Залоговые аукционы 90 х что это
Залоговые аукционы в России: смысл и последствия
Аукционы залогового имущества – это один из способов получения кредита правительства под залог находящихся в госсобственности ЦБ. Они проводились в 1995 году по указу президента. В результате приватизации ряд коммерческих банков получил пакеты акций крупных компаний.
Предыстория
Условия
Изначально планировалось выставить на продажу пакеты акций 42 компаний. По итогам аукционов из 16 представленных 4 оказались невостребованными. Общая сумма займов составляла 800 млн долл.
По условиям сделки заемщик должен был погасить долг полностью к сентябрю 1996 года. Этого не произошло, поэтому акции переходили в пользование кредиторов. Поскольку залоговые аукционы проводились между банками и государством, то получается, что кредитные учреждения предоставляли правительству займ с его же средств.
Залоговые аукционы: технология получения дохода с нуля
Итак, в результате сделок банки стали владельцами ЦБ крупнейших компаний в стране. С юридической точки зрения нарушений не было. Но только до тех пор, пока в силу не вступила первая часть ГК РФ, закрепившая новую модель правоотношений. Кредитор мог получить в счет своих средств часть стоимости заложенного имущества, а не сам объект. Для этого должны были проводиться повторные залоговые аукционы, но уже публично.
Но схема была искусственно осложнена. В дополнение к договору займа и залога заключался договор комиссии. Государство поручало победителю продать ЦБ. То есть залогодержатель становился одновременно комиссионером. Скорее всего, такая схема была придумана, чтобы избежать судебных взысканий. Право заключать договор комиссии можно было передать другому лицу. Тогда реализацией ЦБ занимались аффилированные копании. т.е. продажу акций в этом случае осуществлял бы не сам банк, а иное лицо. Фактически кредитные учреждения сами себе продавали ЦБ.
Причины провала
После победы на выборах Б. Ельцена у правительства появился теоретический шанс вернуть средства кредиторам. Но этого не произошло. Россия переживала фискальный кризис. Средств в бюджете катастрофически не хватало. Это привело к дефолту и девальвации рубля. Возможности оплачивать залоговые аукционы не было. Привлечь финансирование западных банков на тех же условиях было труднее. Не было никакой гарантии, что выкупленные корпоративные права удастся продать с прибылью. Но есть еще и третья причина. Выкуп ЦБ – нарушение условий игры. Кредиторы вложили средства в предприятие, организовали там новый менеджмент и стали платить налоги в бюджет.
Результаты
В докладе Счётной палаты РФ «Анализ приватизации госсобственности», опубликованном в 2004 году, говорилось, что залоговые аукционы в России привели к отчуждению федеральной собственности. Причиной назывались изначально заниженые цены и «притворный характер» конкурса. Кроме этого, был выявлен ряд нарушений.
Во-первых, состязаний как таковых не было. Из 12 лотов лишь в 4 сумма займа превысила начальную цену.
Во-вторых, банковские залоговые аукционы финансировались за счет средств государства. Более того, средства не направлялись в Центробанк, а оставались на специализированных счетах кредитных учреждений.
В результате официально были признаны неэффективными залоговые аукционы. Отзывы, которые затем публиковались в СМИ, еще раз подтверждают, что вся процедура была придумана с целью выкупа компаний за их первоначальную цену.
Рассмотрим несколько примеров реализации описанной схемы.
На аукционе 1995 года были выставлены ЦБ второй по объемам продаж нефтяной компании в России. «Юкос» входил в компанию «Самаранефтегаз». По запасам нефти холдинг считался самым богатейшим на рынке. Поэтому спрос на акции был высокий. На продажу было выставлено 45 процентов акций.
Через месяц «Инкомбанк», «Альфа-банк» и «Российский кредит» предложили 350 млн долл. за концерн. За регистрацию заявок отвечал «Менатеп-банк». Он не пропустил заявку консорциума, так как часть средств для выкупа была предложена в виде гособлигаций, а не деньгами. По результатам торгов «Юкос» достался «Менатепу» за 9 млн руб.
