За что немцы любили гитлера
НАСКОЛЬКО НЕМЦЫ ЛЮБЯТ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
НАСКОЛЬКО НЕМЦЫ ЛЮБЯТ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
Все немцы не только не сомневались, что их фюрер хорошо управляет страной, и были бесконечно горды тем, что у них такой мудрый глава государства, но и на самом деле любили его. Наверное, на земле нет другого человека, которого бы так обожали. Там, где проезжал Адольф Гитлер, будь то Восточная Пруссия или Гамбург, Саар, Бавария или Австрия, люди тысячами собирались на улицах в ожидании встречи с ним, которое иногда затягивалось на многие часы. В холод, в дождь, в летний зной они ждали приезда своего фюрера, потому что хотели видеть его. И когда он наконец приезжал, они, столпившись у его автомобиля, кричали: «Хайль!» и хотели пожать ему руку, так что иногда на преодоление короткого пути у него уходило несколько часов: подходили все новые и новые люди, желающие его поприветствовать. Фюрер всегда был дружелюбен с каждым немцем, разговаривал с рабочими и крестьянами, получал большую радость от общения с детьми, которые приносили ему цветы. Берлинцам повезло больше всего, потому что они могли часто видеть Адольфа Гитлера. Если их особенно переполняли чувства, они попросту шли к дому на площади Вильгельма – рейхсканцлярии. Остановившись перед ней, они кричали: «Мы хотим видеть нашего фюрера!». Иногда им приходилось подолгу ждать, прежде чем он показывался на балконе; случалось, что у него было очень много дел, и он лишь смотрел из окна на тех, кто стремился его увидеть. Но это не смущало горожан, они терпеливо ждали. Чтобы не скучать, они пели, кричали: «Хайль!» или принимались скандировать.
7 марта 1936 года, когда по приказу Адольфа Гитлера солдаты отправились маршем в Рейнскую область, на площади Вильгельма собрались тысячи берлинцев. Сначала они спели «Стража на Рейне», потом в едином порыве принялись скандировать хором.
Одна группа штурмовиков начинала: «Восемь, девять, десять!»
Ей отвечал хор: «Мы хотим видеть нашего фюрера!»
Затем опять штурмовики: «Пять, шесть, семь!»
И опять хор: «Потому что мы любим нашего фюрера!»
Они кричали это долго и все громче и громче, пока Адольф Гитлер не вышел на балкон, тогда они стали без устали выкрикивать «Хайль!»
Когда же он ушел с балкона к себе, они вновь принялись хором выкрикивать в рифму:
Дорогой фюрер, возвращайся скорей, иначе у нас замерзнут ноги!
Дорогой фюрер, будь добр,
подойди к подоконнику!
Мы не пошатнемся и не заплачем,
до тех пор, пока перед нами твое лицо!
Адольф Гитлер, мастер подготовки к войне, подойди к подоконнику!
Адольф Гитлер, сын Германии, выйди еще раз на балкон!
Если звучит хор в несколько тысяч голосов, слова разносятся далеко по окрестным улицам. И в течение нескольких часов Адольф Гитлер вновь и вновь выходил на балкон, чтобы поприветствовать преданных ему берлинцев.
20 апреля, в день рождения фюрера для всей Германии, и особенно для жителей Берлина, наступает настоящий праздник.
Школьников освобождают от учебы, чтобы и они могли присутствовать на большом параде. Уже с середины ночи на площади Вильгельма скапливается народ, ожидающий фюрера: каждый хочет первым пожелать ему счастья.
Целые связки – десятки тысяч писем, авторы которых хотели бы поприветствовать фюрера, поступают к нему со всей Германии. Он едва успевает прочесть хотя бы часть из них до следующего дня рождения, однако бывает рад им и старается каждому письменно ответить благодарностью за поздравления и пожелания счастья.
Когда началась война и Адольф Гитлер стал главным военачальником, то всегда демонстрировал, насколько неразделимы он и его народ. К Рождеству 1939 года тысячи немецких солдат разместились в бункерах Вестфалии.
Некоторые были отпущены в отпуск на родину, особенно те, у кого были жены и дети. Другие расселись у елки, распаковывали подарки и думали о доме. И тут дверь распахнулась. Офицеры застыли в приветствии, солдаты вскочили с мест – еще бы – перед ними предстал фюрер! Или им пригрезилось?
Нет, не пригрезилось. Это действительно был он! Фюрер присел с ними у елки – он принес в пакетиках подарки и хотел поздравить с Рождеством каждого. Он разговаривал с бойцами, расспрашивал их о родителях, об их жизни здесь, в бункере, и рассказывал, как однажды во время Первой мировой войны он с товарищами в Рождественскую ночь мерз на морозе. Они с трудом верили, что перед ними в самом деле Адольф Гитлер – рядом, как старший товарищ.
