развития уже не будет в должности.
Внеправовой и бессовестный приговор*, вынесенный в пятницу 15 декабря судьёй Замоскворецкого районного суда Москвы Ларисой Семёновой экс-министру и члену правительства РФ Алексею Улюкаеву, стал символом новой эпохи, фактически уже начавшегося четвёртого срока правления Владимира Путина. Если процесс против Михаила Ходорковского в 2003 году символизировал поворот от «условно-свободного» предпринимательства к современной «огосударствлённой» экономике, то процесс над Алексеем Улюкаевым в 2017 году стал символом окончательного и бесповоротного отказа нынешнего режима от соблюдения какой-либо видимости наличия в России суда и правосудия. Всё, точка. В Россию возвращается кошмарная практика доносов и последующего осуждения на их основе.
Оговорюсь сразу. Я не поклонник Алексея Улюкаева, не его сторонник, не бывший сослуживец, я не являюсь в данном деле заинтересованным лицом и меня волнует скорее не судьба одного конкретного и глубоко несчастного теперь человека, а сформировавшаяся в России окончательно внепроцессуальная, но от того не менее эффективная система вынесения заочных приговоров в высоких кабинетах в Кремля, Лубянки и Старой площади и их последующее оформление с участием судей, прокуроров, свидетелей и подсудимых в качестве статистов.
За последние дни кто только не высказался на тему этого приговора. Так называемые «патриоты», приверженцы нынешнего режима, с натянутой на физиономию маской пытаются представить такой приговор показательным примером борьбы с коррупцией. Умеренные либералы с озадаченными от произошедшего лицами склоняются больше к переживаниям и состраданию к пожилому человеку, оказавшемуся впервые на этих выходных в камере СИЗО. Оппозиционеры в основном пишут резко, напоминая всем что это не первый судебный процесс, где вместо доказательств поводом для обвинительного приговора послужил телефонный звонок судье и пресловутый «админ.ресурс». Мне же хочется абстрагироваться от эмоций и раскрыть истинный драматизм ситуации, наглядно показав, в чём именно новизна этого процесса, следом за которым последуют сотни и тысячи других, возможно менее известных, но от этого не менее чудовищных и вероломных.
Пожалуй, раньше широкой публике так наглядно не демонстрировали попрание основополагающего для суда Конституционного права на судебную защиту.
СПРАВОЧНО: статья 46 Конституции РФ: «Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод». Статья 6 КОНВЕНЦИИ о защите прав человека и основных свобод, подписанная Российской Федерацией 28.02.1996г., гласит: «Право на справедливое судебное разбирательство», часть 3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права… пункт d) допрашивать (. ) показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены.
Так вот, согласно версии обвинения и приговору, Улюкаев вымогал эти миллионы у Сечина в Гоа, потом продолжил вымогать их в России, и потом уже получил эти миллионы в закрытом чемодане вместе с вином и колбасой от Сечина. Фактически, миллионы россиян знают именно эту версию. Улюкаев вымогал у Сечина. Не у Феоктистова, не у Путина, а именно у Сечина и именно Сечин приглашал министра в офис, встречал на пороге, и именно он передавал с какими-то там словами чемодан с 2 миллионами долларов США Улюкаеву. Даже школьнику очевидно, что согласно логике, главный свидетель обвинения — именно г-н Сечин. Сечин подписывал заявление о вымогательстве у него и «Роснефти» миллионов «у.е.», лично участвовал в «оперативном эксперименте», лично давал показания следователям и расписывался в протоколах допросов, обвиняя Алексея Улюкаева в совершении особо тяжкого преступления, наказанием за которое мог стать и в итоге стал реальный срок лишения свободы.