«Норильский никель»
На аукцион были также выставлены акции крупнейшего экспортера и акционера «Онэксим-банка». Самое большое предложение поступило от компании «Конт». Она представляла интересы банка «Российский кредит». За «Онэксим-банк» готовы были отдать 355 млн долл. Но в регистрации заявки было отказано по причине отсутствия финансовых гарантий. В результате торги выиграл филиал «Онэксим-банка», заплатив за ЦБ 170,1 млн долл. Эта сумма на 100 тыс. долл. превышала стартовую.
Через несколько недель на продажу были выставлены 51% акций нефтяного гиганта «Сиданко». «Российский кредит» попытался подать заявку, но «Онэксим-банк» ее снова не принял На этот раз официальной причиной отказа стало отсутствие задатка. Стоит ли говорить, что аукцион выиграла МФК, связанная с «Онэксим-банком». За «Сиданко» заплатили всего 5 млн долл.
Последствия
Одной из причин сильного снижения уровня жизни населения стали залоговые аукционы банков. По данным демографа Н. Эберстадта, в РФ «избыточная смертность» за шесть последующих лет составила 2 млн. В Первой мировой войне Россия потеряла 1,7 млн человек. Больше всего пострадали дети. Процент «отказников» в 1997 г. составил рекордные 1,3 млн новорожденных (9 %).
Вывод
Залоговые аукционы Потанина-Ходорковского: невыученные уроки истории
В 2020 году исполняется 25 лет с даты проведения так называемых «залоговых аукционов» в результате которых в 90-х олигархи незаконно получили лакомые куски государственной собственности. Беглый олигарх и выгодоприобретатель залоговых аукционов Михаил Ходорковский высказался в поддержку крупнейшей аферы в истории России. Юрист Илья Ремесло вспоминает историю залоговых аукционов, их основных выгодоприобретателей, и разбирает оправдания Ходорковского.
Заявления беглого олигарха, который претендует на политическую роль в современной России, в поддержку залоговых аукционов, в 2020 году воспринимаются как нечто «по ту сторону добра и зла». В обществе давно сформировался консенсус по оценке залоговых аукционов, и сам Ходорковский это признает: «прямо слияние мыслей отмороженных охранителей в текстах допросов по «делу Юкоса» и «либеральных экономистов» на «Эхе Москвы». Во всем виноваты «залоговые аукционы».
Несмотря на это, Ходорковский придерживается иной точки зрения, которая весьма непопулярна в современной России, и тем самым осознанно наносит репутационный ущерб и себе, и своему политическому движению. Зачем?
Может быть, у Ходорковского есть некие весомые аргументы? Вспомним, что представляли собой «залоговые аукционы» и разберем позицию беглого олигарха.
Как возникла идея залоговых аукционов
В 90-х годах российский бюджет нуждался в притоке иностранной валюты. Вместо того, чтобы наладить эффективную работу крупнейших государственных предприятий и извлекать валютную выручку, правительство решило начать заимствования на частном рынке.
Государство проводило аукционы, победитель которых заключал кредитный договор с государством, а в залог получал акции крупнейших предприятий России. Естественно, что такие средства имелись только у крупнейших банковских групп, за которыми стояли олигархи из «семибанкирщины».
Изначально все участники процесса понимали, что государство не вернет в срок кредитные средства, то есть акции предприятий перейдут в собственность кредитора за бесценок. Кстати, обращение акций в собственность кредитора противоречило нормам Гражданского кодекса РФ. Залогодержатель имел право получить погашение долга в пределах его суммы из стоимости заложенного имущества, путем его реализации на публичных торгах – но никак не обращать его в свою собственность целиком. Чтобы избегнуть действия этих норм, схема залоговых аукционов была дополнена договором комиссии – победитель аукциона еще и наделялся правом продать акции государственных предприятий.
Вдобавок ко всему прочему, государство само финансировало залоговые аукционы, переводя в банки средства, которые впоследствии передавались «в долг» самому государству.
С юридической точки зрения, залоговые аукционы безусловно представляли собой притворную сделку, противоречащую основам правопорядка, то есть были чистой аферой.
Это прекрасно осознает Ходорковский, поэтому высказываясь в поддержку залоговых аукционов, он деликатно обходит стороной юридическую часть вопроса.