После того как все вместе спели у зажженной елки рождественскую песню, Адольф Гитлер встал: ему пора было идти, он хотел навестить еще многих. Солдаты как по команде рванулись вперед, каждый хотел подать ему руку. Распрощавшись со всеми, фюрер вышел. Солдаты говорили: «У нас никогда еще не было такого прекрасного Рождества».
А фюрер в холод и снег продолжал путь от бункера к бункеру три дня подряд. Не забыл он и постовых на передовой, с каждым поделился рождественской радостью.
Потом многие солдаты писали домой: «В Рождественскую ночь с нами был фюрер», и с ними радовались их родители, жены, сестры и дети: «У фюрера нет другой родни, кроме своего народа!»
Таких историй, свидетельствующих о прочной связи фюрера с народом, можно рассказать еще много.
Сейчас же я хочу добавить к ним лишь одну. Как-то во время польской военной кампании фюреру довелось говорить с солдатами. Один молодой парень спросил у своего товарища, живы ли его родители.
– Только мать, – ответил тот. – И вы часто ей пишете? – неожиданно включился в разговор фюрер. – У меня давно не было на это времени, – отвечал солдат. – Сейчас же садитесь за письмо к матери, – сказал фюрер, – матери так волнуются, когда прерывается переписка. Этот случай солдат с точностью описал в письме к своей матери, а она рассказала о нем мне.
Читайте также
Роковая любовь Адольфа Гитлера
Роковая любовь Адольфа Гитлера Я хочу, чтобы Англия ни при каких обстоятельствах не потеряла свой престиж. В любом случае я ни в коей мере не желаю такого мира, который задевал бы престиж Англии. Адольф Гитлер[568] Когда Адольф Гитлер осознал, что его первоначальная идея
Цели Адольфа Гитлера
Цели Адольфа Гитлера Давайте перенесемся в Германию тех лет. В 1933 году немцы абсолютно демократическим путем избрали своим вождем Адольфа Гитлера и, следовательно, абсолютно осознанно выбрали его программу действий, которую он совершенно откровенно изложил в своей
Орденсбурги и школы Адольфа Гитлера
Орденсбурги и школы Адольфа Гитлера Возникновение другого типа элитарных школ, школ Адольфа Гитлера, нельзя рассматривать как результат планирования новых старших учебных заведений, которые должны были готовить партийное руководство. Это было попыткой создать
ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА Идея Гитлера о создании империи, которая представляла бы собой синтез национализма и империализма, была откровенно сформулирована им на первой странице его книги «Майн кампф». «Лишь после того, как границы империи будут
Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера
Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера «Моя честь именуется верностью». Надпись на пряжках эсэсовцев В Берлине Гитлер поручил своему многолетнему телохранителю, ветерану танковых частей кайзеровской армии времен Великой войны, группенфюреру(генерал-лейтенанту) СС Йозефу
ПРОГРАММА АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
ПРОГРАММА АДОЛЬФА ГИТЛЕРА Однажды, в то время когда борьба с коммунистами только начиналась, Адольф Гитлер сказал своим друзьям: «Мы должны в письменном виде кратко изложить наши главные цели. Если кто-нибудь захочет узнать, что мы за партия, мы дадим ему листовку с нашими
КАК ГОСПОДИН ФОН КАР ОБМАНУЛ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
КАК ГОСПОДИН ФОН КАР ОБМАНУЛ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА В ту ночь никто из руководителей не спал: обсуждались многие вопросы и готовились действия. Под утро 9 ноября 1923 года Адольф Гитлер понял, что господин фон Кар вряд ли сдержит свое обещание помочь ему. Тогда Адольф Гитлер сказал
БОРЬБА АДОЛЬФА ГИТЛЕРА ЗА ПРАВДУ
БОРЬБА АДОЛЬФА ГИТЛЕРА ЗА ПРАВДУ В последующие годы, с 1925 по 1933-й, Адольфу Гитлеру и его соратникам предстояла борьба с коммунистами. Коммунисты хорошо понимали: если к власти придет Адольф Гитлер, им наступит конец, и они пытались всюду, где только могли, нападать на
ШКОЛЫ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
ШКОЛЫ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА Как-то еще в Нюрнберге Адольф Гитлер высказал свое пожелание, чтобы национал-социалистическая партия существовала всегда. Все немцы должны быть готовыми независимо от своей профессии добровольно потрудиться для Германии. Каждый носящий партийный
2.2. Боги и демоны Адольфа Гитлера
2.2. Боги и демоны Адольфа Гитлера В январе 1903 года престарелый Алоис Гитлер умер от апоплексического удара. Похоронив мужа, Клара продала дом и перебиралась в Линц. Ее пенсии вполне хватало, чтобы прокормить детей – сына Адольфа и младшую дочь Паулу. Бросив школу, Адольф
3.1. Кое-что о характере и методах Адольфа Гитлера.