Однако в суд Сечин, несмотря на неоднократные вызовы и повестки, так и не пришёл. И это при том, что согласно части 6 статьи 56 УПК РФ, свидетель не вправе уклоняться от явки по вызовам в суд и не вправе отказываться от дачи показаний. От помощников Сечина судье привозили какие-то справки о его якобы занятости и постоянных командировках. По видеоконференцсвязи босса «Роснефти» также не допрашивали, хотя часть 4 статьи 240 УПК с 2011 года предусматривает и такой способ допроса важных свидетелей. Фактически судья Замоскворецкого райсуда Лариса Семёнова неправомерно ограничила Конституционное право Алексея Улюкаева на судебную защиту, лишила его права и возможности допрашивать И.И.Сечина, у которого по версии обвинения А.В.Улюкаев вымогал взятку, с кем он обсуждал размер взятки и на основании показаний которого с самого начала было возбуждено уголовное дело и предъявлено соответствующее обвинение.
Вместо Сечина отдуваться в суде пришлось генералу Олегу Феоктистов, который не был свидетелем ни переговоров Сечина и Улюкаева в Гоа, ни лично при передаче чемодана с деньгами Сечиным Улюкаеву. То есть человек, который не видел своими глазами и не слышал своими ушами их разговор, кто лично не присутствовал при якобы вымогательстве и якобы передаче взятки, стал «чудесным» образом главным свидетелем обвинения. В правовом государстве такое вряд ли можно себе представить. В России такого тоже быть, кстати, не должно было хотя бы потому, что УПК и статью 75 этого Кодекса пока ГосДума не успела отменить.
СПРАВОЧНО: согласно пункту 2) части 2 статьи 75УПК РФ, показания свидетеля Олега Феоктистова, основанные на слухе — то есть на услышанном Феоктистовым от Сечина о якобы вымогательстве Улюкаевым взятки — являются недопустимым доказательством и потому не могли быть положены в основу обвинительного приговора согласно требованиям УПК РФ.
Законодатель много лет назад, видимо не предполагая, что будет твориться в России в 2017 году, прописал важное условие. Нельзя признавать допустимыми доказательствами показания и уж тем более на их основе выносить обвинительный приговор, если эти показания человека основаны на неких слухах, на чём-либо услышанном от кого-либо. Сам Феоктистов в суде неоднократно заявлял, что всё сказанное им основано на том, что он услышал от Игоря Сечина. По словам Феоктистова, Сечин ему рассказывал о якобы вымогательстве со стороны Улюкаева. Но сам Феоктистов этого не видел и своими ушами этого от Улюкаева не слышал и слышать не мог, так как во время этих встреч не присутствовал. Другими словами, сам Феоктистов, прекрасно понимая основополагающие принципы уголовного судопроизводства, давал понять, что его показания недопустимы и что необходимо допрашивать лично Игоря Сечина. И в другой стране независимый судья Сечина бы точно допросил. Но только не в России-2017.
Что мы имеем в итоге?
— заявитель о якобы коррупции, якобы главный свидетель обвинения Игорь Сечин, который скрывается от суда и отказывается приходить в суд, чтобы публично изобличить якобы вымогателя взятки Алексея Улюкаева;
— назначенный кем-то очень влиятельным на должность якобы главного свидетеля обвинения генерал Феоктистов, который в суде заявляет сразу, что сам лично не видел, как Улюкаев вымогал взятку и как он её получал, и что знает об этом деле исключительно со слов Игоря Сечина, то есть даёт показания на основе слуха;
— судья Лариса Семёнова, которая прекрасно знает, что была обязана допросить Сечина, а также обеспечить возможность Улюкаеву допросить Сечина, что не имела права выносить обвинительный приговор без допроса Сечина и лишь на основе слухов, пересказанных генералом Феоктистовым, и тем не менее всё равно выносит несомненно внеправовой приговор 15 декабря, фактически совершив деяния, содержащие признаки преступления против правосудия и временно узаконив совершённую в отношении А.В.Улюкаева провокацию.
Так кто же то могущественное лицо, которое могло приказать Сечину оговорить Улюкаева и подстроить такую провокацию, приказать Феоктистову и его бывшему коллеге Ивану Ткачёву участвовать в этом фарсе, приказать судье Семёновой вынести такой дикий приговор, грубо нарушив закон и основополагающие требования УПК РФ, Конституции РФ и Европейской конвенции по правам человека? И каков мотив?