Кто авторы и выгодоприобретатели идеи залоговых аукционов?
Также не следует забывать, что в августе 1996 года Потанин занял должность первого зампреда правительства РФ, и курировал все финансы и экономику. То есть, Потанин «выгодно совмещал» частные интересы с государственными.
Потанин и Ходорковский всегда шли «рука об руку» в процессе разграбления России, и даже в 2015 году Потанин признавался, что «чисто по-человечески сочувствует Михаилу Ходорковскому».
«Больше живых денег выручить было нельзя, посмотрите на графики добычи нефти»
Никаким «талантливым менеджментом» это не объяснить, а только тем, что цена государственных предприятий изначально была занижена в десятки и сотни раз.
Таким образом, иностранцы охотно приобретали акции российских предприятий, вопреки лжи Ходорковского.
Но в начале ноября 1995 года «Менатеп» Ходорковского прямо велел остальным потенциальным желающим воздержаться от участия в аукционах. «Двух мнений быть не может, — заявил тогда первый зампредседателя «Менатепа» Константин Кагаловский, — «Юкос» будет нашим».
Желающих попробовать не нашлось – уже тогда все знали манеру «Менатепа» решать деловые вопросы с помощью заказных убийств.
Печальные итоги аферы залоговых аукционов
Ходорковский, Потанин и прочие участники залоговой аферы «ничего не забыли, и ничему не научились». Ментально они так и остались в 90-х, когда с позиции «хозяина жизни» можно было нарушать законы и воровать, не думая о долгосрочных последствиях.
Как такой персонаж может претендовать на какую-либо политическую роль в стране, и какой нормальный человек сядет с ним за один стол?
Возможно, кто-то спросит – «а почему мы сейчас это обсуждаем, какое значение имеет залоговая афера в 2020 году?». Проблема-то состоит в том, что залоговая афера влияет на наше настоящее самым непосредственным образом.
Залоговая афера породила в России крайне негативное отношение к любому бизнесу, не только крупному. «Богатый? Значит, точно украл».
И «благодарить» за это добросовестные собственники бизнеса должны Ходорковского, Потанина и прочих бенефициаров залоговых аукционов. Именно они – главные информационные спонсоры коммунистов и прочих желающих «отнять и поделить». И это уже никак не изменить, такая рана на теле общества не лечится и спустя десятилетия.
На этом фоне призывы Ходорковского к «демократизации общества», поучения о том, как жить «рабам» выглядят дико – ведь именно подобные ему жулики сделали невозможной формирование честной рыночной экономики в России – и как следствие, отбросили государство в его развитии на десятилетия назад.
25 лет залоговым аукционам. Как в 90-е была придумана и воплощена схема по распродаже госимущества.
— Это должна была выяснить Генеральная прокуратура, именно за моей подписью, как зампреда Счетной палаты 26 августа 1996 года было направлено обращение к генеральному прокурору с перечислением ряда грубейших нарушений закона и, главное, указание на признаки притворности сделаны. Генеральному прокурору было предложено выступить в Арбитражном суде списком в защиту государственных интересов, это генеральная прокуратура может сделать, о признании сделки ничтожной.
— Прошу прощения, давайте объясним, что такое притворная сделка? Почему? По каким признакам? Что такое ЮКОС? Что такое Сибнефть? Что такое Норникель? И за какие деньги их в итоге государство продало? Да и вообще, получило ли хоть копейку за это?
— Ни за какие деньги. Сделка была притворной, в том смысле, что сначала правительство, в период, когда врачам и учителям не выплачивали зарплату по полгода, у правительства якобы не было денег, в этот период правительство выявило у себя 600 с лишним миллиардом якобы временно свободных валютных средств, которые без залога…
— 600 миллиардов или 600 миллионов?
— Правильно, что предприятия, которые заплатили не своими, а государственными деньгами, тем не менее, «отбили» эту сумму буквально чуть ли не за год, да? Получается, что, если бы эти предприятия остались в ведении государства и государство бы действительно начало ими управлять, а не просто сидели бы сложа лапки, говоря, что это неэффективно, то все бы сложилось совершенно иначе?