3.1. Кое-что о характере и методах Адольфа Гитлера. «Я — не диктатор», — любил повторять Гитлер,[462] и он был прав хотя бы в том отношении, что он был не совсем обычным диктатором, каковых было немало и в его время, и в периоды, смежные со временем его жизни — и в Европе, и вне
3.3. Первые дела Адольфа Гитлера.
3.3. Первые дела Адольфа Гитлера. Мы уже отмечали, что Адольфу Гитлеру, которому, как и всем детям, волей-неволей приходилось интенсивно общаться с другими детьми — в том числе и в Шпитале, мог создавать значительные помехи и неприятности барьер, разделявший его со
4.4. Совращение Адольфа Гитлера.
4.4. Совращение Адольфа Гитлера. Что должен был немедленно предпринять Гитлер, разбуженный проходившей молочницей ясным летним утром 1908 года на дороге в Шпитале?Разумеется, немедленно бежать в Вену: с похмелья он не мог даже вспомнить (и так, возможно, никогда не вспомнил и
Прокламация Адольфа Гитлера
Прокламация Адольфа Гитлера (Оглашена в Нюрнберге, 6 сентября 1933 года, в день открытия „Конгресса Великогермании“ Национал-социалистической германской рабочей партии)Мы собрались сегодня в Нюрнберге, более глубоко взволнованные, чем когда-либо до сих пор. Уже много лет,
Адольфа Гитлера, фонд
Адольфа Гитлера, фонд (Adolf Hitler Spende). Создан вскоре после прихода нацистов к власти по инициативе Мартина Бормана, который и возглавил его. Средства, собранные путем явного или скрытого вымогательства, особенно у еврейских предпринимателей, использовались «в интересах
Адольфа Гитлера, школы
Адольфа Гитлера, школы (Adolf Hitler Schule), первый из трех типов школ, учрежденных по инициативе Гитлера для подготовки нацистской элиты. (О двух других типах школ см. Наполас и Орденсбурген.) Кандидаты в «школы Адольфа Гитлера» отбирались из числа младшей группы (т. н. «юнгфольк»)
За что немцы любили гитлера
НАСКОЛЬКО НЕМЦЫ ЛЮБЯТ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
Все немцы не только не сомневались, что их фюрер хорошо управляет страной, и были бесконечно горды тем, что у них такой мудрый глава государства, но и на самом деле любили его. Наверное, на земле нет другого человека, которого бы так обожали. Там, где проезжал Адольф Гитлер, будь то Восточная Пруссия или Гамбург, Саар, Бавария или Австрия, люди тысячами собирались на улицах в ожидании встречи с ним, которое иногда затягивалось на многие часы. В холод, в дождь, в летний зной они ждали приезда своего фюрера, потому что хотели видеть его. И когда он наконец приезжал, они, столпившись у его автомобиля, кричали: «Хайль!» и хотели пожать ему руку, так что иногда на преодоление короткого пути у него уходило несколько часов: подходили все новые и новые люди, желающие его поприветствовать. Фюрер всегда был дружелюбен с каждым немцем, разговаривал с рабочими и крестьянами, получал большую радость от общения с детьми, которые приносили ему цветы. Берлинцам повезло больше всего, потому что они могли часто видеть Адольфа Гитлера. Если их особенно переполняли чувства, они попросту шли к дому на площади Вильгельма – рейхсканцлярии. Остановившись перед ней, они кричали: «Мы хотим видеть нашего фюрера!». Иногда им приходилось подолгу ждать, прежде чем он показывался на балконе; случалось, что у него было очень много дел, и он лишь смотрел из окна на тех, кто стремился его увидеть. Но это не смущало горожан, они терпеливо ждали. Чтобы не скучать, они пели, кричали: «Хайль!» или принимались скандировать.
7 марта 1936 года, когда по приказу Адольфа Гитлера солдаты отправились маршем в Рейнскую область, на площади Вильгельма собрались тысячи берлинцев. Сначала они спели «Стража на Рейне», потом в едином порыве принялись скандировать хором.
Одна группа штурмовиков начинала: «Восемь, девять, десять!»
Ей отвечал хор: «Мы хотим видеть нашего фюрера!»
Затем опять штурмовики: «Пять, шесть, семь!»
И опять хор: «Потому что мы любим нашего фюрера!»
Они кричали это долго и все громче и громче, пока Адольф Гитлер не вышел на балкон, тогда они стали без устали выкрикивать «Хайль!»
Когда же он ушел с балкона к себе, они вновь принялись хором выкрикивать в рифму:
Дорогой фюрер, возвращайся скорей, иначе у нас замерзнут ноги!
Дорогой фюрер, будь добр,
подойди к подоконнику!
Мы не пошатнемся и не заплачем,
до тех пор, пока перед нами твое лицо!
Адольф Гитлер, мастер подготовки к войне, подойди к подоконнику!