СПРАВОЧНО: Судья Замоскворецкого районного суда Семёнова Лариса Викторовна назначена Указом Президента РФ № 757 от 05 декабря 2014 года «О назначении судей федеральных судов, о представителях Президента Российской Федерации в квалификационных коллегиях судей субъектов Российской Федерации», текст указа опубликован здесь http://www.kremlin.ru/acts/bank/39129
С 15.12.17г. А.В.Улюкаев содержится под стражей по приговору Замоскворецкого районного суда г.Москвы, приговором назначено наказание в виде лишения свободы сроком 8 лет в колонии строгого режима. Также в качестве дополнительного наказания назначен штраф в размере 130 миллионов рублей. Приговор по моей информации будет обжалован в ближайшие дни стороной защиты в МосГорСуде, рассмотрение апелляции состоится в 2018 году.
* Внеправовым и бессовестным приговор является по моему мнению и убеждению. Невозможно признать приговор законным и обоснованным при очевидном неправомерном ограничении Конституционного права А.В.Улюкаева на судебную защиту, при очевидном нарушении законного права А.В.Улюкаева и его защитников на допрос И.И.Сечина очно в суде или по видеоконференцсвязи.
Сечин засадил Улюкаева?
Замоскворецкий суд Москвы в пятницу признал бывшего министра экономического развития России Алексея Улюкаева виновным в получении взятки от главы «Роснефти» Игоря Сечина и приговорил его к 8 годам строгого режима и штрафу в размере «взятки» – 130 000 000 рублей. «Взяткодатель», глава «Роснефти» Игорь Сечин, в суд так и не пришел. Так что Замоскворецкий суд опирался на показания начальника охраны «Роснефти» и шофера министра. Сам Улюкаев уверял, что Сечин дарил ему сумку с вином: ее он не открывал и к деньгам не прикасался. В последнем слове Улюкаев виновным себя не признал, но покаялся перед народом:
Последнее слово Алексея Улюкаева
No media source currently available
Обсудят политики Василий Мельниченко, Леонид Гозман, экономист Сергей Алексашенко, финансовый аналитик Михаил Крутихин, историк и политолог Алексей Макаркин.
Ведет передачу Михаил Соколов.
Сергей Алексашенко: В России государственные институты захвачены людьми с взглядом на жизнь, очень близким к криминальным бандам.
Василий Мельниченко: У Улюкаева обычная русская судьба. Должен в армии служить, если ты мужик, в тюрьме отсидеть, если ты настоящий мужик.
Алексей Макаркин: Улюкаев в 2014 году, когда присоединили Крым и ввели санкции, давал пессимистичные прогнозы, один страшнее другого. Сейчас появился новый министр экономического развития Орешкин, оптимист, говорит: будет хорошо.
Полная видеоверсия программы
Михаил Соколов: 15 декабря Совет Федерации назначил на 18 марта 2018 года в России выборы президента. Но похоже, это мало кого взволновало. Возбудило публику то, что Замоскворецкий суд Москвы признал бывшего министра экономического развития России Алексея Улюкаева виновным.
Приговор суда
No media source currently available
Михаил Соколов: За что же посадили Алексея Улюкаева – за коррупцию или за конфликты с всесильным путинским соратником Игорем Сечиным во время захвата «Роснефтью» кампании «Башнефть» и подготовки к приватизации самой «Роснефти»? У нас в студии политик Василий Мельниченко, а на связи с нами будут экономисты Сергей Алексашенко, Михаил Крутихин, политолог Алексей Макаркин, к нам приедет политик Леонид Гозман. Сейчас с нами на связи наш специальный корреспондент на процессе, который бы я назвал «Сечин против Улюкаева», Наталья Джанполадова. Как прошло оглашение приговора?