— Скажите, кто был идеологом залоговых аукционов? Кто отец? Кто придумал?
— Вопрос генеральной прокуратуре.
— Ну, как же, есть же огромное количество информации.
— Вот вы сейчас должны понять, с кем вы сейчас разговариваете. Вы разговариваете не со свидетелем, который где-то что-то слышал, не с политологом, не просто с экономистом, а с человеком, который непосредственно боролся против этого… Для того, чтобы не снижать ценность того, что я говорю, как свидетель и участник борьбы против этого, я не высказываю предположения и слухов.
— Как вы думаете, нужно отменять итоги этих залоговых аукционеров или нет?
— Ну, давайте я отвечу на этот риторический вопрос, как я для себя, по крайней мере, отвечаю. Потому что, на мой взгляд, совершенно невозможно отменить только результаты залоговых акционеров и не отменить тысячи приватизационных сделок, которые состоялись с 1991 года и по середину нулевых.
— Квартиры тоже приватизировались.
— Не соглашусь с тобой. Потому что можно, как показывает история, принимать соответствующие законы подо что-то.
— Сформулируй конкретно, что.
— Нет, я тебе сейчас законов не назову, у нас достаточно законов принято подо что-то, чтобы было удобно…
— Слушай, юристы могут придумать. Есть величина какая-то…
— Да, мы с вами дождались… Ельцина нет, Гайдара нет, Кох где-то там…
— Кох в Германии благополучно, отлично живет, ни в чем не нуждается. И Олег Сосковец, который тогда принимал решение, тоже жив до сих пор и новостей про него никаких нет. Интересно, где этот могущественный человек, вот вопрос, который меня много лет занимает.
— В шоколаде, Сергей Александрович.
— Да, привет битве за Москву! Русский все еще закрыт. Запрет на движение по мосту во Владивостоке продлен. Альпинисты сняли 800 тонн наледи, но полностью очистить мост не успели.
— Тем не менее, туда, например, вот Сергей вспоминал про саммит, 10 лет назад на модернизация инфраструктуры Русского, к тому самому саммиту были выделены миллиарды. Куда?
— Охранная зона так называемая.
— Что значит удалось?
— Мне, по крайней мере, попадалась сообщения о том, что это тоже не получилось. Я не знаю почему. Но, возможно, это не во власти губернатора. Может, ее избирали местные жители, поэтому уволить ее указом губернатора можно на камеру сказать, а на самом деле это все происходит не так.
— Ну, чтобы понимать, что такое генератор. Это размер морского контейнера.
— Это большой, хороший генератор.
— Это огромный генератор, который сжирает по тысяче литров топлива.
— С этим я согласна. Просто размеры все равно большие.
— А если у тебя несколько тысяч домов, а на Русском живет, я так понимаю, порядка 20 тысяч человек, вот на таких генераторах ты не можешь обеспечить людей электричеством. Это физически невозможно. То есть, это что, повторяется история с блэкаутом Крыма в 2015 году? Но, простите, как бы Крым находился в ситуации предвоенной, и это хоть как-то можно было объяснить, а на острове Русском никаких боевых действий нет.
— Да, это много. То есть, когда 30 тысяч человек находятся в состоянии локаута 8 дней, это просто катастрофа! Вы меня простите, что должны думать люди? Нет, я понимаю, что они за 30 лет привыкли, что они сами по себе, а Москва сама по себе… но мы ж 20 лет встаем с колен… сколько уже губернаторов поменялось? Губернаторов меняем, а в жизни у людей чего-нибудь меняется?
— Да это-то ладно… ладно бы они имели… хотя, как известно, мэр Хабаровска, там 20 лет он был мэром Хабаровска, а сейчас живет в Америке и у него там типа шесть домов. Тоже человек успел стать мультимиллионером. Неплохо бы, если б люди хоть немножко жили бы получше, а люди что должны думать? Они в России живут или нет? Или их просто в барщину продали этим местным атаманам?
— Да это как вот во времена тех залоговых аукционов, что мы были рады, что хоть дали поесть.