Адольф Гитлер, сын Германии, выйди еще раз на балкон!
Если звучит хор в несколько тысяч голосов, слова разносятся далеко по окрестным улицам. И в течение нескольких часов Адольф Гитлер вновь и вновь выходил на балкон, чтобы поприветствовать преданных ему берлинцев.
20 апреля, в день рождения фюрера для всей Германии, и особенно для жителей Берлина, наступает настоящий праздник.
Школьников освобождают от учебы, чтобы и они могли присутствовать на большом параде. Уже с середины ночи на площади Вильгельма скапливается народ, ожидающий фюрера: каждый хочет первым пожелать ему счастья.
Целые связки – десятки тысяч писем, авторы которых хотели бы поприветствовать фюрера, поступают к нему со всей Германии. Он едва успевает прочесть хотя бы часть из них до следующего дня рождения, однако бывает рад им и старается каждому письменно ответить благодарностью за поздравления и пожелания счастья.
Когда началась война и Адольф Гитлер стал главным военачальником, то всегда демонстрировал, насколько неразделимы он и его народ. К Рождеству 1939 года тысячи немецких солдат разместились в бункерах Вестфалии.
Некоторые были отпущены в отпуск на родину, особенно те, у кого были жены и дети. Другие расселись у елки, распаковывали подарки и думали о доме. И тут дверь распахнулась. Офицеры застыли в приветствии, солдаты вскочили с мест – еще бы – перед ними предстал фюрер! Или им пригрезилось?
Нет, не пригрезилось. Это действительно был он! Фюрер присел с ними у елки – он принес в пакетиках подарки и хотел поздравить с Рождеством каждого. Он разговаривал с бойцами, расспрашивал их о родителях, об их жизни здесь, в бункере, и рассказывал, как однажды во время Первой мировой войны он с товарищами в Рождественскую ночь мерз на морозе. Они с трудом верили, что перед ними в самом деле Адольф Гитлер – рядом, как старший товарищ.
После того как все вместе спели у зажженной елки рождественскую песню, Адольф Гитлер встал: ему пора было идти, он хотел навестить еще многих. Солдаты как по команде рванулись вперед, каждый хотел подать ему руку. Распрощавшись со всеми, фюрер вышел. Солдаты говорили: «У нас никогда еще не было такого прекрасного Рождества».
А фюрер в холод и снег продолжал путь от бункера к бункеру три дня подряд. Не забыл он и постовых на передовой, с каждым поделился рождественской радостью.
Потом многие солдаты писали домой: «В Рождественскую ночь с нами был фюрер», и с ними радовались их родители, жены, сестры и дети: «У фюрера нет другой родни, кроме своего народа!»
Таких историй, свидетельствующих о прочной связи фюрера с народом, можно рассказать еще много.
Сейчас же я хочу добавить к ним лишь одну. Как-то во время польской военной кампании фюреру довелось говорить с солдатами. Один молодой парень спросил у своего товарища, живы ли его родители.
– Только мать, – ответил тот. – И вы часто ей пишете? – неожиданно включился в разговор фюрер. – У меня давно не было на это времени, – отвечал солдат. – Сейчас же садитесь за письмо к матери, – сказал фюрер, – матери так волнуются, когда прерывается переписка. Этот случай солдат с точностью описал в письме к своей матери, а она рассказала о нем мне.
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Общество
Что сегодня фюрер значит для немцев
Прошло 70 лет после смерти Адольфа Гитлера, и отношение немцев к нему меняется
В Германии, как и в остальных странах Европы, срок действия авторского права истекает спустя 70 лет после смерти автора произведения. Это относится даже к такому автору, как Адольф Гитлер, и к его работе «Моя борьба» (Mein Kampf). С 1945 года правами на эту книгу в ее издании на немецком языке владела Бавария, которая отказывалась давать разрешение на ее переиздание. В немецких библиотеках хранятся старые экземпляры, которые можно покупать и продавать. Но с 1 января никакое разрешение на переиздание уже не будет нужно.
Те, кто живет за пределами Германии, могут не понять всей значимости этого момента. «Майн Кампф» всегда была доступна в переводе, да и для ее чтения на немецком сейчас достаточно щелкнуть мышкой. Но для немцев истекший срок действия авторского права стал моментом острых противоречий и отчаяния. Вопрос заключается не в том, что делать с «Майн Кампф» в новом году, когда эта книга станет доступна для широкой общественности. Вопрос скорее в том, что Гитлер сегодня означает для Германии.