Наталья Джанполадова: Приговор Алексею Улюкаеву оглашали около двух с половиной часов. Судья Лариса Семенова сочла, что вина бывшего министра в вымогательстве взятки у главы «Роснефти» Игоря Сечина полностью доказана. Позицию самого Улюкаева о его невиновности, о том, что он не знал, что в сумке, которую ему передал Игорь Сечин, находятся деньги, а не вино, судья расценила как способ защиты. Аргументы адвокатов о нарушениях суд счел необоснованными и отнесся к ним критически. Алексея Улюкаева арестовали прямо в зале суда, завели в клетку для подсудимых.
В течение всего процесса он находился под домашним арестом, участвовал в заседаниях, сидя за столом, рядом с адвокатами, то есть он не был под стражей. Теперь его должны доставить в один из следственных изоляторов Москвы, где он будет находиться до апелляции. Бывший министр экономического развития приехал сегодня в суд без вещей, просто с обычной сумкой-портфелем. На вопросы журналистов о том, почему он не подготовился к возможному заключению, он ответил, что тех вещей, которые у него в сумке, ему достаточно.
С утра Алексей Улюкаев много общался с журналистами. Оглашение приговора задерживалось на полтора часа, поэтому бывший министр шутил, предлагал в шутку подождать судью еще 15 минут и уйти. Говорил, что несмотря на приговор, планирует прожить долгую и счастливую жизнь. Сразу после оглашения приговора адвокаты Алексея Улюкаева заявили, что планируют обжаловать решение суда. Какие-то другие комментарии защитники давать прессе и в этот раз отказались, поскольку в течение всего процесса они не общались с журналистами. Зато итог этого дела прокомментировал прокурор Борис Непорожный, он заявил, что удовлетворен решением суда и обжаловать его не будет. Непорожный также прокомментировал отсутствие на процессе главного свидетеля обвинения Игоря Сечина. По его словам, суду прислали документы, что во все дни, когда Сечина вызывали на допрос, он был в командировке, а это, по словам прокурора, уважительная причина для неявки.
Борис Непорожный: Вынесенный приговор и назначенное наказание Улюкаеву соответствуют тяжести содеянного. Улюкаев, являясь министром экономического развития Российской Федерации, занимая государственную должность в Российской Федерации, лично потребовал и впоследствии получил взятку в особо крупном размере. Данное преступление является особо тяжким против государственной власти, поскольку подрывает доверие со стороны граждан.
Наталья Джанполадова: В зал на само оглашение пустили не больше 30 пишущих журналистов и пять телекамер, которые отобрала пресс-служба суда – это были камеры Первого канала, ВГТРК, НТВ, «Известий» и агентства «Рейтер». Никого из родственников и близких бывшего министра в суде сегодня не было.
Михаил Соколов: Василий Александрович, что вы скажете, вы же опытный человек и в судах бывали, вас сажать пытались как хозяйственного руководителя, ваши впечатления от этого процесса? Как-то много странностей, правда?
Василий Мельниченко: Не судите работу судей в России, да не судимы будете. Сложный вопрос, конечно. Особенно учитывая то, что я житель глубинки, житель села, являюсь типичным представителем тех самых крестьян, простых граждан.
Михаил Соколов: Вы на что намекаете, что вы пострадали от Улюкаева и его экономической политики?
Василий Мельниченко: Ни в коем случае, пока об этом не будем говорить. Улюкаев сам пострадал от своей экономической политики так же, как и мы. Сейчас после того как Алексею Улюкаеву впаяли 8 лет, принято в России начинать жалеть. У нас же обычно в России жалеют уже после того, как все сбылось, это действительно серьезно очень. Что касается суда и что касается Улюкаева, я скажу так, что завидовать нечему.
Во-первых, я бы сочувствовал Улюкаеву только потому, что это российские тюрьмы, не дай бог даже врагу туда попадать. Такое впечатление, что сказали: посадим по звонку другу. Это действительно ощущается. И то, что не являлся Сечин в суд, как же так, главный свидетель, главный даватель взятки, суд не смог его никак допросить. Это еще раз показало в России, что суд в России зависимый и достаточно несправедливый. Потому что не может никак ни один гражданин России не может не подчиниться суду – это уже является нарушением законности, нарушением самого закона. Конечно, если судили по звонку другу, тогда мы можем только передать привет передаче «Кто хочет стать миллионером». Судьба Улюкаева показала, что лучше быть акционером «Роснефти», чем министром экономического развития.