Залоговые аукционы: просто о сложном
Из истории приватизации в России
От редакции: публикуем статью, которая многое объясняет по истории грабительской приватизации, произошедшей в 90-е годы. В наше время, когда уже пошла вовсю вторая волна приватизации, будет полезно вспомнить, как происходила первая.
А вторая будет столь же грабительской и беспардонной (в качестве примера вспомним недавний закон Ротенберга). Наш лозунг — тотальный пересмотр итогов приватизации, то есть возвращение всего того, что было награблено у народа, начиная с 1991 года. Для его воплощения нужно не только понимать всю тяжесть ситуации, но и действовать — встать на защиту интересов рабочих, создающих своими руками всё, что у них затем отбирают.
Все мы с экранов телевизоров очень часто слышим о неких залоговых аукционах, в результате которых были хищнически приватизированы крупнейшие государственные предприятия. Однако далеко не все ясно себе представляют, в чем же заключалась суть этих мероприятий, и как же именно в их результате появилась небольшая олигархическая прослойка, владеющая огромными богатствами.
Залоговые аукционы представляли собой серию сделок, проведённых в 1995 году, в результате которых в собственность ряда коммерческих банков перешли акции крупнейших гос. предприятий. Принято считать, что идея залоговых аукционов принадлежит Владимиру Потанину, но это не совсем так. Впервые идею выдвинул американец Борис Йордан. Лишь впоследствии Потанин стал его партнером по компании «Ренессанс Капитал». Тем не менее, к тому времени Потанин сам был богатым и влиятельным человеком, ему принадлежали богатейшие банки — МФК и ОНЭКСИМ-банк. Как тут не вспомнить председателя правления ОНЭКСИМ-банка, а ныне кандидата в Президенты РФ нашего любимого олигарха Михаила Прохорова.
Решающая роль Владимира Потанина заключалась в том, что именно ему выпала честь предложить модель залоговых аукционов Правительству РФ. Предложение было поддержано первым вице-премьером Анатолием Чубайсом и вице-премьером Олегом Сосковцем, которые вынесли вопрос на обсуждение кабинета министров.
Сущность залоговых аукционов состояла в следующем. Остро нуждавшееся в денежных средствах государство проводило аукционы, победители которых получали право заключить кредитный договор с государством. Очевидно, что лишь крупнейшие банки располагали необходимыми суммами, поэтому реально только они могли участвовать в аукционах и стать кредиторами государства. В качестве обеспечения возврата кредита государство отдавало в залог банкам ценные бумаги — акции крупнейших предприятий. Данные акции являлись федеральной собственностью.
Обычно утверждают, что невозврат государством кредита банку автоматически вел к тому, что акции становились собственностью банков. С юридической точки зрения это абсолютно неверно. С 1 января 1995 года уже действовала часть первая Гражданского кодекса РФ, закрепившая классическую модель залогового правоотношения. Залогодержатель (кредитор по основному обязательству) имеет право получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества, но никак не стать собственником этого имущества автоматически. Это означает, что залогодержатель может продать имущество с публичных торгов. Лишь объявление повторных торгов несостоявшимися дает залогодержателю право оставить предмет залога за собой.
Однако при проведении залоговых аукционов вся схема была искусственно осложнена. Кроме кредитного договора и договора залога заключался также договор комиссии. Государство (комитент) поручало победителю аукциона (комиссионеру) продать акции, являющиеся предметом залога. Тем самым, залогодержатель являлся одновременно и комиссионером. В чем был смысл делать залогодержателя еще и комиссионером, если он и без этого являлся лицом, заинтересованным в реализации акций? Вероятней всего, это было сделано в целях избежания судебной процедуры обращения взыскания на заложенное имущество. Кроме того, была возможность уступить право заключения договора комиссии другому лицу, т.е. продажу акций в этом случае осуществлял бы не сам банк, а иное лицо. Но это все не главное. Совершенно понятно, что банки легко могли продать заложенные акции фактически самим себе, используя для этого «свои» организации. Поэтому с экономической точки зрения утверждения о том, что заложенные акции были обречены на переход в собственность банков, являются правильными.
Такова была правовая модель залоговых аукционов. Воплощение этой правовой модели на практике выглядели весьма своеобразно.