«Майн Кампф» — это смесь автобиографии и манифеста. Писать ее Гитлер начал во время своего довольно комфортного пребывания в тюрьме после провала путча в 1923 году. Впервые книга была опубликована в двух томах в 1925 и 1926 годах. В «Моей борьбе» у Гитлера явные нелады с синтаксисом, грамматикой и стилем. Один рецензент из числа современников Гитлера высмеял ее, назвав «Mein Krampf» (Моя грамматика). Сегодня большая часть этой книги кажется скучной и малопонятной. Некоторые фразы напоминают пародию: «Куда ни кинешь взглядом, всюду тысячи колумбовых яиц, а вот самих-то Колумбов в жизни встречается совсем мало».
В это произведение вплетены идеи социал-дарвинизма и антисемитизма, которые находили широкий отклик даже за пределами Германии, а также намеки на склонность автора к насилию. Подвергшийся в годы Первой мировой войны химической атаке британцев, Гитлер пишет: если бы некоторые из этих «еврейских вожаков, губящих наш народ, были задушены ядовитыми газами, как гибли впоследствии от ядовитых газов сотни тысяч лучших наших немецких рабочих различных профессий на фронтах, — тогда миллионные жертвы, принесенные нами на полях войны, не оказались бы напрасными».
Неизвестно, сколько немцев прочитали это произведение. Но после 1933 года, когда Гитлер захватил власть, книга стала бестселлером. С 1936 года некоторые муниципалитеты дарили ее молодоженам после их клятвы верности, а к концу Второй мировой войны общий тираж «Моей борьбы» составлял 13 миллионов экземпляров.
Когда закончилась война, решать судьбу книги выпало на долю американцам, потому что с последним частным обращением Гитлер выступал в Мюнхене, который находился в их секторе. Третий рейх исчез, а Федеративная Республика Германия появилась только в 1949 году. Поэтому американцы передали права на книгу правительству Баварии. А оно запретило ее издавать.
Такой подход стал отражением послевоенного отношения к гитлеровскому наследию. Смысл заключался в подавлении всего того, что могло соблазнить немцев поддаться чарам «Майн Кампф». Союзники и новое правительство Германии проводили политику «денацификации», в рамках которой известным нацистам было запрещено занимать важные посты. Но когда началась холодная война, Германия понадобилась в качестве союзницы. Ввиду отсутствия альтернатив на должности в министерства, суды и школы снова стали принимать бывших нацистов.
Контекст
Гитлер с примечаниями
Гитлер и мусульмане
Лучше кричать «Хайль Гитлер!», чем жить с русскими
Deutsche Welle 30.10.2015
В конце 1940-х и в 1950-х годах немцы избегали разговоров о Гитлере. Многие мужчины возвращались из плена. Многие женщины были изнасилованы. Было много беженцев, перемещенных лиц, сирот и вдов. Немцы были одновременно и преступниками, и жертвами, и у них не было слов для того, чтобы выразить свое душевное состояние. Многие пережили психические травмы, и просто не могли говорить о пережитом. С психологической точки зрения им было проще жить только в настоящем, деятельно занимаясь Wirtschaftswunder, или послевоенным «экономическим чудом». Многие по-прежнему отрицали Холокост в его полном объеме. По словам автора вышедшей недавно биографической книги «Adolf H.» (Адольф Г.) Томаса Сандкюхлера (Thomas Sandkühler), согласно данным опроса, проведенного в 1950-е годы, почти половина жителей Западной Германии считала, что Гитлер был бы «одним из величайших государственных деятелей Германии», не начни он войну.
Новый этап начался в 1960-х годах, когда израильтяне схватили, привлекли к суду и казнили одного из ведущих нацистов Адольфа Эйхмана. Тогда общество подробнее ознакомилось с обстоятельствами Холокоста. Начиная с 1963 года, во Франкфурте за преступления в Освенциме были осуждены 22 бывших эсэсовца. Немцы пристально следили за этими процессами: за время судебных заседаний в суде Франкфурта там побывало 20 тысяч человек. Впервые на немецких кухнях стали обсуждать вопросы Vergangenheitsbewältigung (как справиться с прошлым), и эти обсуждения раскалывали семьи.
Дети обвиняли родителей и учителей в пособничестве, бунтовали дома и в студенческих городках. Люди постарше заняли оборонительные позиции, рассказывая подчищенные истории о том, что они делали и пережили. Пара психоаналитиков, Александр и Маргарет Митшерлихи (Alexander, Margarete Mitscherlich), исследовавшие отношения между супругами, назвали эту патологию «неспособностью скорбеть» в своей одноименной книге, опубликованной в 1967 году. Они полагали, что у немцев продолжается моральный и психологический кризис, и что все они замараны такой патологией.
Официальная Германия нашла два ответа. Восточная Германия придумала сказку о том, как праведные коммунисты все время сопротивлялись фашистам. По сути дела, она так и не рассчиталась со своим прошлым. А Западная Германия признала свою вину и публично покаялась. Она превратилась в пацифистское общество, которое часто называют «пост-героическим», в отличие от воинственной культуры союзников. Германия также стала «пост-национальной». Западные немцы редко размахивали своим флагом, а гимн на спортивных состязаниях пели шепотом, едва слышно. Молодежь искала самоидентификации в субнациональном (как швабы, баварцы и так далее), или в наднациональном, как хорошие европейцы.