Михаил Соколов: Сечин для вас вторая фигура в России, как вы думаете? Если бы вам сказали: к Путину нельзя попасть, а пойдите, порешайте крестьянские вопросы с Игорем Ивановичем. Вы бы пошли?
Василий Мельниченко: Я бы пошел, если бы было возможно с ним встретиться и порешать. Потому что наша судьба тоже зависит от цены на ГСМ, от цены на дизельное топливо. Если в руках Сечина решить вопрос, то я бы тоже с ним пытался решать этот вопрос. Но это невозможно.
Михаил Соколов: У нас на связи из Соединенных Штатов Америки экономист Сергей Алексашенко, один из тех людей, которые, безусловно, хорошо знают Алексея Улюкаева по работе в разных правительственных структурах в 1990-е годы. Что вы скажете об этом приговоре? Просили 10, а все-таки 8, хотя и строгого режима, значит, немножко облегчение вышло Алексею Валентиновичу.
Сергей Алексашенко: Судья приняла во внимание наличие болезней, наличие детей, наличие пожилых родителей, все по-человечески, приняла во внимание все смягчающие обстоятельства. Но при этом приговор остался в рамках тех приличий, которые существуют в российском судейском сообществе. Люди такого уровня за взятки такого размера получают примерно от 7 до 12 лет. Поэтому ничего удивительного в приговоре, если абстрагироваться от степени доказуемости обвинений, то ничего удивительного в самом приговоре нет.
Что касается самого процесса, то мне кажется тоже, что он не явился чем-то из ряда вон выходящим. Мы что, таких странных процессов не видели до этого? Мы не видели процесса по делу «Кировлеса», мы не видели процесса Pussy Riot, мы не видели второго дела ЮКОСа? Мы всего этого не знали, для нас такое откровение, как странно работает судебная система. Все мы это видели. Поэтому все ожидаемо, поэтому, мне кажется, этот процесс пока не принес никаких таких удивительных вещей.
Михаил Соколов: На ваш взгляд, дело, которое слушалось в суде, оно развалилось или нет?
Я считаю, что это очень важные вещи, потому что все, что говорил Феоктистов, он пересказывал слова Сечина. Слова Сечина можно пересказывать, я представляю, как Игорь Иванович рассказывает, собственно, три человека выслушают, они нам расскажут разные истории. Поэтому в суде никаких доказательств не было, чтобы я как присяжный сказал, что Улюкаев виновен. Я бы сказал, что суд не сделал свою работу, и суд должен был отправить как минимум на доследование, задав все эти вопросы, и заодно исследовать тему, а не было ли все это провокацией со стороны Сечина, со стороны Феоктистова.
Михаил Соколов: Это действительно любопытно. Меня, например, тоже очень смутила такая часть этого дела, как утверждение, что вымогал деньги, два миллиона Улюкаев у Сечина.
Сергей Алексашенко: От вымогательства отказались, прокуратура сняла обвинения в вымогательстве. Плохо думали.
Михаил Соколов: Во-вторых, показания, что деньги были попрошены в Гоа на какой-то встрече, при этом Сечин в суд не явился, эти показания, я так понимаю, должны быть исключены из этого дела. А журналист одной из государственных компаний, который там выступал, он сказал, что играли люди на бильярде и никто ничего не видел. То есть уже мотивация, встречи в Гоа и так далее тоже не доказано. В общем, очень неубедительно все это выглядит.
Сергей Алексашенко: Встреча в Гоа доказана, просто не доказано, о чем там был разговор и был ли разговор вообще. Это и в газетах можно было прочитать, что Сечин вместе с Улюкаевым, вместе с Путиным были на Гоа. Ну дальше что? Единственным свидетелем потенциального разговора, если он когда-то был, и вообще о том, что Сечин должен Улюкаеву какие-то деньги или они договорились об этом, единственные есть два свидетеля – потенциальный Сечин и Улюкаев. Один говорит одно, другой говорит другое. Не было очной ставки, и свидетель не явился в суд. Значит, он ничего не может сказать. Он, человек, написавший заявление о преступлении, сказал: слушайте, мне по фигу, вы и так решите. Я знаю, что вы решите, без меня обойдутся.