Прежде всего, следует отметить, что еще до проведения залоговых аукционов государство разместило в нескольких банках (которые впоследствии и победили в аукционах) немалые денежные средства, сравнимые с размерами полученных кредитов. Таким образом, банки кредитовали государство его же деньгами!
В качестве иллюстрации вышеизложенного привожу выдержки из книги П. Хлебникова «Крестный отец Кремля — Борис Березовский». Выдержки эти касаются наиболее одиозных фигур — Михаила Ходорковского (Менатеп-банк) и вышеупомянутого Владимира Потанина (ОНЭКСИМ-банк; МФК).
1. На залоговых аукционах Ходорковского интересовал недавно созданный холдинг «Юкос» — вторая по величине нефтяная компания в России. В холдинг входила добывающая компания «Самаранефтегаз» — экспортом ее продукции занимался Березовский — и Самарский НПЗ, на котором за два года до этого произошло несколько убийств. По запасам нефти «Юкос» считался одной из богатейших компаний в мире и на залоговых аукционах был самым лакомым куском. На торги выставили 45 процентов акций. В начале ноября 1995 года «Менатеп» прямо велел остальным потенциальным желающим от участия в торгах воздержаться. «Двух мнений быть не может, — заявил прессе первый зампредседателя «Менатепа» Константин Кагаловский, — «Юкос» будет нашим»
Месяц спустя, 8 декабря, консорциум из «Инкомбанка», «Альфа-банка» и банка «Российский кредит» предложил за акции «Юкоса» 350 миллионов долларов — намного больше, чем другие участники. Но структурой, ведавшей регистрацией заявок на участие в аукционе по продаже «Юкоса», был «Менатеп-банк». И он не принял заявку консорциума по следующей причине: часть залога консорциум внес государственными краткосрочными облигациями, а не деньгами. В итоге «Юкос» достался компании, представлявшей интересы «Менатепа», она заплатила за пакет акций «Юкоса» всего на 9 миллионов долларов больше стартовой цены в 150 миллионов.
2. Владимир Потанин положил глаз на другой трофей — металлургический гигант «Норильский никель». Это предприятие было одним из важнейших российских экспортеров и крупным акционером «Онэксим-банка». На аукционе по продаже акций «Норильского никеля» самое большое предложение — 355 миллионов долларов — поступило от компании «Конт», представлявшей интересы банка «Российский кредит». «Онэксим-банк», проводивший регистрацию заявок на участие в аукционе, отстранил «Российский кредит» из-за «недостаточных финансовых гарантий». Победителем стал филиал «Онэксим-банка», заплативший 170,1 миллиона долларов — всего на 100 тысяч больше стартовой цены.
Несколько недель спустя опять-таки «Онэксим-банку» поручили регистрировать заявки на участие в аукционе по продаже 51 процент акций нефтяного гиганта «Сиданко». В очередной раз «Российский кредит» подал заявку, и «Онэксим-банк» ее снова не принял: якобы «Российский кредит» не внес необходимый задаток; между тем представители «Российского кредита» утверждали, что их даже не пустили в здание «Онэксим-банка» в день аукциона. Аукцион выиграла связанная с «Онэксим-банком» МФК, заплатившая всего 5 миллионов долларов сверх стартовой цены в 125 миллионов.
После этого очень смешно слышать заявления олигархов в духе: «Да, мы сделали состояние, но в полном соответствии с российским законодательством». Налицо нарушение элементарной юридической процедуры, установленной в специальном Указе Президента (см. ниже). Все тот же П. Хлебников совершенно справедливо пишет: «Покупая у государства активы в ходе такой закулисной сделки и по столь заниженной цене, вы рискуете, что ваши права на новую собственность никогда не будут надежно защищены. Сограждане будут считать вас мошенником, а государство — скорее хранителем активов, чем их подлинным владельцем».
Источники:
1. Указ Президента РФ от 31 августа 1995 г. № 889 «О порядке передачи в залог акций, находящихся в федеральной собственности»
2. Хлебников П. Крестный отец Кремля — Борис Березовский или история разграбления России. М., 2001.