Но начиная с 1970-х годов вновь стало появляться затаенное восхищение Гитлером. Вышли две его биографии и документальный фильм, а в 1979 году немцы показали американский телесериал «Холокост», который шокировал всю нацию и снова заставил ее критически оценить свое прошлое. Многие изменили свои представления о прошлом так, как это сделал тогдашний президент Западной Германии Рихард фон Вайцзекер (Richard von Weizsäcker), выступивший в 1985 году с исторической речью в 40-ю годовщину немецкой капитуляции. Он сказал, что 8 мая 1945 года стало не датой разгрома и краха страны, а днем ее освобождения.
После объединения Германии в 1990-х годах, когда официально завершилась послевоенная эпоха, немецкое общество начало жадно искать истину в новых исследованиях. Информационный журнал Der Spiegel в 1990-е годы 16 раз изображал Гитлера на своей обложке. Американский историк Дэниэл Джона Голдхейген (Daniel Jonah Goldhagen) опубликовал книгу, в которой он утверждает, что простые немцы были «добровольными гитлеровскими палачами». Книга стала очень популярна. На одной музейной выставке о немецкой армии времен войны утверждалось, что в Холокосте участвовали обычные солдаты, а не только эсэсовцы. Очередь в музей растянулась на целый квартал.
Но было и параллельное стремление к тому, что немцы называют «гитлеровским китчем». Фюрер стал инструментом рекламы. Все началось в 1980-е годы, когда журнал Stern опубликовал якобы дневник Гитлера, который произвел сенсацию, однако в итоге оказался фальшивкой. С 1990-х годов исторический канал на немецком телевидении почти ежедневно показывает документальные фильмы о женщинах Гитлера, о его палачах и приспешниках, о последних днях и недугах фюрера, о его столовом серебре и немецкой овчарке по кличке «Блонди». Внимание привлекают любые кадры с маленьким человеком, у которого усы щеточкой. Так Гитлер уподобился сексу и насилию, став приманкой для продажи книг и привлечения внимания зрителей.
Однако это увлечение также говорит о том, каким далеким стал Гитлер и его эпоха — ведь большая часть аудитории не помнит его лично. Этим объясняется популярность еще одного жанра: сатиры. При жизни Гитлера его пародировали враги Германии, скажем, Чарли Чаплин в вышедшем в 1940 году фильме «Великий диктатор». Но в 1998 году Вальтер Мерс (Walter Moers) стал первым немецким сатириком, написавший чрезвычайно популярный комикс под названием «Адольф, нацистская свинья». Продюсер назвал главного героя «величайшей поп-звездой из числа тех, кого мы когда-либо создавали».
Последним бестселлером стала книга Тимура Вермеша (Timur Vermes) «Смотрите, кто вернулся», переведенная в этом году на английский язык. Гитлер просыпается в сегодняшнем Берлине неподалеку от своего старого бункера. Сначала растерянный и потрясенный, он забавляет каждого встречного, в том числе, турка из химчистки, но затем делает себе мощную карьеру комедийного актера. Его коллеги убеждены, что он работает по системе Станиславского.
Для молодых немцев фюрер ушел достаточно далеко в прошлое, чтобы смотреть на него как на диковинку и нечто странное, но не как на привлекательную личность. В книге «Смотрите, кто вернулся» он постоянно бормочет бессмысленные фразы из «Майн Кампф» типа «Синичка идет к синичке, зяблик к зяблику, скворец к скворчихе, полевая мышь к полевой мыши, домашняя мышь к домашней мыши, волк к волчице…» Однако его слова и дикция с раскатистым «р» не оказывают никакого воздействия, вызывая лишь бурное веселье.
Связанные с Гитлером послевоенные табу исчезают одно за другим. Например, национальный флаг. Прорыв случился в 2006 году, когда в Германии проходил чемпионат мира по футболу. Впервые со времен войны черно-красно-желтый флаг был повсюду, украшая балконы, машины, детские коляски и бикини. Но то же самое было и с флагами других стран, из-за чего вся Германия превратилась в один большой уличный праздник. Хозяевам и гостям было весело и интересно — и никаких иных ассоциаций.
YouGov в этом году провела опрос общественного мнения, в ходе которого немцев спрашивали, какого человека или какую вещь они ассоциируют с Германией. В первую очередь они назвали «Фольксваген» (что весьма неловко, так как позднее стало известно, что здесь имела место подтасовка). На втором месте были Гете и Ангела Меркель, затем гимн, национальная сборная по футболу и бывший канцлер Вилли Брандт. Гитлер оказался на далеком седьмом месте с 25%. В ходе того же опроса 70% немцев сказали, что гордятся своей страной. Примерно столько же сказали, что Германия является образцом толерантности и демократии, и что пора расстаться с чувством вины и стыда.