Михаил Соколов: Я понимаю все-таки, почему господин Сечин не хотел идти в суд, мне кажется, здесь есть такая формулировка. В его показаниях было сказано, что Улюкаев напросился на приезд в «Роснефть». При этом в звукозаписи, которая там демонстрировалась, все было наоборот – в «Роснефть» его зазывал собственно сам Сечин. Это, конечно, тоже должно быть предметом исследования в суде, но этого не было. Михаил, я хотел бы у вас спросить как финансового энергетического аналитика, на ваш взгляд, есть ли какая-то связь между сегодняшним приговором и теми событиями, которые происходили на нефтегазовом рынке примерно два, полтора, год назад, то есть это история «Башнефти», как ее брала к себе «Роснефть», потом приватизация «Роснефти»?
Михаил Крутихин: Я думаю, что прямой связи с теми событиями в приговоре суда нет никакой. Поскольку все произошло так, как хотел господин Сечин, Улюкаев ему не помешал, не мог помешать, в принципе там все обошлось, что называется, малой кровью. Тот туман, который был напущен в так называемой приватизации части «Роснефти», этот туман сохраняется до сих пор, и все заинтересованные лица получили все, что хотели. Я думаю, что здесь подоплека была совершенно иная. На мой взгляд, это показательное выступление против тех, кого в правительстве считали либеральными реформаторами. Правильно или неправильно – это другой вариант. Но здесь показано, что, видите, мы выставляем вашего либерально-реформаторского представителя в кабинете министров как одного из коррупционеров, то есть он ничуть не лучше нас, ничуть не лучше знаменитых подрядчиков «Газпрома» и прочих так называемых олигархов, приближенных к Кремлю. Это действительно демонстрация, это показательный процесс.
Михаил Соколов: А все-таки кому сейчас принадлежит пакет акций «Роснефти» в результате разнообразных махинаций, которые происходили где-то на наших глазах, а где-то, как вы говорите, в тумане?
Михаил Крутихин: Там туман действительно. Если помните, президент перед этой приватизацией сказал, что приватизация госкомпаний должна проходить с максимальной прозрачностью. В данном случае было сделано с максимальной непрозрачностью. То есть кто-то соврал: либо президент на самом деле, поблагодаривший Сечина за эту операцию, либо Сечин.
Мы видим, что из этого пакета где-то меньше 5% действительно приобрели катарцы и очень немножко приобрели их дочерние предприятия, нефтеторговый трейдер «Глинкор». Все остальное, которое якобы где-то кому-то ушло, там владельцы непонятны. Вылезла вдруг китайская компания, тоже с несколько сомнительной репутацией, которая якобы согласилась это купить. Но здесь сделка тоже была хитрой. Судя по всему, они выступили такой же ширмой, как и итальянский банк «Энтеза», ширмой, чтобы замаскировать, что этим пакетом акций командует кто-то в тени. И судя по всему, в тени, судя по тому, что пакет этот был «куплен» за государственные деньги, находится кто-то из организаторов всей сделки. Не исключаю, что сам господин Сечин со своими дружками в руководстве России.
Михаил Соколов: А можно ли сказать, что Алексей Улюкаев в каком-то смысле в этом процессе, еще начиная с «Башнефти», что называется, грубо, путался под ногами у Сечина?
Михаил Крутихин: У меня такой информации нет. Скорее всего, это было решение принято где-то наверху, что кого-то надо наказать. А процесс «приватизации», приобретение «Башнефти» и последующая псевдоприватизация «Роснефти» было просто совпадением по времени и предлогом для того, чтобы сказать, что он соглашался, не соглашался. Ничего этого доказать невозможно.