Навеки ненормальная
Однако 75% также отметили, что из-за гитлеровских преступлений Германию до сих пор нельзя считать «нормальной» страной, и что она должна играть «особую международную роль». Это значит, что у некоторых немцев каким-то образом сочетаются чувства гордости и покаяния. Попытки разрешить этот внутренний конфликт во многом формируют сегодняшнюю культуру Германии, даже тогда, когда тема на первый взгляд никак не связана с Гитлером.
Начнем с политического дискурса в Германии. В отличие от французов, британцев и американцев, немцев очень сильно беспокоит слежка со стороны государств, как иностранных, так и самой Германии. Эта тревога связана с воспоминаниями о гитлеровском гестапо (а также о восточногерманской штази). Существует единодушие по поводу того, что Германия несет особую ответственность перед Израилем. Пацифизм характерен для всех ведущих партий страны.
Надо отметить, что Германию смущает сила и мощь, в том числе, ее собственная. У себя дома и за границей она ратует за то, что право должно быть превыше могущества. Отсюда и ее очевидная приверженность правилам, что порой вызывает раздражение у партнеров (например, в ходе кризиса евро). Этим также объясняется ее нежелание выступать в качестве «гегемона», чего от Берлина часто требуют союзники. Когда пресс-секретаря Меркель спрашивают, является ли она «самым влиятельным лидером в Евросоюзе», он возмущенно отвечает: «Мы не мыслим такими категориями».
Да и в политической стилистике немцы неизменно стремятся доказать, что они далеко ушли от Гитлера. Они огромными толпами стекались посмотреть на Барака Обаму, когда тот посетил Берлин в качестве кандидата в 2008 году, отчасти из-за его красноречия. Но от своих собственных политиков они такую риторику выслушивать не желают, поскольку это напоминает им о демагогической харизме Гитлера. Под руководством Меркель «весь политический класс Германии использует некий дезинфицированный язык Лего, коллективно произнося заранее заготовленные фразы из пустотелой пластмассы», говорит британский германофил из Оксфордского университета Тимоти Гартон Эш (Timothy Garton Ash). «Из-за Гитлера палитра современной политической риторики в Германии чрезвычайно бедна, осторожна и скучна».
Внутренняя жизнь в Германии подчинена ее послевоенной конституции, принятой в 1949 году в качестве прямой отповеди гитлеровскому мировоззрению. Именно она стала источником сегодняшнего патриотизма. В ее первой статье говорится о «незыблемости человеческого достоинства». На практике это находит отражение в деятельности полиции, которую в Америке посчитали бы изнеженной и по-женски чувствительной, в тюрьмах, которые напоминают недорогие отели, а также в политике Германии по отношению к беженцам и просителям убежища, которую она проводит несмотря на те нагрузки, которым подверглась в ходе нынешнего кризиса беженцев.
Но из-за Гитлера немцы «больше не осмеливаются разрабатывать грандиозные концепции и идеи», — говорит немецкий психолог Штефан Грюневальд (Stephan Grünewald), написавший книгу Germany on the Couch (Германия на диване). Они не желают вдохновляться великими идеями, дабы снова не впасть в одержимость. Вместо этого немцы публично проявляют «холодное безразличие» в атмосфере удушающей политкорректности. Они готовы поддержать крупные реформы, скажем, переход на возобновляемые источники энергии, но только тогда, когда в них не будет никакой нравственной двойственности. Часть из них, отмечает Грюневальд, по-прежнему стремится дистанцироваться от «исторической позиции разрушителя мира» и стать его спасителем.
Это не значит, что из-за Гитлера сегодняшние немцы скучны. Официальная Германия по-прежнему демонстрирует добродетели, которые мир считает чисто немецкими, скажем, пунктуальность и надежность. Однако, как говорят психологи из кельнской фирмы по исследованию рынка Rheingold Salon, за этим «оборонительным щитом» у многих немцев весьма своеобразный жизненный уклад во всем, начиная с хобби и кончая сексом. Вопреки бытующим стереотипам, немцы втайне зачастую очень эксцентричны.
Боль и страх
Но существует еще более интимная область, в которой Гитлер продолжает мучить и терзать пожилых немцев. Это их сознание. Одно поколение из числа родившихся в период с 1928 по 1947 год называют Kriegskinder (дети войны). Второе, появившееся на свет с 1955 по 1970 год или около того, это дети детей войны (внуки войны). Данные термины придумал психотерапевт Гельмут Радеболд (Helmut Radebold), которому сейчас 80 лет. Будучи ребенком войны, он во время бомбежек был эвакуирован из Берлина, который затем захватили русские. По ночам его мать вырывала нору в стоге сена, пряталась там, а маленького Гельмута клала сверху, чтобы ее не нашли и не изнасиловали.
В 1980-е годы Радеболд лечил мужчин своего поколения от различных психологических расстройств. Со временем он увидел связь с войной, потому что этим детям войны никогда не дозволялось горевать и скорбеть. «Я и сам ощущал депрессию и часто плакал, — вспоминает Радеболд. — Моя собственная жизненная история догнала меня». Он начал писать книги об этом явлении.
По его словам, те странности, которые мы замечаем в пожилых немцах, коренятся в этих подавленных воспоминаниях. Почему эти люди прячут еду, хотя она сегодня имеется в огромном изобилии? Почему они боятся фейерверков и сирен? Почему некоторые женщины в домах престарелых непроизвольно начинают рыдать, когда мужчины из числа обслуживающего медперсонала приходят по ночам менять им подгузники? Как говорит Радеболд, когда дети войны стареют, к ним возвращаются старые эмоциональные травмы.
У их детей, внуков войны, иные проблемы. Когда они росли, их родители зачастую скрывали свои эмоции, вели себя холодно. Пожилые люди вышли из войны как будто под воздействием седативного средства, с притупленными чувствами, так и не преодолев полностью такое состояние. Об этом рассказывает Сабина Боде (Sabine Bode), также пишущая на эти темы. Их состояние повлияло на отношения с детьми, которые интуитивно чувствовали, о чем никогда нельзя говорить, и о чем следует со вздохом умалчивать. И дети унаследовали эмоциональные травмы своих родителей. Став взрослыми, они начали задавать вопросы, как это делала дочь Радеболда. Вопросы были такими: почему вас никогда не интересовали наши маленькие проблемы? И почему нам снятся кошмары о ваших бомбежках?
В последние годы сформировались группы поддержки внуков войны. Лишь у 40% немцев среднего возраста есть такого рода межпоколенческие травмы, говорит Радеболд. Но здесь берет свое начало типичный немецкий страх и стремление к порядку и стабильности. Боде считает, что у многих внуков войны сегодня «пониженный уровень жизненной энергии».
Сегодня, когда истекает срок действия авторского права «Майн Кампф», немецкое общество стало сложнее, чем раньше. У одного из пяти немцев иммигрантские корни, а поэтому такие люди никак не связаны со временем Гитлера. Молодежь зачастую плохо знает историю и считает Гитлера странным, чужим и интересным. Некоторые (это чаще происходит в бывшей Восточной Германии) кричат «зиг хайль» на неонацистских рок-концертах, потому что их привлекает способность Гитлера шокировать истэблишмент. У других немцев эмоции более сложные и неоднозначные. Они изо всех сил стремятся творить добро, например, помогая беженцам. Тем не менее, они по-прежнему боятся самих себя и своих соотечественников.
Поэтому в Германии сохраняется настороженность, а то и паранойя. В большинстве федеральных земель запрещены номерные знаки в определенных сочетаниях (например, HH 88, что является закодированным приветствием «хайль Гитлер»). Предпринимаются попытки запретить неонацистскую партию NPD, хотя на европейских выборах в 2014 году за нее проголосовал лишь 1%.
Так что сделать «Майн Кампф» всеобщим достоянием будет очень непросто. В 2012 году Бавария собрала в Нюрнберге представителей евреев и цыган, чтобы провести с ними дискуссию. Они договорились о том, что Бавария профинансирует научное издание книги, дабы вытеснить с рынка публикации правых сил и лишить «Майн Кампф» мистического ореола. Парламент страны утвердил этот план единогласно. Был выбран научно-исследовательский институт, который тут же приступил к работе. Но когда в этом году премьер Баварии Хорст Зеехофер (Horst Seehofer) находился с визитом в Израиле, некоторые организации жертв нацизма выступили против этого плана.
Столкнувшись с такими противоположными точками зрения, власти Баварии испугались. В 2013 году эта земля отказалась от научного издания, хотя работа в данном направлении продолжается, но без официальной поддержки. Между тем, министры юстиции 16 федеральных земель заявили, что будут и дальше привлекать к суду любого, кто станет продавать эту книгу, по обвинению в «подстрекательстве населения».
Германия сегодня может сказать о себе, что является добродетельной страной. Тем не менее немцы знают, что всякий раз, когда на них кто-то разозлится, их канцлеру будут пририсовывать гитлеровские усики. Многим немцам это до чертиков надоело — надоело, что их «шантажируют», как пожаловался этой весной ведущий таблоид Bild, когда Греция на переговорах об оказании помощи неожиданно подняла вопрос о военных репарациях. Другие немцы, в основном с левого фланга, жалуются на новый «пост-пост-национализм», поскольку Германия начинает осторожно заявлять о своих интересах за рубежом. Для большинства стран это было бы абсолютно нормально. Для Германии все по-прежнему очень сложно.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.