Михаил Соколов: Сергей Владимирович, а вы как считаете, был Улюкаев в чем-то помехой или нет? Может быть, он где-то там действительно наступил на ногу Сечину?
Сергей Алексашенко: Я думаю, что действительно у Сечина с Улюкаевым был какой-то конфликт. В чем он состоял, мы не знаем, пока не знаем. Улюкаев сказать об этом не решился по тем или иным причинам, может быть, надеялся на снисхождение, на мягкий приговор. Но я не думаю, что это наезд на либеральных экономистов, слишком конспирологическая теория.
Василий Мельниченко: Я не могу точно определить, что произошло между Улюкаевым и Сечиным, но я бы хотел напомнить, что совсем недавно с большой радостью купили долю у ВР «Роснефть» за 50 с лишним миллиардов долларов. Как видим, через два с половиной года мы продали ту же долю за 11 миллиардов долларов. Если это как-то связано с виной Улюкаева, то может быть, виноват, все-таки большие деньги пропали. На самом деле, кто виноват, не знаем. Вы обратите внимание, что у нас больше разговор идет не о справедливом решении суда или несправедливом, а о деньгах, о бюджете, о взаимоотношениях.
Михаил Соколов: Мы в интригах пытаемся разобраться.
Василий Мельниченко: В Библии ведь нет ни слова о соломоновом бюджете, но есть о соломоновом суде, очень много об этом сказано. Даже тогда люди знали и понимали, что если суд несправедлив, то под угрозой даже устои государства. Если справедлив и честен, независимый, то он может стать воспитателем и государству, и нашему населению. Какой же теперь воспитатель суд, который судит без доказательств.
Михаил Соколов: Нам объяснили, что воспитатель-суд либералов публично сечет. У нас на связи по телефону Алексей Макаркин, политолог, историк. Что вы скажете, это действительно публичное наказание одного из либералов, чтобы все остальные либералы, хотя и не демократы, которые служат Путину, они боялись бы, смотрели в рот и не отклонялись бы от генеральной линии ни на сантиметр?
Алексей Макаркин: При чем здесь генеральная линия? Насколько я понимаю, ситуация тут несколько иная. Улюкаев действительно, судя по всему, вошел в конфликт, хотя масштаб этого конфликта и параметры его непонятны. Во-вторых, Улюкаев чем отличался – он подчеркнуто позиционировал себя как эксперт. В 2014 году ввели санкции, присоединили Крым, происходят какие-то еще события, но он за это не отвечает. Его задача рассказать, чем это чревато, он давал прогнозы, прогнозы довольно пессимистичные, один прогноз страшнее другого. Видимо, это стало одним из факторов, которые оказали влияние непосредственное на его судьбу. Потому что здесь, как я понимаю, подход был совершенно иной: раз мы в конфликте с Западом, все должны быть мобилизованы, каждый на своем рабочем месте должен работать, вносить вклад не покладая рук. А здесь человек, который говорит, что тут плохо, там плохо, там нехорошо, а дальше будет еще хуже и через 20 лет будет плохо. Сейчас появился новый министр экономического развития Орешкин, который оптимист, который говорит: нет, будет хорошо. Вот это устраивает. Такой пессимизм не устраивает.
Михаил Соколов: Но надо ли сажать за пессимизм?
Алексей Макаркин: Наверное, не только за это, но в том числе. Когда идет речь о том, что кладутся на чашу весов одна гирька, другая гирька, третья, то наверное, эта смелость была далеко не самой последней. Кстати, что касается того, что это урок для остальных либеральных экономистов, вы знаете, у нас есть такое представление, что есть либералы, есть силовики и между ними идет какая-то война, масштабное противостояние. На самом деле есть разные либералы, есть разные силовики, отношения между ними часто являются довольно сложными. Из всех остальных представителей либерального экономического крыла никто с такими прогнозами не выступал, никто из них таких заявлений не делал, что сейчас плохо, а дальше будет еще хуже. Поэтому я думаю, что у них вряд ли возникнут такие проблемы, вряд ли необходим такой урок, я думаю, что они и так все прекрасно сами понимают.